Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 139
— Он все еще соображает, — настаивает Кларк. — Я только вчера с ним говорила. Мы могли бы его вернуть.
— Бхандери в этом дерьме разбирается, — вставляет Гарсиа. — Или разбирался.
— Ага, именно что в дерьме, — добавляет Кризи. — Я слыхал, он переделал кишечную палочку, чтобы она выделяла психоактивные вещества. Человек ходит с этим дерьмом в кишках и сам себе обеспечивает страну чудес. — Грейс Нолан, обернувшись, пристально смотрит на него, но Кризи не улавливает намека. — Кое-кто из его клиентов жрал собственные какашки. Чтобы сильней пронимало.
— Потрясающе, — жужжит Нолан, — слюнявый идиот и химик-говнарь. Наши проблемы решены.
— Я только говорю, что нам не обязательно самим себе перерезать глотку, — настаивает Кларк. — Если корпы нам не лгут, то в них наша главная надежда справиться с этим.
— Скажешь, мы должны им верить? — вставляет Чун.
— Я говорю, может, нам и не придется ничего принимать на веру. Дайте мне шанс поговорить с Рамой, узнать, сумеет ли он помочь. Если нет, взорвать «Атлантиду» можно и на следующей неделе.
Нолан рубит воду рукой:
— Да у него ум за разум зашел!
— У него осталось достаточно мозгов, чтобы рассказать, что произошло у «поленницы», — тихо жужжит Кларк.
Нолан отвечает долгим взглядом, чуть заметно напрягается всем телом.
— В самом деле, — встревает Гарсиа, — я, пожалуй, поддерживаю Лени.
— А я — нет, — тотчас огрызается Кризи.
— Проверить не повредит, — голос Хопкинсон вибрирует где-то с задних рядов. — Лени права. Убить их никогда не поздно.
Не то чтобы импульс выигрышный, но Кларк все равно его использует.
— А что им остается, задержать дыхание и рвануть к поверхности? Мы можем позволить себе ждать.
— А Джин может? А Джулия? — Нолан обводит глазами круг. — Сколько у нас времени — у каждого?
— А если ты ошибаешься, вы перебьете всех засранцев до последнего, а потом выясните, что они все же пытались нам помочь... — Кларк качает головой. — Нет, я этого не допущу.
— Ты не до...
Кларк чуть увеличивает звук и заглушает ее.
— Вот мой план, народ. Все, кто еще не сдал, сдают кровь. Я ищу Раму и выясняю, способен ли он помочь. А к корпам пока никто не лезет.
«Вот оно, — думает она. — Поднимай ставку или пасуй».
Минута растягивается. Нолан оглядывает собрание. И, похоже, увиденное ей не нравится.
— Вы все, счастливые маленькие эрочки и кашечки, делайте что хотите. А я знаю, что мне делать.
— Тебе, — говорит ей Кларк, — надо сдать назад, заткнуться и ни хрена не делать, пока мы не получим надежную информацию. А до тех пор, Грейс, если я застану тебя в пятидесяти метрах от «Атлантиды» или Рамы Бхандери, то собственными руками вырву тебе трубки из груди.
Внезапно они оказываются линзы к линзам.
— Больно много на себя берешь, твой ручной психопат пока еще тебя не поддержал. — Вокодер Нолан стоит на минимальной громкости, ее слова — механический шепот, слышный только Кларк. — Где твой телохранитель, корповская подстилка?
— Он мне не нужен, — невозмутимо жужжит в ответ Кларк. — Если ты мне не веришь, кончай нести фуфло, а переходи к делу.
Нолан неподвижно висит в воде. Ее вокодер тикает, как счетчик Гейгера.
— Слушай, Грейс, — неуверенно жужжит сбоку Чен. — Право, попробовать не помешает, честно...
Нолан ее словно не слышит. И долго не отвечает. Наконец качает головой.
— Хрен с вами, пробуйте.
