Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
* * *
После того, как Медведев был поставлен на президентство, у него было некоторое время для того, чтобы назначить Путина премьер-министром. Однако он предпочел не тянуть и назначил его премьером уже на следующий день. Столь великая поспешность, невиданная ранее, свидетельствовала не только о том, что была предварительная договоренность на этот счет, но и о том, что ее требовали немедленно исполнить. Ходили даже упорные слухи о том, что Медведеву до инаугурации дали особый яд с тем, чтобы противоядие он получил, только если не «кинет» хозяина.
Возможно, это анекдот, а возможно и нет. Поскольку тот, кто замазан во взрывах домов в Москве, травит полонием в Великобритании бывшего коллегу – свидетеля этих преступлений, – тому ничего не стоит скормить своему наследнику яд на случай, если он в последний момент заартачится. По той Конституции, по которой мы живем, выбор премьера зависит целиком от президента. Хочу – назначу, хочу – не назначу. В данном случае, видимо, вариант «хочу – не хочу» был в значительной степени чем-то ограничен. И поскольку явных признаков доверия к обещаниям Медведева, кроме его честных глаз, не было, я думаю, что этот аргумент не был для Путина решающим. То есть, какието другие методы воздействия на решимость наследника действовать именно так, как ему заповедал старший товарищ, наверняка были.
Тем более, что у Путина перед глазами был собственный опыт. Он ведь в свое время, став президентом, поклялся «семье» не менять старого ельцинского премьера Касьянова. И действительно, первый срок практически полностью отработал с ним, хотя, видимо, ему это не очень нравилось. Прибрав всю исполнительную власть к рукам, можно было грабить страну по-крупному. Кстати, именно это и началось во второй путинский срок: загадочно-фантастический взлет цен на нефть, о котором уже писалось выше, с отсечкой львиной доли доходов от нее в глубоко запрятанный за рубежом Стабилизационный фонд, присвоение Газпрома и т.п.
Касьянов не доработал до полного первого срока Путина буквально несколько месяцев и был уволен в отставку. Было понятно, что с его средствами и возможностями, находись он на посту премьера, не факт, что он не составил бы Путину конкуренцию на второй срок его переизбрания. Официально Касьянов об этом никогда не заявлял, но возможность такая у него гипотетически была. И вопрос о том, куда тогда завертится рулетка Центризбиркома, на котором сидел Вешняков, доставшийся в наследство Путину от Ельцина, тоже оставался открытым. И Вован решил абортировать эту возможность вместе с премьером, несмотря на все прежние договоренности. Так что для него такой способ действий был естественен и вполне понятен. Поэтому, назначая Медведева своим наследником, он наверняка постарался найти такие эффективные средства воздействия, которые предохранили бы его от возможных казусов со стороны преемника, даже если он и не собирался их осуществлять.
После того, как образовался тандем из президента, номинально первого лица по конституции, и его назначенца премьера, который, однако, сам определил своего патрона себе в наследники, встал вопрос: кто же все-таки в стране главный? Когда-то западные кремленологи вычисляли важность того или иного политического лица в советской иерархии по официальной фотографии на трибуне Мавзолея. По центру всегда находился генеральный секретарь ЦК КПСС – первое лицо в стране, а вокруг него по ранжиру стояли прочие военные и гражданские чиновники. Соответственно, по степени удаления от генсека можно было судить, насколько тот или иной стоит близко к центру власти. Это носило наглядный, так сказать, графический характер.
В первое время президент и премьер всюду на официальных мероприятиях появлялись вместе, как братья-близнецы, наверное, чтобы подчеркнуть, что никто из них не главный. Именно отсюда родился термин – тандемократия. Это было важно прежде всего для Путина, ибо конституция однозначно определяет этот вопрос. Видимо для компенсации этой его политической ущербности в первый год президентства Медведева официальные СМИ упорно называли Путина «национальным лидером», что при живом президенте и такой конституции – глупость сама по себе.
Тем не менее, некие признаки – кто является самой центральной фигурой – должны были проявиться. Одним из них стало обладание резиденцией Новоогарево. Она была президентской резиденцией еще с горбачевских времен. Она же была резиденцией Ельцина, потом, естественно, Путина. А вот при президентстве Медведева она из президентской вдруг стала премьерской. А Медведеву выделили какую-то другую. В чем здесь разница? Суть, естественно, не в названиях и не в предшественниках. Дело в том, что Новоогарево в силу своих президентских функций еще со времен Горбачева, по сути было отстроено как второй Кремль. Я не имею в виду архитектуру зданий. Это скорее центры коммуникаций плюс все, что туда подтянуто и отстроено, включая подземные бункеры и ходы для срочного бегства, то есть то, что просто так не может быть перекинуто из одного места в другое. Кто владеет Новоогарево, владеет реально вторым Кремлем. Тот и является истинным хозяином страны: у него больше телефонов на столе, с ним привыкли связываться все чиновники. Короче, Новоогарево вполне можно сравнить, оперируя государственной символикой, с царским скипетром и державой вместе взятыми. Шапка Мономаха досталась Медведеву, но тушкой российского орла, цепко вцепившегося в реальные инструменты власти, управляет Путин.
* * *
Итогом имитации выборов с подставным кандидатом должен был логически стать зиц-президент, исполняющий свои функции, так сказать, по доверенности. Поскольку срок действия этой доверенности подходит к концу, самое время подвести итоги третьей путинской четырехлетки.
Во-первых, было доказано на практике, что Стабилизационный фонд, в который за время второго путинского срока было запрятано нефтяных доходов на несколько годовых бюджетов России, ни от чего страну не стабилизирует. В самом начале кризиса, докатившегося до нас осенью 2008 года, Путин сдуру даже успел что-то ляпнуть про «остров спокойствия от финансовых бурь», в который превратилась Россия благодаря Стабилизационному фонду, созданному под его мудрым руководством. Спокойствия хватило ровно на три месяца, после которых рубль был фактически девальвирован на треть и все дальнейшие кризисные тяготы легли на население страны еще в большей степени, чем в США, где кризис зародился. А сам Стабфонд, к тому времени уже разделенный на два новых, но хранящихся все так же далеко от России, только подтвердил правоту русской национальной мудрости: «Что с возу упало, то пропало».
Впрочем, из всей этой истории правящий режим извлек для себя урок: хотя нефтяные доходы по той же схеме Стабфонда продолжают утекать за рубеж, пресловутая «цена отсечки», выше которой все доходы от нефти изымаются из бюджета страны, стала государственной тайной. Если раньше ее хотя бы можно было узнать при обсуждении бюджета, то теперь не найти нигде. Так что граждане страны теперь лишены даже возможности прикинуть, на сколько их обворовывает питерская шайка во главе с «национальным лидером». Действительно, чего зря переживать! Гуманизм!
Во-вторых, на смену тотальной коррупции, характерной уже для второго путинского срока, пришла «вертикаль коррупции», объединяющая структуры власти по их коррупционной специализации. Известно, например, что проституцию в России «крышует» милиция, то есть теперь уже полиция; наркотики – это тема спецслужб и успешного международного сотрудничества по линии ЦРУ – ФСБ, где первая обеспечивает повышение урожайности опиумных плантаций Афганистана, а вторая – провоз через территорию России с реализацией части товара на месте, то есть у нас. Прокуратура недавно засветилась на «крышевании» подпольных казино в Подмосковье, но, впрочем, не брезгует ничем, вплоть до палаток у метро. Однако, главный ее бизнес – это открытие или закрытие по заказу уголовных дел.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
