Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
– И что ты, Влад, все ворчишь? – примирительным тоном спросил старший испытатель навигационных систем «Краба», в конструкторское бюро он пришел одновременно с Кириенко, и уже больше двадцати лет они трудились бок о бок, перенося и взлеты и падения современных реалий. – Вот раньше бывало, испытываем субмарину с расчетным экипажем в сотню человек, а испытателей почти двести. Сидят, как кильки в банке, друг у друга на голове, и это только в лодке, не считая тех, кто на базе, готовые исправлять недоделки на берегу. А теперь что, расчетный экипаж – тридцать моряков, испытателей – четырнадцать. Да что испытателей, всех вместе с монтажниками и наземной охраной меньше сотни наберется. Времена, Влад, сильно изменились, наука за последние годы так далеко ушла, что мы с тобой можем считаться мастодонтами гаечного ключа и калькулятора, едва поспевающим за этим временем. Вон Гоша дорос до возраста Христа, – навигатор потрепал рукой по коротко стриженным волосам молодого коллеги, – а смотри, уже отвечает за все компьютерное управление нашего боевого робота.
– Да, – неожиданно согласился с товарищем Владислав Викторович, – я тут говорил как-то с одним мужиком из корпорации «Сухого», так он сказал, что скорость морального устаревания вооружения выше скорости его изобретения. То есть, какой-то образец еще доводят до ума, тратят деньги, а он уже не эффективен, потому что наука дошла до того, что этот образец можно прихлопнуть, как таракана. Кстати, такая судьба постигла американский «Ф-22» «Раптор», который они называют истребителем пятого поколения. Выходит, современные зенитные ракеты эффективнее современных самолетов.
– Ну, за нашего «Краба» можешь не переживать – модель революционная. И еще, не скоро супостат сможет изготовить что-то похожее, не говоря уже об эффективных средствах противодействия, – с самодовольной усмешкой проговорил навигатор. – А что до соблюдения секретности... Так какая на хрен сейчас секретность. Раньше – да, раньше два мира, две системы, холодная война и тому подобное. А теперь все вокруг друзья, все братья, крышки ракетных шахт – и те открыты, чтобы пролетающие в бесконечном космосе спутники могли видеть, что заклятые друзья не держат камень, вернее ракету, за пазухой. Поэтому и ходовые испытания «Краба» начальство проводит, мягко говоря, так безалаберно. Проводи они его по всем законам сохранения гостайны – янки тут же пронюхали бы и начали копать, затрудняя нашу и без того нелегкую работу. А так мы отработаем по полной программе, приведем лодку во Владик, там ее примут военные. Затем субмарину вооружат и уже по-настоящему проведут испытания, по-боевому применению. Ну а дальше, как говорится, дело большой политики. Бороздить ли другим «Крабам» Мировой океан или останется он как «каспийский монстр»[15] в гордом одиночестве, дожидаясь своей моральной старости и смерти. Ну, это ты, Владислав Викторович, знаешь получше меня.
– Ладненько, удовлетворил ты мое любопытство, – рассмеялся Кириенко. Лодка наконец вышла в зону испытаний, и старший команды испытателей скомандовал:
– Сегодня испытываем рабочую глубину. Посмотрим, как наш членистоногий может карабкаться на полукилометровой глубине.
Завыл тревожный ревун, испытатели по одному покинули рубку и спустились по металлическому трапу в командный отсек подводной лодки. Громко клацнули замки запирания входного люка.
Черный корпус сумбарины стал быстро погружаться, вскоре на водной глади остался лишь белый шлейф буруна, оставленный трубой перископа, немного позже и он исчез...
28
Следователь был молодым, румяным, пухлощеким и своим видом больше напоминал учителя начальных классов или семинариста, чем следователя.
На старом потертом письменном столе вместо папки с уголовным делом лежал толстый глянцевый журнал «Медведь», который следователь листал с явной ленцой, когда со скрипом отворилась входная дверь и в комнату вошел Платов в сопровождении конвоира.
Следователь оторвался от просмотра журнала и широко улыбнулся:
– А, Захар Николаевич, здравствуйте, проходите, садитесь. Вернее, присаживайтесь, – потом перевел взгляд на конвоира и негромко, не вяжущимся с его внешним обликом суровым тоном произнес: – Свободен.
Когда конвоир вышел, он положил на обложку журнала пухлые, как у поповича, руки и, с нескрываемым любопытством глядя на Платова, почти доброжелательно спросил:
– Ну что, Захар Николаевич, ничего нового не хотите добавить по нашему, вернее, вашему делу?
– Нет, – последовал ответ задержанного. – Я все изложил в первый раз. Я ехал, на меня было совершено вооруженное нападение. Вынужден был защищаться, кстати, оружие зарегистрировано соответственно с моей рабочей должностью. Все-таки телохранитель. Между прочим, после нападения я сам вызвал милицию. – Платов недоуменно пожал плечами. – А меня за решетку, как какого-то душегуба. Спрашивается, где справедливость?
– Все верно, – сочувственно поддержал его следователь, – только во вроде бы банальном вопросе, который еще при этом и разрешился самым благополучным образом, имеется одна шероховатость – слишком много трупов. Согласитесь, Захар Николаевич, семь трупов многовато для одного разбойного нападения.
– Во-первых, для подобных ситуаций у меня достаточный боевой опыт. А во-вторых, кто сказал, что это разбойное нападение? Проведение акции больше походило на хорошо отрепетированный заказ.
– Заказ? – мгновенно отреагировал следователь, демонстрируя свою профессиональную хватку, скрывающуюся за внешней благопристойностью.
– Я сопровождал начальника службы безопасности компании «Андерсон и К» и уверен, что целью нападения киллеров был Пройдесвит Григорий Иванович, – четко произнес Захар.
– Правильно, – неопределенно усмехнулся следователь, – только ведь после этой деловой поездки Пройдесвит Григорий Иванович бесследно исчез, и мое руководство имеет наглость предполагать, что вы, Захар Николаевич, не кто иной, как соучастник похищения вашего шефа.
– Бред какой-то, – удрученно пробормотал Платов, отводя взгляд в сторону. Первые две недели дознаватель из старых «волков следствия» пытался выяснить, куда же с места перестрелки подевался Пройдесвит. Захар не сообщил ничего толкового по причине того, что сам был не в курсе.
– Мне тоже так кажется, – согласился с ним следователь. – Я подробно изучил ваше досье и честно скажу – восхищен. Ваша дружба с Григорием Ивановичем замешана не на шапочном знакомстве или распитой бутылкой у гастронома, а на совместно пролитом поте, замешана на пролитой крови. Как это ни пафосно звучит, но боевое братство не терпит предательства.
На эти откровения Захар Платов лишь пожал плечами, он уже привык к тому, что у ментов полно всяких уловок, лишь бы добиться от подозреваемого нужных показаний.
– Короче говоря, как вы уже заметили, Захар Николаевич, вас не прессуют, не гноят в общей камере в Бутырке, а содержат здесь, в «Матросской тишине», в камере почти класса «люкс». Передачи с воли не запрещены, как я понял, супруга в средствах не стеснена. А один из лучших московских адвокатов Роман Штрайхер не сегодня-завтра добьется вашего освобождения под подписку «о невыезде». Так что жизнь потихоньку налаживается, и это лишнее доказательство того, что вы не участвовали в похищении Пройдесвита, по логике жанра исполнителей, как правило, исполняют сразу после завершения акции. А тут все наоборот...
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