Кларк еще несколько секунд выдерживает паузу, потом разворачивается и, медленно работая ластами, уходит из круга света. Она не оглядывается — и надеется, что стая примет это за полную уверенность в себе. Но в душе жутко трусит. В голове одна мысль: бежать — бежать от этого нового, с иголочки, напоминания о собственном ядовитом прошлом, от цунами и отвернувшейся от нее удачи. Хочется просто соскользнуть с Хребта, отуземиться и уходить все дальше, пока голод и одиночество не разгладят извилины в мозгу, сделав его мозгом рептилии — как у Бхандери. Ей ничего так не хочется, как сдаться.
Она уплывает в темноту и надеется, что остальные последовали ее примеру. Прежде чем Грейс Нолан заставила их передумать.
Кларк берет курс на двухпалубник немного на отшибе от других. Безымянный — хотя некоторые пузыри окрестили: «Домик Кори», «Пляжный мяч» или «Оставь надежду». На корпусе этого не было таблички, когда она в прошлый раз проплывала мимо — нет и теперь. И никто не повесил запретительных знаков в шлюзе, однако на сушилке блестят две пары ласт, а с сухой палубы доносятся тихие влажные звуки.
Она взбирается по лесенке. Ын и чья-то спина трахаются на матрасе. Очевидно, даже Лабинов гудок не отвлек их от этого занятия. Кларк ненадолго задумывается, не прервать ли их, чтобы ввести в курс событий.
На фиг, скоро сами все узнают.
Она обходит пару и осматривает панель связи. Довольно простенькое устройство из нескольких подручных деталей — только-только чтоб работало. Кларк, поиграв с экраном сонара, выводит на него топографию Хребта, а поверх — сетку условных иконок. Вот главные генераторы, проволочные скелеты небоскребов, высящиеся на юге. А вот «Атлантида», большое неровное колесо обозрения, опрокинутое на бок — сейчас нечеткое и расплывчатое, эхо размывается полудюжиной глушилок, запущенных, чтобы защитить последние нововведения от чужих ушей. Со времени Бунта эти глушилки не использовались. Кларк удивляется, что они остались на месте, да еще в рабочем состоянии. И задумывается, не занимался ли кто-то активной подготовкой.
На экране — россыпь серебряных пузырьков, полузаброшенные дома тех, кому едва ли знакомо значение этого слова. Увеличь разрешающую способность — можно будет увидеть и людей: уменьшится охват, зато станет больше подробностей, и окрестности моря наполнятся мерцающими сапфировыми изображениями, прозрачными, как пещерные рыбы. Изнутри каждого доносится жесткое эхо имплантатов, крошечных матовых комочков механики.
Распознать, кого видишь на экране, довольно просто: у каждого возле сердца — опознавательный маячок. Одним запросом Кларк может получить множество данных. Обычно она так не делает. Никто так не делает — у рифтеров свой особый этикет. Да обычно в этом и нет нужды. С годами учишься читать голое эхо. Имплантаты Кризи чуть расплываются со стороны спины, ножной протез Йегера при движении немного уводит его влево. Массивная туша Гомеса выдавала бы и сухопутника. Маячки — излишество, шпаргалка для новичков. Рифтерам эта телеметрия в основном не нужна, а у корпов теперь нет к ней доступа.
Но иногда — когда расстояние скрывает все особенности эха или когда объект изменился — остаются только шпаргалки.
Кларк настраивает максимальный охват: четкие яркие фигурки сливаются, сбиваются в центре, словно космический мусор, засасываемый в черную дыру. На краях экрана проступают другие детали топографии — большие, смутные, разрозненные. Вот появилась большая черная расщелина, взрезающая и пересекающая донный грунт. Дюжина грубых курганов, серебристый осадочный мусор на дне — одни высотой с метр, другие в пятьдесят раз больше. И само дно к востоку поднимается. За пределами обзора встают подножия огромных гор. На средней дистанции и дальше — несколько светлых голубых клякс: одни лениво плывут над илистой равниной, другие просто дрейфуют. Распознать их на таком расстоянии невозможно, да и не требуется. Сигнал маячков вполне отчетлив.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 139
