— Я не сомнительное лицо. — Лицо куртизанки еще больше раскраснелось. — Я достаточно известна в этом городе. У меня есть чем оплатить свой заказ, хватит средств купить весь ваш магазин. Так вы собираетесь меня обслуживать, или мне придется обратиться в орган по охране прав покупателей? Может быть, мне стоит обратиться к вашему мужу? Или…
— Мадам, — резко оборвала ее Рейчел. — Я еще раз повторяю, что вы уже продемонстрировали все, на что способны. Мой муж уже высказался по этому поводу. Я полагала, что вы способны усвоить хотя бы пару простейших мыслей. Во-первых, что у вас ничего не получится. Во-вторых, держитесь от меня и моей семьи подальше, если не хотите крупных неприятностей.
— Так, значит, вы отказываетесь обслуживать меня. Отказываетесь обслуживать покупателя, исходя из того, что он вам чем-то не понравился? По своей прихоти. Не понравились прическа, или макияж, или выражение лица — так, значит, убирайся, пошел прочь! Так, что ли? — Гизела уже почти перешла на крик, намеренно привлекая к себе внимание окружающих. Да и внешне она превратилась в разъяренную фурию, готовую крушить все подряд. Несколько посетительниц магазина, разглядывавшиеся до этого выставленные для продажи образцы ваз, настороженно наблюдали за происходящим, в готовности немедленно ретироваться в случае дальнейшей эскалации конфликта.
Рейчел хладнокровно наблюдала за этой убогой театральщиной, выжидая, когда закончится импровизированное балаганное представление. Продолжать дискуссию бессмысленно и даже опасно, это только подольет масла в огонь. Мадам уже трудно будет остановить. Поэтому она просто выразительно показала рукой на дверь и сказала:
— Выход с той стороны. И, пожалуйста, без скандалов. Не заставляйте вызывать полицию.
Однако предупреждение подействовало на Гизелу, как красная тряпка на быка. У нее, видимо, перехватило дыхание от злости. Она вся побелела, не в силах что-то сказать, потом вдруг сорвалась с места и ринулась к полкам, на которых стояли вазы весьма причудливой формы, различных цветов и размеров. Находящиеся рядом с полками невольные зрители этой сцены брызнули в разные стороны, спасаясь от взбесившейся матроны, способной на все.
Она схватила огромную стеклянную вазу и швырнула ее в Рейчел. Все происходило настолько молниеносно, что та не успела среагировать. Просто не предполагала, что такое может произойти. Не успела ни увернуться, ни отбить летящий предмет рукой. Весьма увесистый сосуд ударил ее в плечо и упал вниз, рассыпавшись по полу гроздьями осколков. Вслед за первой в ее сторону полетела вторая ваза, правда, уже не столь громоздкая. Пытаясь уклониться, Рейчел сделала шаг назад, поскользнулась и, не удержав равновесия, упала на пол боком, прямо на осколки. Она почувствовала острую боль в тех местах, куда впились осколки, особенно в правой руке и ноге, на которые приземлилась всей тяжестью тела.
— Ах ты, тварь! — Далее последовало непечатное выражение и звук хлесткого удара.
В дело вмешалась разъяренная Розалин, вынужденная перейти к рукоприкладству для спасения сестры и отмщения. На помощь прибежали еще две продавщицы, схватившие вырывающуюся Гизелу за руки. Раздались звуки пощечин, а затем Рейчел увидела склонившееся над ней испуганное лицо сестры.
— Как ты? Только осторожнее, не двигайся. А то тут полно осколков. — Она обернулась к продавщицам и крикнула:
— Вызовите «скорую помощь» и полицию! — Потом опять повернулась к пострадавшей сестре и начала осматривать раны.
— Так, два глубоких пореза на ладони и на ноге выше колена и несколько мелких. Дай-ка я вытащу пару осколков. Они неглубоко сидят, справлюсь одними ногтями. Будет немножко больно, потерпи. — Ловко манипулируя пальцами, она выдернула осколки и добавила: — Остальные придется пинцетом доставать. Очень мелкие.
