— У меня поранено плечо, вот и все, — сказала Амели, показывая ему повязку.
Рана не представляла для нее никакого интереса, гораздо больше ей хотелось узнать причину, по которой он сорвался из Лондона, как только узнал о происшествии.
— Когда я позвонил в больницу, врач сказал, что есть вероятность сотрясения мозга.
— И из-за этого ты приехал? — Амели не могла поверить своим ушам.
— Он предупредил, что ты не должна оставаться одна! — сурово сказал Джалиль.
— Риск минимальный, врач почти уверен, что у меня все в порядке. Кроме того, я совсем не одна, прислуга…
— Спокойно спит вместо того, чтобы присматривать за тобой, — прервал ее Джалиль. — Поэтому это буду делать я!
Он слегка наклонился к свету, и Амели заметила усталость на его лице.
— Джалиль, у меня все в порядке, — сказала она. — Послушай, ложись в постель и…
— Я останусь здесь, — категорическим тоном сказал он.
Амели вздохнула.
— Правда, это совсем не нужно. Если бы я себя плохо чувствовала, то осталась бы в больнице.
— Хорошо-хорошо. Но, как я уже сказал, я останусь здесь, пока не пойму, что у тебя действительно все в порядке, — повторил Джалиль.
Амели снова вздохнула. Подняв здоровое плечо в невольном жесте защиты, она устало сказала:
— Делай, как знаешь, Джалиль.
— Ложись спать, — ответил Джалиль и выключил свет.
Приоткрыв глаза, Амели бросила взгляд в сторону стула у кровати, но Джалиля там не было. Она повернула голову и увидела, что он лежит на другой стороне кровати и спит глубоким сном.
Полная луна светила мягким серебристым светом сквозь полупрозрачные занавески. Подперев голову рукой, Амели смотрела на спящего Джалиля. Во сне он казался таким незащищенным, таким уязвимым, что ее сердце затопила нежность к нему.
Расстегнутая светлая рубашка контрастировала со смуглой кожей, темная щетина пробивалась на подбородке… Повинуясь порыву, она протянула руку и коснулась его лица, почувствовав, как нежность уступает место острому приступу желания.
Ее пальцы начали дрожать, она быстро сжала их в кулак и притянула руку к груди. Но не смотреть на Джалиля она не могла, ее истосковавшийся взгляд скользил по его губам, горлу, обнаженному торсу.
Теперь дрожали не только ее руки, но и все тело! Она почувствовала, как горячие волны желания текут, распространяются всепоглощающим потоком, который наконец заполнил ее всю.
— Джалиль! — тихо произнесла она и испуганно отпрянула, когда он пошевелился.
Она быстро отодвинулась на свою сторону кровати и попыталась притвориться спящей.
— Амели? — В его хриплом со сна голосе было волнение.
Он наклонился над ней и нащупал на горле пульс. Сердце Амели колотилось все быстрее.
— Амели, проснись!
— Джалиль, все в порядке, у меня нет никакого сотрясения, — быстро сказала Амели, повернув голову, чтобы взглянуть на него.
Он внезапно замер, и его рука, лежащая на ее горле, заметно потяжелела. Он смотрел на ее грудь, обнажившуюся, пока она переворачивалась с одного бока на другой.
Она сразу инстинктивно поняла, что Джалиль хочет ее, но будет хранить обещание, данное в день свадьбы, что он не прикоснется к ней и пальцем без ее разрешения.
Все, что ей нужно было сделать, это натянуть на себя одеяло и отвернуться от него. Если бы она хотела именно этого…
Мысли галопом неслись в ее уме. Амели продолжала смотреть на Джалиля. Она чувствовала, как желание и тоска по нему нарастают внутри, пока всё ее тело не стало жаждать его прикосновения. Она почувствовала, как поднимаются груди, а соски набухают и горят от возбуждения. Подняв руку, она нежно погладила его плечо, глядя в его расширившиеся глаза.
Она чувствовала, как его тело дрожит от ее прикосновений, и видела, как он тщетно пытается вздохнуть. О чем он думает? Что чувствует? Резкая волна восторга и силы наполнила ее, когда она прочитала ответ в блеске его глаз и в том, как его тело отвечало на ласку.
— Обними меня, Джалиль, — сказала она ему, отбросив всякое смущение.
Она вздрогнула, когда он сделал это, крепко прижав ее к себе. Амели почувствовала глубокие, взволнованные удары его сердца.
— Люби меня! — страстно прошептала она, прикасаясь губами к его горячей коже и зная, что он не услышит этих предательских слов, только почувствует тепло ее дыхания.
Она услышала тихий стонущий звук, который шел из самой глубины его горла. Ее тело сразу же ответило, губы раздвинулись в ожидании сладкого плена его поцелуя.
Ее голова закружилась от прилива желания. Крепко обхватив руками голову Джалиля, она жаждала, чтобы он сильнее прижал свои губы к ее губам. Вот так, еще сильнее… пока все ее мысли не растворились в пламени страсти. Амели знала, что должна быть шокирована своим собственным поведением, что должна противостоять своим чувствам. Но вместо этого ее сердце билось о ребра, и ошеломляюще дикие и примитивные желания оживали и набирали в ней силу. Она так хотела этого! Она так хотела его, так нуждалась в нем!
— Амели, — простонал Джалиль. — Это не… Он подвинулся, и его рука случайно провела по ее груди. Амели застыла. Она почувствовала его взгляд, проникающий сквозь чуть освещенную луной темноту туда, где так заманчиво близко от его руки возвышался упругий сосок ее груди.
— Амели? — На этот раз в его голосе была другая нота, которую ее чувствительные уши распознали как открытое признание ее власти над ним.
Она чувствовала, как ее наполняет сила, которую дало его желание. Она была Евой, искушающей Адама. Она задержала дыхание, желая, чтобы он протянул руку и прикоснулся к ней, зная, какое наслаждение он может ей подарить.
Медленно, очень медленно, его рука вернулась на ее грудь. Амели закрыла глаза, когда он начал прикасаться к ее коже. Это прикосновение было легче пуха, но оно было таким чувственным, что, казалось, вся ее грудь тянется за его рукой.
— Амели…
В этот раз ее имя было произнесено между медленными, долгими поцелуями, которыми он покрывал ее горло. Затем поцелуи спустились ниже, к груди.
В какой-то момент Амели начала дрожать. Вначале дрожь была почти незаметна, но, когда Джалиль взял одну грудь в свою руку, а другую стал ласкать языком, она превратилась в содрогания. Ощущения все возрастали, и Амели пришлось сильно прикусить нижнюю губу, чтобы не начать кричать.
Когда Джалиль увидел это, он протянул руку и мягко просунул сквозь ее губы палец.
— Лучше попробуй меня на вкус, Амели!
Все ее тело среагировало на эти слова, омываемое расплавленным желанием, которое горело в его глазах.
— Да, да, да! — сказал он, хотя она ничего не говорила, не задавала вопросов.
