Фрэнк оглядел ее одежду. Возможно, Вирджиния догадалась взять оружие, и в таком случае пистолет у нее за поясом брюк или в специальной кобуре, закрепленной на лодыжке. Он надеялся, что Вирджиния, если что-то заподозрила, отправилась на дело небезоружной. Ибо если все то, что его отец рассказал о Роберте Литтлере правда, то Вирджинии, возможно, придется пустить в ход пистолет.
— Что ж… спасибо, что прибежали поздороваться со мной, — попытался пошутить Роберт. — Я живу неподалеку и частенько хожу пройтись вечером. Иногда сижу на скамье и любуюсь на звезды…
Видимо, Вирджиния что-то почувствовала и отступила на шаг. Фрэнк медленно выдохнул, только сейчас осознав, что затаил дыхание от волнения.
— Спасибо, — прошептал он, непонятно к кому обращаясь.
И тут послышались шаги.
Вирджиния оглянулась.
— Энтони Маллори, — прошептала она, и ей показалось, что забрезжил свет в конце тоннеля. — Конечно.
Во всяком случае, он пришел один, с облегчением подумала она. Ни Фрэнка, ни Мэтью, ни Дугласа здесь нет, это, видимо, означает, что они не имеют никакого отношения к темным делишкам своего отца. В руках Энтони нес саквояж — тот самый, который описал свидетель.
— Почему он не подходит? — прошептала Вирджиния.
— Я сказал ему, что встречусь с ним один, — тихо ответил Роберт.
Вирджиния расслышала в его тоне скрытый упрек.
— Извините.
Голос Роберта прозвучал сурово:
— Поздно извиняться.
Вирджиния была готова отхлестать себя по щекам. Почему она просто не спросила Роберта о его телефонном разговоре, когда случайно подслушала его?!
— Вы утром говорили с Энтони по телефону. Мне следовало догадаться, — пробормотала она.
Все встало на свои места. Избегать преследования — дело нелегкое, поэтому, по всей вероятности, Энтони Маллори решил сдаться. И, видимо, ему было легче сдаться своему старому другу, возможно, тот придумает, как избежать огласки, и уговорит других руководителей «Мусагета» отозвать из полиции заявление о краже Фаберже.
Отец Фрэнка — преступник. Почему предательство отца не пощадило Фрэнка? Не способна ли она смягчить ему горечь потери? Не сможет ли она чем-то помочь ему… Но ведь их отношениям грозит разрыв. Арест отца станет последней каплей, для Фрэнка это будет жестоким ударом….
— Я сегодня случайно подсоединилась к вашему телефонному разговору…
— Вы поняли, что я говорил с Энтони Маллори?
— Нет, я не поняла, что это он, и волновалась, потому что…
— Держитесь ближе ко мне, — попросил Роберт, заметив, что Энтони начал приближаться к ним.
Вирджиния выполнила его просьбу.
— Вы поступаете порядочно, согласившись встретиться с ним один на один.
— Да… вы правы, Вирджиния, — пробормотал Роберт. — Вы очень умны. Все это сложно для всех нас. Я хочу сказать, что меня и Энтони многое связывает…
— Я понимаю, почему вы, отправляясь на эту встречу, не обратились в полицию, — заверила Вирджиния. — Но Энтони может быть опасен.
— Вот именно, — спокойно подтвердил Роберт.
Она снова обрадовалась, что здесь нет Фрэнка, он не увидит, как она наденет наручники на его отца.
Энтони приблизился к ней и Роберту и остановился в нескольких шагах. Когда он заговорил, голос его отчетливо разносился в теплом летнем воздухе. Он показался Вирджинии до боли знакомым, потому что был очень похож на голос Фрэнка. Вирджиния вдруг представила, что Фрэнк — а вовсе не его отец — пришел сюда.
— Ты сказал, что придешь один, — вызывающе произнес Энтони.
— Мисс Файфилд вышла на пробежку и случайно увидела меня, — ответил Роберт.
Энтони находился достаточно близко, чтобы Вирджиния смогла услышать его пренебрежительное фырканье.
— Невероятная история. Я выполнил условия договора, Литтлер. Я пришел один.
— Мистер Маллори, я капитан полиции Вирджиния Файфилд, — представилась Вирджиния. — Мистер Литтлер говорит правду. Он не знал, что я появлюсь…
— Держу пари, что не знал, — сухо сказал Энтони и хмыкнул, что отнюдь не подтверждало его желания сдаться. Медленно согнув колени, он поставил саквояж на землю.
— Энтони, если тебя беспокоит присутствие мисс Файфилд, может быть, ей уйти?
Ехидная улыбка мелькнула на губах Энтони.
— Ты хочешь выпроводить ее до того, как я отдам тебе записную книжку, столь сильно интересующую тебя?
Вирджиния нахмурилась, глядя то на одного, то на другого.
— Что за записная книжка?
— Литтлер! — как выстрел прогремело в парке.
Это был голос Фрэнка. Обернувшись на его звук, Вирджиния увидела кусты рододендрона.
— Литтлер, — крикнул Фрэнк, — ты у нас под прицелом!
Под прицелом? Это прозвучало так, словно арестовывать собираются Роберта. Почему Фрэнк здесь? О чем он говорит? Сердце Вирджинии бешено колотилось, она недоуменно смотрела то на своего Роберта, то на Энтони, потом взглянула туда, откуда из своего укрытия выходил Фрэнк.
— Ты окружен, Литтлер! — На этот раз прозвучал голос Мэтью.
Из кустов жасмина появился Дуглас.
— Тебе от нас не уйти! — бросил он.
Голоса братьев Маллори звучали так уверенно, что становилось ясно, что они не сомневаются в своей правоте. Они явно обвиняют Роберта в чем-то. Вирджиния взглянула на него, пытаясь разобраться в выражении его лица.
— Что тут происходит? — требовательно спросила она.
— Многое, — мрачно ответил Энтони.
— Не слушайте их, Вирджиния. — Лицо Роберта было белым как мел, но голос звучал спокойно, сохраняя властные нотки. — Эти люди скользкие как ужи. В этом деле замешаны все Маллори.
— Все за одного! — крикнул Фрэнк. — И один за всех! Ты прав, Литтлер. Мы все здесь, чтобы покончить с тобой.
Пропустив эти слова мимо ушей, Роберт уверенно продолжил:
— Маллори скрыли информацию о том, что Энтони жив. Вам это известно, Вирджиния. Ваш шеф и мой друг Эшли Честер говорил, что вы запросили ордера на обыск в доме Маллори. Вы были правы, начав проверять их банковские счета. Думаю, вы найдете на них все, до последнего пенни…
Вирджиния не знала, что и думать, а Роберт тем временем продолжил:
— Вы и представить себе не можете, как много лет назад Энтони унижался, просил меня устроить его в «Мусагет». Не правда ли, Энтони? Будучи главным экспертом нашей фирмы, он неплохо поживился. — Роберт пренебрежительно хмыкнул. — Он кичился своей порядочностью, даже я не сразу распознал его истинные мотивы — он хотел получить эту должность лишь с тем, чтобы иметь возможность обделывать свои темные делишки.
