Обошла каждый с зажженными спичками.
Терраса и стены дома, увитые плющом, осветились волшебным потусторонним светом. Горящие свечи превратили пространство за террасой в сказочный шатер, через полог которого не проникали ни лунный свет, ни крохотные лучики звезд. Казалось, мир сосредоточен в мерцающем дрожании язычков пламени, а сами горшки показались Корнелиусу слитками золота, которое горело, плавилось, жило, зажженное руками жены.
— Я всегда говорил, что ты девочка-сюрприз, — после некоторой паузы сказал Корнелиус, налюбовавшись на свечи и разливая по бокалам шампанское.
В золотом сиянии волосы Беатрикс тоже казались отлитыми из чистого золота. Взяв в руки один из горшков со свечой, Корнелиус с восхищенным видом спросил:
— Как тебе удалось это чудо?
— Просто. Удалось, как и все остальное.
Корнелиус поцеловал жену в губы, осторожно поставил бокал на столик, обнял ее за плечи, та подняла свое лицо и тихо шепнула:
— Ты придешь сегодня ко мне или будешь допоздна сидеть в кабинете?
— Догадайся, русалочка.
Его ладонь легла на талию Беатрикс, он плотнее прижал к себе любимую женщину и стал осыпать поцелуями ее запрокинутое лицо. Губы Беатрикс раскрылись…
Она знала, что произойдет дальше. Корнелиус подхватит ее на руки, отнесет в спальню, на какое-то мгновение оставит там одну.
Беатрикс знала все до мельчайших, восхитительных подробностей. Муж обязательно прикроет дверь в детскую, поставит ее любимую пластинку с романтической мелодией. В эти мгновения она будет предвкушать безумные ласки, которые могут между ними длиться до бесконечности.
Она теснее прижалась к Корнелиусу и почувствовала, как страстно он хочет ее. Сердце высокого, сильного мужчины стучало, будто молот, его дыхание было свежо и горячо. Обхватив руками его шею, встав на цыпочки, Беатрикс жадно поцеловала своего дорогого, желанного, навсегда родного человека. От страсти, охватившей ее жаркой волной, она закрыла глаза.
— Отнеси меня в спальню, — почти со стоном попросила Беатрикс. — Люблю тебя с первого взгляда. Ты помнишь мой первый взгляд?
Если бы она видела в этот момент глаза Корнелиуса! Казалось, они говорили, что помнят все с самого начала: смешную девчонку, некогда ворвавшуюся в его служебный кабинет, ее растрепанные каштановые волосы, веснушки, даже потасканную кожаную сумку…
Все помнили глаза человека, который также почувствовал роковое влечение при первом же взгляде на зеленоглазую девушку. И называлось оно единственно верным словом — любовь.
