— И ты?
— А как ты думаешь?! Я всегда ненавидел оставаться в доме один.
— Твои родители тоже тебя оставили?
— Не совсем так, как тебя. Но оставили одного.
Джеффри подался вперед, заинтересованный рассказом.
— Как?
— Они надолго уезжали.
— В отпуск?
— И по делам, и в отпуск.
— Да, но они приезжали на твой день рождения и Рождество. — В голосе мальчика звучало недоверие.
— Не всегда. Но когда приезжали, ясно давали попять, что им не нравится быть дома и проводить время со мной. — Боль, читаемую в глазах Мэтта, Брук ощутила как свою.
Она всегда воспринимала его как плейбоя, богатого парня, у которого в жизни не было абсолютно никаких забот. А теперь перед глазами ясно вырисовывался образ маленького мальчика, караулившего у холодного окна в доме бабушки момент возвращения родителей.
— Мои родители тоже меня не хотели, — уныло признался Джеффри, крутивший на пальце старый шнурок от ботинка. — Папа бросил маму до того, как я родился. А мама бросила меня здесь.
— Возможно, она тебя очень любит, но не может заботиться о тебе, — предположил Мэтт.
— Нет. Она всегда говорила, что я доставляю ей слишком много хлопот.
— Идиотка!
Глаза Джеффри расширились, но он молча пожал плечами. Тишина не прерывалась, пока Брук не сказала:
— Та милая пара, что тебя навещала, хочет, чтобы ты жил с ними.
— Нет, — покачал головой мальчик, — они хотят собственного ребенка, но она не может забеременеть. Они хотят не меня, а какой-то заменитель.
Брук была готова разрыдаться, слыша подобные речи из уст маленького мальчика, обделенного любовью и лаской. Больше всего на свете ей хотелось схватить Джеффри на руки и прижать тщедушное тельце к себе. Брук безумно хотела дать мальчику семью, но не имела и своей.
Глядя на детские страдания, она прозрела. То, о чем только и стоит мечтать в этой жизни, — семья.
Обычная семья, где люди, любя, заботятся друг о друге. Но Брук поскорее загнала эту мысль в самый дальний уголок своего подсознания.
Она относится к Мэтту с большим уважением, потому что он абсолютно не похож на нарисованный газетчиками образ. Для Мэтта семья — это святое. Он способен на глубокое, сильное чувство. Он нежный и страстный любовник. Если Прекрасный Принц существует, то искать его следует в Сан-Антонио среди мужчин, носящих ковбойскую шляпу.
Неудивительно, что Брук не хочется прекращать их отношения. Неудивительно, что ей хочется замуж за Мэтта. Жалко только, что вряд ли он когда-нибудь сможет разделить ее чувство. А она, прекрасно понимая, что будет мучиться от неразделенного чувства, все-таки медленно и неотвратимо влюблялась в него. И уже не представляла себе, как можно без него жить.
«Ты же ничего не боишься!» Восклицание Джеффри звучало в ушах Мэтта еще долгое время.
Три часа они находились в приюте, играли, разговаривали, помогая мальчику разобраться со своими проблемами.
Так уж и ничего, с горечью думал Мэтт. Он боялся не только одиночества, гораздо страшнее быть отвергнутым. Деньги помогали ему преодолевать многие трудности, в особенности с женщинами.
Но Мэтт отвергал их всех, будучи уверенным в том, что от него хотят лишь денег. До сих пор это срабатывало.
Но Брук…
— Джеффри, — начал Мэтт, вкладывая последний недостающий фрагмент в головоломку, — я надеюсь, ты придешь завтра на нашу свадьбу?
— Конечно!
— Что?! — Сложно кричать шепотом, но у Брук, кажется, получилось. — Что ты делаешь?
— То, что давно требовалось сделать.
Если он и дальше будет позволять Брук делать все, что ей заблагорассудится, он потеряет лучшее из всего, что имел в жизни.
— Я не приду, если вы не хотите меня видеть. Опустив голову, Джеффри складывал головоломку в коробку.
— Нет, — спокойным голосом принялась объяснять Брук, — я хочу, чтобы ты был. Но..
— Без проблем. Я понимаю.
— Нет, не понимаешь. — Она выдохнула, чувствуя, как сердце пронзает боль. — Мы можем объяснить ситуацию прямо сейчас?
— Что объяснить? — начал злиться Мэтт.
— Ты не мог бы оставить нас на несколько минут, Джеффри?
— Вы будете драться?
— Драться? — повторила Брук, глядя так, будто собиралась стереть Мэтта в порошок. — Не беспокойся, милый. Все будет в порядке.
— Все нормально, Джеффри, — проговорил Мэтт, с ужасом понимая, что оттолкнул Брук. Она уже отвернулась от него. А он хочет просить ее руки. Но, черт побери, как это сделать? Он посмотрел на часы. — Уже поздно. Брук надо выспаться, чтобы хорошо выглядеть на собственной свадьбе.
— Мэтт…
— Ты же собираешься выйти за меня завтра?
Да, не слишком романтичное приглашение. Но он же не готовился! И никогда не делал предложение женщинам, тем более похожим на Брук. То есть любимым. Если она скажет «нет»…
— Что ты говоришь?
— О вашей свадьбе, — встрял Джеффри, не знавший сути дела. — Мэтт хочет быть уверенным, что вы завтра придете. Вы придете, доктор Уотсон?
Странный блеск в глазах Брук дал Мэтту понять, какая неразбериха творится в ее голове. Он понял, что ее терзают сомнения, одолевают эмоции. Он хотел бы помочь, но не мог.
Мэтт был благодарен судьбе за встречу с этой удивительной девушкой, которая заставила его изменить свои взгляды на жизнь. Брук научила его не стыдиться своих чувств, показала, что любовь — проявление не слабости, но силы духа человека.
Свою жизнь Брук посвятила детям. Что сделал он? Строил империю. Но за деньги нельзя купить простые человеческие отношения. Все золото мира не стоит счастливого детского смеха. Мэтту нужна семья, нужна Брук. Осталось только убедить ее в своей любви.
К сожалению, и ее жизнь повернулась так, что Брук щедро дарит свою любовь, но боится принять чужую. И она боится быть отвергнутой. Сейчас настал момент, когда нужно раскрыть свое сердце для любви, и Мэтт это сделает.
Джеффри зевнул.
— Я устал и хочу спать.
— Тогда иди и ложись, — предложил Мэтт. — Завтра будет тяжелый день. Я заеду за тобой в десять, а затем ты поможешь мне собраться, ладно?
— Мэтт! — топнула ногой Брук. — Мы должны поговорить.
— О чем? — поинтересовался он, обнимая девушку Джеффри поплелся к выходу.
— Увидимся завтра.
— Спокойной ночи!
— Обещаешь до завтра никаких глупостей не делать?
— Да Простите, что я вас напугал. Больше так делать не буду.
