Это был тот самый тип, что угостил меня сигаретой на выходе из дома Сони в ночь ее мрачной выставки! Даже черные очки на нем были те же самые, надежно скрывая глаза и сам взгляд неизвестного. Вы скажете: что ж тут такого, разве посетители выставки Сони не могут, как и прочие смертные, просто гулять по Москве или курить у гипермаркета?
Согласен, все так и есть. Но тогда почему вместо приветственного жеста и вежливой улыбки в духе «Мы с вами уже встречались и при забавных обстоятельствах!» этот тип напряженно замер, словно испугавшись того, что я смотрю на него? Отчего он будто превратился в соляной столб, пока окурок не обжег его пальцы? Но и тогда, очнувшись, он не помахал мне рукой с легкой улыбкой шапочного знакомого, а, опустив голову, почти бегом кинулся по площадке автомобильного паркинга. Сами понимаете, мне ничего не оставалось, как только начать преследование.
Все это напоминало некий бессмысленный сон, где ты, сам точно не зная с какой целью, гонишься за некой тенью, понятия не имея, что будешь с ней делать, если вдруг догонишь. Так и я: только что завершились позорным падением мои гонки с тележкой по гипермаркету, а я уже вновь бросался вдогонку за парнем, который всего-то угостил меня сигаретой вчера, ближе к ночи.
Его автомобиль — серебристо-серый «Фольксваген» не первой молодости — выскочил на выезд с территории парковки с противоположной стороны, но я легко сократил расстояние благодаря временному затишью на дороге и зеленому сигналу светофора.
Уже через считаные минуты я прочно держался у «Фольксвагена» на хвосте, не собираясь уступать в скорости, преследуя его до победного конца. При этом нам обоим удавалось двигаться, соблюдая правила дорожного движения и практически не превышая скорости на данном отрезке трассы.
Я и сам не заметил, как меня захватил азарт погони. Спроси меня в тот момент, как зовут мою маму, и я не смог бы дать членораздельный ответ, так был увлечен преследованием. А вот для чего я хотел догнать курильщика в очках? Бог его знает. В самом деле, догони я его, схвати за грудки, что бы спросил — почему ты, парень, испугался, увидев, что я на тебя смотрю? А что, если он ответит, что испугался, что сейчас я снова стрельну у него сигарету?..
Размышляя трезво, можно сделать вывод, что эта погоня в какой-то мере была для меня отдушиной. В рутинном повторении одних и тех же вопросов без ответа вдруг я мог сделать передышку и просто летать по городу на своем добром славном «Пежо», наслаждаясь скоростью и ветром, который свистел в моей голове, отдыхающей от суровых размышлений.
Когда позже я посмотрел на часы, выяснилось, что погоня продолжалась чуть меньше часа, хотя мне показалось, что прошли считаные минуты. То, словно приклеенные друг к другу, мы нарезали круги по улицам старой Москвы, то вырывались на раздолье просторных трасс…
Завершилось все моим очередным на сегодняшний день полным провалом, вроде позорного падения в состязаниях с Мишенькой Бабушкиным. Слегка оторвавшись от меня, «Фольксваген» неожиданно повернул налево на меняющийся цвет светофора, в последний момент успев проскочить на желтый и оставив меня с носом перед потоком машин, дружно рванувших на вспыхнувший для них зеленый.
Несколько секунд я молча скрежетал зубами. Потом, припомнив уроки добрых людей, выдавил из себя кисловато-жизнеутверждающую улыбку, пару раз повторив, что все равно разыщу этого типа и вытрясу из него, почему он вдруг решил от меня скрыться.
К тому времени как загорелся зеленый свет, я вполне успокоился, с места в карьер рванув вперед — как поется в песне, «под крышу дома своего».
Глава 25
Последняя погоня
Каюсь: эта глупая и бессмысленная погоня настолько меня увлекла, что я совершенно забыл и о том, что собирался приготовить своей гостье незабываемое блюдо, и о решении посетить дом упорно «недоступной» для меня Сони, чтобы серьезно побеседовать с ней.
Я позволил себе увлечься погоней, а в итоге очутился в совершенно не знакомом мне районе необъятной Москвы, как вскоре выяснилось — в прямо противоположной стороне от моего собственного дома с петушком на флюгере. Нужно было срочно менять направление движения и отправляться домой. Но, притормозив на обочине, я дал себе несколько минут на размышления и на парочку-тройку весьма важных звонков.
Как ни крути, а по всему выходило, что этот парень в черных очках не просто так попался мне на глаза, а, будучи замечен, блестяще отыграл испуг и бегом кинулся к своей машине. Теперь понятно: с самого начала у него была цель — позабавить меня погоней, отогнав подальше…
Подальше от дома Сони? Или от моего собственного дома?..
Я невольно сжал кулаки. И я совершенно бездарно попался! Гонялся за ним, как мальчишка, по всей Москве, позабыв о времени и своих собственных планах. Почувствовав, как отчаянно заколотило тревогу мое сердце, я достал свой телефон и первым делом попытался, назло всему, все-таки услышать Соню. Увы, все было совершенно бесполезно.
«Абонент временно недоступен. Перезвоните позже или…»
В отчаянии я дал отбой и собирался уже успокоить свою душу, позвонив Кристине, чтобы убедиться, что у нее все в порядке, как вдруг совершенно неожиданно мой телефон запиликал сам, без моей помощи — звонок был от моей гостьи, как будто она почувствовала мое желание выйти с ней на связь.
— Ален, мне страшно.
Это были первые слова, произнесенные дрожащим полушепотом, от которых мое бедное, только-только успокоившееся сердце вновь бросилось скакать галопом.
— Что происходит? Ты где?
Я слышал ее дыхание. Потом вновь прозвучал тихий шепот:
— Ален, я у тебя в спальне. Вдруг почувствовала такую усталость… Решила прилечь отдохнуть, и тут — этот звук…
Бешеный молот моего сердца теперь едва не оглушал меня самого. В один момент пересохли губы — сейчас бы одним глотком осушил огромный бокал прохладной воды.
— Какой звук?
Кажется, она тихонько заплакала.
— Сначала это были чьи-то голоса во дворе. Я подумала: может, это разговаривают соседи…
Она все так же, не переставая, плакала, еле слышно проговаривая слова, словно пытаясь успокоить саму себя:
— А потом кто-то вошел в дом и начал прохаживаться по первому этажу, смеясь и весело повторяя: «Кристина, девочка, где ты, наша радость?» Им обоим как будто было очень весело. Мне кажется, они прекрасно знают, что я в спальне, но не торопятся сюда зайти — может быть, они хотят, чтобы я умерла? Умерла от страха. Это все равно, что ждать казни…
Что я мог сказать, как успокоить? В тот момент я остро ощутил свою полную беспомощность — я ничем не мог помочь Кристине, находясь от нее на значительном расстоянии.
— Не плачь, постарайся…
Она перебила меня — захлебываясь слезами, спешила выговориться:
— А сейчас они оба просто хохочут, как ненормальные. Наверное, они что-нибудь выпили — они ведь знают, где ты хранишь спиртное?..
