Остаться в Зоне без оружия — верная смерть. Лучше уж ребро сломать, неудачно сгруппировавшись. Потому я и не выпустил из рук «калаш». Но что самый крутой ствол может поделать против обычной аномалии?
Ведь я умудрился запрыгнуть в поле действия «воронки». На краешек, но… малейший дополнительный сигнал — и она сработает.
Я вцепился в ветки, завороженно глядя на темное пятно в центре аномалии. Над пятном кружили черные перья — видать, недавно глупая ворона решила отдохнуть на веточке, да неудачно. А чем я лучше птички-мутанта?
Поначалу я ничего не почувствовал, будто «воронка» вообще не обратила на меня внимания, если так можно сказать о взбесившейся гравитации.
Свистнув в воздухе, с грохотом разорвался снаряд на противоположном, покатом склоне оврага. Это и послужило сигналом для аномалии. В нагрудном кармане завибрировал детектор, а я вдруг почувствовал, как меня потянуло к центру «воронки».
Воздух над темным пятном задрожал и потек волнами. Я моргнул и попытался отвести взгляд — незатухающие вопреки законам физики волны притягивали меня, манили. Мне хотелось разжать пальцы и соскользнуть с веток вниз.
Чтобы прийти в себя, я прикусил нижнюю губу до крови. Боль чуток отрезвила. Вместо отупляющего желания нырнуть в «воронку» нахлынула злость. Блин, ведь я, безумно рискуя, спустился в этот овраг, я бежал под пулями и таки оказался вне сектора обстрела БТР. Так зачем же меня окунать в аномалию?! Разве Максимка Краевой мало страдал?!
И вообще, где Чингиз, когда его помощь так нужна?!..
— Да здесь я, чего орешь?! — Военстал стоял чуть выше зарослей кустарника и с интересом разглядывал перья на границе дрожащего воздуха. — Хватай конец!
И он швырнул мне крепкий нейлоновый тросик. Бухту военстал позаимствовал у монахов, а я еще посмеялся над ним, мол, в Зоне с горами напряженка, не сезон. Это получается, он был прав, а я конкретно протупил?..
Чтобы схватиться за веревку, надо освободить руку. Я же одной ладошкой сжимал цевье автомата, а второй едва держался, сопротивляясь притяжению аномалии. И притяжение это становилось все сильней и сильней. Я прекрасно понимал, что скоро ослабну и свалюсь в самый центр «воронки», но все же ничего не предпринимал. Не люблю выбирать между жутким и отвратительным.
— Хватай конец, — терпеливо повторил Чингиз. — Я тебя вытащу. Обещаю.
Вдохнув поглубже, я отпустил ветку.
И рухнул вниз.
Глава 11. Ракеты и спринтеры
Это было незабываемое ощущение.
Сравнить его можно только с ночным кошмаром, когда просыпаешься, будучи уверенным, что упал с большой высоты. Только у меня все было в разы страшнее, потому что реальней — «воронка» подхватила меня и дернула жестко, по-хозяйски. Пальцы мои царапнули воздух, на миг мне показалось, что я промазал и все кончено…
Но я таки схватил трос! Он тут же натянулся гитарной струной. От резкого толчка Чингиза едва не сбросило вниз, ко мне по соседству. Вот была бы хохма: бродяги пролезли в Зону буквально под носом у вояк и тут же вляпались в аномалию, которую способен обойти даже школьник. Насчет школьника я, конечно, загнул, но все-таки.
Глина сыпалась из-под ботинок Чингиза. Он сделал меленький шажок по склону. На миг мне показалось, что военстал не удержит меня. А ведь я поджал ноги, чтобы пятками не коснуться темного пятна. Воздух вокруг меня был похож на потекший от жары студень, а перья вороны — на волокна мяса в нем. А я тогда кто — свиной мосол для вкуса?..
Я почувствовал, как с меня сползают ботинки. Это почему-то испугало меня больше всего. И я заорал:
— Тащи меня! Не стой! Тащи!
И Чингиз потащил, кряхтя и ругаясь сквозь стиснутые зубы. Каждый крохотный шажок по склону вверх и в сторону давался ему с огромным трудом. Трос впился в ладони и резал плечи, за которые Чингиз завел его для пущей надежности. Военстал сначала покраснел, потом побледнел от напряжения. Вены на его висках и на шее вздулись: вот-вот лопнут, алый фонтан заляпает окрестности. Но мне уже будет все равно: «воронка» вмиг сломает меня, скомкает в колобок из фарша и костей, который разорвет на части и расшвыряет по сторонам на прокорм крысам и тушканам.
Чингиз дернулся из последних сил, упал на колени и тут же выгнулся, перевернувшись на живот. Но не сполз по склону ни на миллиметр!.. И все же это было агонией, а не спасением.
Я шире открыл глаза, чтобы в последний раз насладиться пейзажем вокруг…
Но вопреки ожиданиям меня не утянуло вниз, а наоборот — толкнуло в спину и вышвырнуло из «воронки», как нашкодившего котенка из постели. Я упал рядом с Чингизом и судорожно вцепился в жалкую растительность, укоренившуюся на глине. Теперь я лично смог оценить чудеса ловкости, которые Чингиз проявил, — ведь он сумел здесь встать в полный рост и даже вытащить меня!
— Спасибо, друг… — прошептал я. — Ты спас меня…
— Нет, — мотнул головой военстал. — Она сама. «Воронка» тебя выплюнула.
— Быть такого не может.
— Не может, — кивнул Чингиз. — Но выплюнула. Я сам видел.
Неужто цыганский барон не ошибся и «пиранья» до сих пор хранит меня?.. Я не нашелся с ответом. Откровенно говоря, без разницы. Главное — я жив. И ботинки при мне. Только на правом шнурок развязался. Видать, судьбе надоело забавляться мной. Местным грызунам на закате не суждено отведать человечины.
Солнце клонилось к горизонту. А ведь с того момента, как маршрутка остановилась по требованию, прошло минут десять. Вряд ли больше.
Завязав шнурок и отхлебнув водки из фляги, я решил, что напарник обязательно должен быть в курсе моих мыслей по поводу:
— Патруль за нами не сунется. Бэтээр в Зону загнать — это и себя и технику угробить. А пешком да без снаряги… Не-а, не пойдут они, на фиг нужно. Мало ли тут сталкеров шляется и мародеров? И ради каждого гэ рисковать своей шкурой? Не смеши меня, Чингиз. Пока что нам с тобой волноваться не о чем.
Зря я так. Зона не любит, когда языком полощут. Есть такая примета: «Нэ кажи гоп, покы нэ пэрэскочив». А я сейчас не просто «Гоп!» сказал, я Хозяевам в глаза плюнул своим бахвальством. И конечно же вскоре поплатился за высокомерие.
Но в тот момент я не думал о последствиях. Меня интересовало другое:
— Ты здесь как оказался? Ты ж не прыгал вроде.
Мы остановились на дне оврага, где обнаружился здоровенный «разлом». Если б я в него нырнул с разбегу, никакая веревка не спасла бы.
Чингиз поправил рюкзак и вытер рукавом пот со лба:
— Тише едешь, дальше будешь. Тут рядом нормальный спуск есть. Если честно, я не понял: на кой ты прыжки затеял? Соскучился по учебке? Помнишь, как нас загружали в раздолбанный «Ан»? Он дребезжал так противно-противно… а мы, пацаны совсем… — Военстала накрыл приступ ностальгии.
Встреча сослуживцев продолжается. Только корнишонов не хватает и незваных гостей с автоматами.