Она опять повернулась к обслуживающему персоналу, который собрался уже в полном составе вокруг нее, и отдала несколько распоряжений. Тут же началась массовая суета и беготня, внешне выглядевшая поначалу несколько бестолково. Однако уже через несколько минут нашелся фотоаппарат, с помощью которого сделали ряд снимков — доказательств совершенного преступления, лейтмотивом которых был усеянный осколками пол, залитый кровью распластанной на них жертвы. После этого осколки тут же смели шваброй в кучу и убрали, а Рейчел пересадили в кресло и провели первичную обработку ран с помощью найденной аптечки первичной медицинской помощи. Розалин успела даже позвонить по телефону Кристиану в офис и проинформировала о происшествии.
Рейчел сидела в кресле, терпеливо выдерживая довольно болезненную процедуру вытаскивания пинцетом осколков, смазывания ранок йодом и перекисью водорода, а также последующего бинтования. Все это было пустяками по сравнению с мыслью о том, что это нападение и его последствия могут привести к выкидышу. Она надеялась, что этого не произойдет. Все-таки удар вазой пришелся в верхнюю часть туловища, а не в живот, не задел местоположения ребенка. И падение на пол было смягчено тем, что она приземлилась вначале на руку и колено, без сильного сотрясения. Должно обойтись благополучно.
Когда приехала «скорая помощь», она уже заметно успокоилась и даже начала протестовать против того, чтобы ее забрали на обследование в больницу.
— Я в полном порядке. Мне надо просто полежать. Я лучше побуду дома. Всего лишь несколько порезов. Они быстро заживут. — Ей казалось, что единственно безопасным местом на земле является собственный дом. Закрыть за собой дверь, отключить телефоны, изолироваться совершенно от всего мира, оставшись там вместе с ребенком, под защитой Брайана. Как раз тот случай, когда пригодятся его навыки телохранителя.
Вслед за «скорой помощью» прибыл и наряд полиции. Они быстро записали свидетельские показания самой пострадавшей, освободив ее для проведения дальнейших медицинских процедур, и перешли к опросу свидетелей и составлению протокола происшествия. Общими усилиями медиков, полиции и собственной сестры удалось все же уговорить Рейчел отправиться в больницу на машине «скорой помощи», главным образом для того, чтобы убедиться в безопасности ребенка.
Персонал больницы действовал быстро и эффективно, и обследование не заняло много времени. В немалой степени этому способствовал и прибывший в больницу вместе с Брайаном муж, тут же «нажавший на нужные кнопки». После ультразвуковой диагностики ее тщательно, чуть ли не с ног до головы, обследовали гинеколог, специалист по акушерству и даже хирург. Затем консилиум специалистов вынес четкое и окончательное заключение — плод совершенно не пострадал, так что беспокоиться в этом плане не о чем.
— Так я могу отправиться домой? — с надеждой спросила Рейчел.
— Конечно, — заверил главный врач больницы. — Но только завтра. На всякий случай вы побудете эту ночь у нас, под наблюдением. Из предосторожности. Возможно, я перестраховываюсь, но на этом настаивает и ваш муж. У меня у самого недавно родился внук, и я прекрасно понимаю ваши чувства, мадам, как будущей матери.
— А я могу сама поговорить с мужем?
— Да, естественно. Он ждет у входа в палату. Преодолел все преграды на пути к вам. Во всяком случае, даже я не смог его остановить. Едва уговорил подождать еще немного, пока я не поговорю с вами сам. Еще раз заверяю вас, что все пройдет благополучно. Ваше непродолжительное пребывание здесь пойдет и ребенку, и вам на пользу. За вами закреплен лечащий врач. Он вас утром еще раз осмотрит, и затем мы вас отправим домой. Так что теперь я с удовольствием освобождаю место для вашего мужа. Пришла его очередь для общения.
