Феннель спал мертвым сном, не шевелясь, не издавая ни звука. Через полчаса гиена убедилась – ей ничего не грозит, – прыгнула вперед, челюсти сомкнулись на ноге Феннеля.
Лью издал дикий крик и завертелся волчком, попытался встать, но от пронзившей боли упал на колени. Взглянув на ногу, Феннель увидел, что бедро превратилось в кровавое месиво. В десяти шагах гиена жевала плоть Феннеля.
Перед тем как потерять сознание, Феннель успел заметить стаю стервятников, неторопливо опустившихся на соседнее дерево.
Нгомейн, великолепно сложенный зулус, недавно служил у Каленберга, но африканцу приглянулась чужая жена, и его уволили. Нгомейн был одним из сорока охранников, патрулирующих подходы к поместью Каленберга, и знал джунгли как свои пять пальцев. И, покинув Каленберга, он недолго раздумывал над тем, как заработать на жизнь. На территории поместья водилось много крокодилов; охранники не считали, что уволенный виноват, и симпатизировали ему; Нгомейн получил возможность время от времени убивать пару-тройку пресмыкающихся. Шкуры продавал белому торговцу в Мейнвилле, тот платил хорошие деньги и не задавал вопросов.
Нгомейн направлялся к реке, когда услышал предсмертный крик Феннеля. Остановился, сжав старинное ружье и всматриваясь в густую зелень. Наконец любопытство взяло верх над осторожностью, и Нгомейн углубился в джунгли, чтобы через несколько минут обнаружить то, что осталось от Феннеля.
Гэрри медленно шел вдоль берега реки. Пилот решил, что без компаса идти напрямую через джунгли равносильно самоубийству; выбранный им путь был в два раза длиннее, и все же Гэрри не сомневался – тут он не заблудится.
Опустив в воду тело Геи, Эдвардс вернулся под дерево и лег лицом вниз. Во сне мучили кошмары, в пять утра Гэрри был на ногах. Изредка смачивал губы речной водой. В рюкзаке лежали четыре пачки сигарет, непрерывным курением удавалось заглушать голод и отгонять москитов.
В полдень он отдохнул около двух часов и двинулся дальше. К наступлению темноты, несмотря на голод и жажду, Гэрри прошел двадцать пять миль. По его подсчетам, до маленького городка, расположенного на берегу реки, оставалось не более двадцати.
Как только начало темнеть, Гэрри нашел место посуше, лег и тут же заснул, чтобы проснуться с восходом солнца. Встав, он умылся, с трудом подавив желание утолить жажду. Через час подошел к месту, где река делала крутой поворот, и замер, не веря своим глазам.
Ярдах в шестидесяти от него вода прибила к берегу каноэ. Не разбирая дороги, забыв о змеях и крокодилах, Гэрри бросился вперед.
На дне каноэ лежал мертвый зулус, рядом с ним – рюкзаки Кена и Феннеля. На правой руке зулуса сиял перстень Борджа.
Пройдя таможенный досмотр Хитроу, Гэрри поспешил к телефонной будке, набрал номер Тони. Двадцать минут одиннадцатого; Эдвардс знал, что девушка еще спит.
– Мисс Уайт нет, – ответил сонный голос.
– Тони! – закричал Гэрри, опасаясь, как бы она не бросила трубку. – Это я!
– Гэрри! Милый! Неужели это ты?
– Только что прилетел из Йоханнесбурга.
– И сразу звонишь мне? О, милый! Значит, она не так красива?
Гэрри тяжело вздохнул.
– Послушай, Тони, ты занята? Завтра утром я лечу в Берн и хочу взять тебя.
– Берн? Где это?
– В Швейцарии. Чему тебя учили в школе?
– Только не географии. Хочешь, чтобы я полетела с тобой? Я готова. Хоть на край света.
– Отлично. Потом на пару недель на Капри. Ты знаешь, где находится Капри?
– Конечно. Но, Гэрри, я не могу уехать на пару недель. Я должна работать. Меня отпустят на три дня, но не на две недели.
– Жены не работают, Тони.
Долгое молчание.
– Жены не работают? – от волнения Тони внезапно охрипла.
– Так считают настоящие мужчины.
– Но я не замужем, Гэрри.
– Увидимся через два часа и исправим это недоразумение. – Эдвардс торопливо повесил трубку.
Поймав такси, Гэрри велел отвезти его в «Ройял Тауэрс». В вестибюле попросил портье позвонить в номер Шалика, сообщить о его прибытии.
После короткого разговора портье предложил подняться наверх.
Выйдя из лифта, Гэрри постучал и вошел в приемную. Блондинка в черном строгом платье оторвалась от пишущей машинки.
– Мистер Эдвардс?
– Совершенно верно.
– Мистер Шалик вас ждет. – Блондинка открыла дверь, Гэрри вошел в кабинет.
Шалик сидел за столом с сигарой во рту. При виде Гэрри выпустил облако ароматного дыма, положил сигару в пепельницу.
– Доброе утро, мистер Эдвардс. Вы принесли перстень?
– Да. – Гэрри сел в кресло, положив ногу на ногу, и выжидающе посмотрел на Шалика.
– Поздравляю. Полагаю, ваши спутники присоединятся к нам с минуты на минуту?
– Нет. – Гэрри покачал головой.
Шалик нахмурился.
– Разве они не хотят получить причитающееся вознаграждение?
– Им больше не нужны деньги.
Шалик задумчиво разглядывал кончик сигары.
– Но почему, мистер Эдвардс?
– Они мертвы.
Шалик вздрогнул.
– Мисс Десмонд?
– Да. И те двое…
– Как это произошло?
– В джунглях полно насекомых. Ядовитый укус.
Шалик поднялся из-за стола, подошел к окну, застыл спиной к Гэрри.
– Где доказательства того, что вы говорите правду? Как погибли остальные?
– Джонса разорвал крокодил. Не знаю, что случилось с Феннелем. Возможно, его убил один из зулусов Каленберга. Я нашел мертвого зулуса, рядом с телом лежал рюкзак Феннеля. Феннель украл у нас компас и перстень и бросил меня и Гею в джунглях. Мне удалось выбраться. Гее – нет.
– Вы уверены, что она умерла?
– Да.
Шалик снова сел. Гею по возвращении ждало новое задание – миллионное дело. Что теперь делать? Шалика охватила ярость: столько сил потратил на поиски нужной женщины, теперь все начинать сначала. А миллион уплывет в другие руки.
– Где перстень?
Гэрри вынул из кармана спичечный коробок, положил на стол. Шалик достал перстень, осмотрел, облегченно вздохнул. Хоть эта операция завершилась успешно. Улыбнулся. Не так уж плохо заработать полмиллиона всего за несколько дней.
– Я понимаю, что операция прошла не так гладко, как хотелось бы, мистер Эдвардс. Я доволен. Будет справедливо, если я удвою ваше вознаграждение. Вместо девяти тысяч вы получите восемнадцать. Не возражаете?
Гэрри покачал головой.
– Девяти вполне достаточно, – резко ответил пилот. – Мне не нужны деньги, заработанные мертвецами.
