Она ожидала, что вот-вот Витторио обнимет ее и скажет, как сильно ее любит. Но он стоял и смотрел прямо перед собой, погруженный в свои мысли.
Внезапно наверху зазвонил телефон. Звук исходил из кабинета Витторио. Дебора вздрогнула и почувствовала, как невольно вся напрягается.
Как же она ненавидела эту пронзительную телефонную трель! Сколько раз в прошлом этот звук ломал ее планы и разрушал надежды. Не может быть, чтобы сегодня он испортил ей день. День, о котором она давно мечтала, который будет принадлежать только ей и Витторио.
Дебора взяла мужа за руку, пытаясь удержать, и заметила, как тот занервничал.
― Не уходи!
— Я быстро. Иди пока собирайся.
Он небрежно чмокнул жену в лоб и направился в кабинет.
Дебора тяжело вздохнула. Поднявшись на второй этаж, она пошла по коридору, ведущему в спальню. Внезапно сережка выскользнула из ее уха и упала на пол. В коридоре царил полумрак, и Деборе пришлось опуститься на колени. Она шарила ладонью по ковру, как вдруг из-за неплотно прикрытой двери кабинета до нее донесся голос Витторио. Необыкновенно нежный и мягкий. Чувствовалось, что он улыбается при разговоре.
Вот и сережка. Дебора поднялась и стала надевать ее, как вдруг украшение снова выскользнуло из рук.
― Я очень люблю тебя, Лаура, — услышала она.
На мгновение сердце Деборы перестало биться. Ей показалось, что сейчас она потеряет сознание.
— До завтра, дорогая! — словно ножом полоснули по сердцу прощальные слова.
Дебора открыла дверь, намереваясь спросить у мужа, что же происходит на самом деле.
Витторио стоял к ней спиной и снова был настолько поглощен своими мыслями, что не замечал ничего вокруг. Мыслями о Лауре.
Взгляд Деборы упал на письменный стол. На нем стоял игрушечный слоник с ярко-красным воздушным шариком. Рядом лежала открытка, на которой красовалась причудливо изукрашенная цифра 1.
Сомнений быть не могло: это подарок ребенку Лауры. Ребенку Витторио. Он все-таки обманул ее, придумав трогательную историю о разорившемся друге и его несчастной жене. А она, как последняя дура, развесила уши. Какой же он превосходный актер, раз сумел разыграть такой спектакль, заставив ее поверить в свою любовь! Все его слова оказались сплошной ложью…
Отчаяние, смешанное с гневом, затопило ее душу.
С разрывающимся от боли сердцем Дебора повернулась и бросилась вон из комнаты. Вниз по лестнице, через гостиную, где еще совсем недавно они мирно завтракали… Она не знала, куда направляется, лишь бы побыстрее убежать отсюда, от этой чудовищной лжи…
— Дебора!
Кто-то схватил ее за локоть. Она обернулась. Патриция! Только его мамочки не хватает в этот момент.
Дебора с раздражением вырвала руку и хотела бежать дальше, вон из проклятого дома Бертола. Но повелительный голос синьоры остановил ее:
— Что с тобой? Ты будто пьяна, Дебора.
― Витторио! — в отчаянии выкрикнула женщина. ― Снова он!
― Стой! — Патриция преградила ей дорогу.
— Оставьте меня в покое, вы все!
― Я хочу знать, что произошло между вами, — твердо произнесла свекровь. — Я мать Витторио и имею на это полное право.
― Чтобы еще раз поиздеваться надо мной?
— Дебора, сядь на диван и успокойся. — Слова синьоры Патриции прозвучали как приказ. Голос ее в эту минуту удивительно напоминал голос Витторио.
Не в силах сопротивляться цепким пальцам женщины, крепко держащим ее за руку, Дебора покорно села на край дивана.
Ей было уже все равно. Пусть Патриция узнает правду, если, конечно, не знала раньше, в чем Дебора сильно сомневалась. Но какая теперь разница?
Глаза синьоры Патриции впились в лицо невестки.
— Тебе прекрасно известно, Дебора, что я не горю к тебе материнской любовью… Но все же это не значит, что мне нравится, когда сын доводит тебя до такого состояния.
Дебора лишь насмешливо посмотрела на нее.
— Я слушаю тебя. Рассказывай, что случилось.
Ком в горле мешал говорить. Но Дебора взяла себя в руки и начала:
— Я думала, что мы с Витторио можем начать все сначала, но, кажется, это не так.
— Так ты не любишь его?
Дебора помолчала, потом тихо сказала:
— Нет, больше нет.
Синьора Патриция со вздохом произнесла:
— Значит, все же я была права.
— Нет! — горячо возразила Дебора. — Просто я надеялась, что Витторио изменился! Но теперь вижу, что нет. Он по-прежнему такой же самовлюбленный самец!
— Ты говоришь так, словно ненавидишь его.
— Да, я ненавижу его, ненавижу! — в сердцах выкрикнула Дебора.
— Тогда почему же ты так опечалена? Боишься лишиться всех тех преимуществ, которые дает тебе твое нынешнее положение? — насмешливо произнесла свекровь, и перед Деборой снова была та самая Патриция, которую она раньше знала.
— Конечно нет! Потому что я люблю Витторио всем сердцем!
— Только что ты говорила, что ненавидишь его…
— Ненавижу, за то, как он поступил со мной!
Дебора замолчала. Когда заговорила снова, голос ее был спокойнее.
— Я знаю, что вы, синьора, думаете обо мне. По-вашему, я вышла за Витторио из-за денег и положения в обществе. Но когда мы познакомились, я даже не знала толком, кто он такой. А когда узнала, уже была по уши влюблена и мне было абсолютно все равно, лишь бы быть с ним. Но любовь эта оказалась ошибкой. Каждый раз, когда мы вместе, мне кажется, что я для него единственная женщина в мире, и я чувствую, будто нахожусь в раю. А он только жестоко играет со мной… Сегодня он в очередной раз посмеялся надо мной. Та женщина, с которой я видела его год назад. Он продолжает встречаться с ней, синьора Патриция… Но у меня тоже есть гордость…
Голос Деборы сорвался, и она разрыдалась.
Свекровь молчала, пораженная услышанным. Вдруг что-то словно дрогнуло в ее сердце. Порывистым движением она обняла невестку.
— Не плачь, дорогая, не стоит, — ласково произнесла она. — Все мужчины Бертола одинаковы. Винсенто тоже никогда не был мне верен, я знала, что у него есть любовница. ― И лицо пожилой женщины омрачилось.
Дебора в изумлении взглянула на свекровь.
— И вы мирились с этим?
— Да, потому что в противном случае меня бы ждал развод. Но я не смогла бы это перенести и продолжала терпеть. Устраивала скандалы, ссоры, тем самым толкая его в объятия любовницы.
— И вы были счастливы?
— Нет. — Патриция помолчала, захваченная воспоминаниями. — Дебора, точно также и тебе придется сделать выбор: либо ты оставляешь ему свободу, либо он оставляет тебя.
