Предводитель вениконов кивнул. Он не сводил глаз со своих людей, которые затаскивали тяжелые кули с солониной внутрь крепости и сваливали их перед выстроившейся дружиной.
– Да, Кальг. Можешь жить с нами, пока не надоест, только под ноги не суйся. И вот что еще: если я хоть одной ноздрей учую, что ты хочешь меня подсидеть, мы оставим тебя прибитым к столбу, когда отсюда уйдем. Латинянам понравится такой подарок. Ты хорошо меня понял?
Кальг скупо кивнул.
– Да, Друст, мы вообще понимаем друг друга с полуслова. Кстати, а когда ты собираешься отсюда уходить?
Вениконский воевода огляделся окрест себя, как бы прикидывая надежность крепостных стен.
– Ты заготовил мяса на несколько дней, река даст нам столько воды, сколько надо, так что я не вижу необходимости сворачивать лагерь раньше послезавтрашнего утра. Кавалерия может торчать на тех холмах и пялиться на нас сколько угодно, им ни за что не пробиться за эти стены с такой маленькой численностью. Как знать, вдруг они вообще заскучают и оставят нас в покое… – Он умолк, бросая вопросительный взгляд на физиономию Кальга. – А? Чего ухмыляешься?
Его собеседник пожал плечами.
– Да так, просто подумал, нет ли смысла выслать парочку лазутчиков потолковее, пусть ночью поглазеют на ихний лагерь. Глядишь, «языка» прихватят, если повезет…
Друст медленно покивал, уважительно надломив бровь на сообразительность сельгова.
– Гм. Пленник-латинянин… Важные сведения командирам, развлечение простым ратникам… Ты прав. Пусть люди сбросят пар.
К тому времени, когда Марк со своими товарищами отыскал ночной лагерь отряда, солнце давно спряталось за западным горизонтом. Еще час ушел на заботу о скакуне, а потом он отправился искать Мартоса.
– Хочу познакомить тебя с одним человеком. Я нашел его сегодня на равнине и взял под свое крыло. В обмен он сообщил новость, которая, по-моему, тебя заинтересует.
Вотадин кивнул, выражая согласие, и Марк подал знак Арминию, который вместе с Луго поджидал в сторонке. Великан-германец подвел нахмуренного варвара к центуриону, после чего скупо поклонился.
– Приветствую тебя, князь Мартос. Как я понимаю, Два Клинка уже рассказал тебе о нашей сегодняшней охоте? Как мы спасли вот этого бродячего воина от рабства или меча жадной до денег солдатни?
Мартос бросил взгляд на молодого центуриона, склонил голову слегка набок и принялся рассматривать заляпанные кровью одеяния незнакомого варвара.
– Сдается мне, вы чего-то недосказываете…
Марк взял правую руку сельговина и повернул ее, показывая тавро, которым его легион помечал захваченных пленников.
– Сегодня утром мы наткнулись на группу беглецов. Всех перебили, кроме вот этого сельгова. В самый последний момент я вспомнил, где его видел: несколько недель назад мы с ним были в одном бою. Он тогда принадлежал Шестому легиону. Так вот, Луго рассказал, что ратники Кальга силком заставили его вступить в их дружину и что прошлой ночью ему удалось сбежать. Что касается остальных…
Он умолк, заметив как неприязненно нахмурился Мартос.
– Ты сказал – «сельгов»?
– Да, но…
Вотадинский князь полыхнул гневом, стискивая рукоять меча.
– Ты привел воина из заклятых врагов моего племени и еще ждешь, что я приглашу его к моему костру? В то время как его дружки разоряют наши дома, истребляют саму суть моей жизни?!
Луго отшагнул назад, и на секунду Марк напрягся, готовый выхватить собственное оружие. Арминий, впрочем, простер тяжелую длань и положил ее поверх ладони принца.
– Может, все-таки выслушаешь его для начала? А уж как с ним быть, решай потом.
Мартос долго и молча глядел ему в глаза, затем стряхнул руку германца и подбоченился.
– Ладно. Говори, сельгов, только не надейся, что я встану на твою сторону. Ты со своим племенем принес мне и моему народу столько горя, что и за всю жизнь не исправить.
Луго посмотрел на Мартоса, пожал плечами и заговорил на языке, который был знаком всем местным жителям:
– Понимаю. Племя сельговов за одно короткое лето натворило немало бед. Этот человек имеет все права злиться, потому что Кальг действительно погубил его царя. – Он поклонился ощетинившемуся вотадину. – Князь Мартос, когда началась война, я пошел на нее по собственной воле. Был счастлив, что бью латинян, помогаю гнать их с родной земли. Но уже в первые дни я стал свидетелем событий, которые вызвали страх и обиду за судьбу моих собратьев. Бессмысленные смерти… Мало того, вещи, которые заставят нашу богиню от нас отвернуться. Только вообрази: прямо сейчас дружина сельговов идет в Алауну, в священное место! Проклятье обрушится на наши головы, и я не желаю иметь с этим ничего общего! Наоборот, я готов на все, лишь бы избавить капище от нечестивцев.
– Алауна?! – Мартос зажмурился от душевной боли, затем разом распахнул глаза и остановил пылающий взор на Марке. – Это не только обиталище богини, это целое поселение, давно привыкшее находиться под защитой твоей страны. Любая, даже небольшая, дружина возьмет ее запросто, натворит таких бед среди жителей, что… Выходить надо немедленно, прямо завтра! Мы обязаны положить конец этим невиданным беззакониям!
Марк кивнул.
– Я согласен с тобой, но сказать легко, а вот сделать… Крепость Алауна в целости и сохранности; сельговы без труда организуют там прочную оборону. Конечно, трибуну Скавру тоже захочется снять угрозу в своем тылу, прежде чем продвигаться дальше на север, однако он понимает, как мало у него времени. Зато у нашего Луго есть любопытная идея, как именно можно выдернуть эту занозу – быстро и с кровью. Если, конечно, ты со своими людьми не прочь сыграть несвойственную вам роль…
Совещание командиров отряда было в полном разгаре, и к тому моменту, когда Марк наконец освободился, палатку трибуна Скавра заполняли офицеры. Марк застыл во входном проеме, отсалютовал и уже собрался было уходить, чтобы вернуться в более спокойной обстановке, однако Скавр махнул ему рукой, показывая на стул.
– Центурион Корв! Очень вовремя. Итак, что там, по ту сторону холма?
Заняв предложенное место, молодой сотник вкратце пересказал события сегодняшнего дня, следя за выражениями лиц собравшихся, когда речь дошла до Алауны и судьбы тех ее жителей, которые не успели спрятаться. Примипил Кануций выглядел совершенно безразличным, чего не скажешь про Фронтиния и Нэуто, которым, судя по реакции, довелось послужить в той крепости. Впрочем, первым решил высказаться почему-то трибун Ленат.
– Я считаю, эту мелочь надо просто обойти стороной. Пусть себе сидят в том форте. Перед нами поставлена недвусмысленная задача: без проволочек двигаться на север и взять штурмом… как там его? Динпаладир? Так вот, любая задержка может считаться прямым нарушением приказа командования.
Скавр повернул к нему голову и с растущим гневом понял, что Ленат ничуточки не шутит.
