— Вообще-то нет. Знаешь что, Эмма, я хочу дождаться нашей брачной ночи. Пусть она станет для тебя еще более особенной и запомнится на всю жизнь.
— Ты такой романтик в душе, — прошептала Эмма.
— Может быть. Просто я не знал об этом, пока не встретил тебя. — И потом, несмотря на то, что палата была неподходящим местом, он поцеловал ее снова. — Эмма, я хочу разделить с тобой опеку детей и быть им отцом, — заверил он, подходя вместе с Эммой к кроватке. — Ты позволишь мне?
— Конечно! Мы будем растить их вместе.
— Я чувствую себя так легко и хорошо — и своим счастьем я обязан тебе.
— Ну, если мы сравним, кто кому чем обязан, то не знаю даже, на чьей стороне будет перевес. Так что лучше не стоит.
Склонившись, он поцеловал ее в лоб.
— Ты такая мудрая.
— А ты такой сильный, — ответила она, прижимаясь щекой к его щеке.
— Ты выйдешь за меня замуж до Рождества? Я знаю, осталось не так уж много времени…
— Я выйду за тебя, когда ты только скажешь.
ЭПИЛОГ
До Рождества оставалась неделя. Сегодня был самый счастливый день в жизни Эммы — она и не представляла, что такое возможно. Джози помогла ей прикрепить фату, и сейчас они обе смотрели в зеркало и улыбались.
— Ты такая красивая, Эмма.
Эмма и чувствовала себя красивой в роскошном свадебном наряде. Джози надела зеленое бархатное платье.
— Я хотела кое-что сказать тебе, Эмма. Я знаю, что ты собиралась продать ферму и отдать деньги мне на колледж, но я не хочу, чтобы ты так делала. Отложи лучше эти деньги и начни копить на учебу Сэмми и Стеффи. А я возьму кредит.
— Джози…
— Эмма, я собираюсь начать самостоятельную жизнь, и чем раньше я это сделаю, тем лучше. Я устроюсь на работу и летом тоже буду работать. Я так хочу.
Казалось, что за последнее время Джози повзрослела прямо на глазах. Конечно, она все еще оставалась импульсивной и взбалмошной, но сейчас она хотя бы точно знала, что будет делать. Отдав детей Эмме, она приняла свое первое самостоятельное и разумное решение. Эмма и Такер гордились ею на суде — она смело и четко объяснила, чего она хочет и что ей нужно. Они вышли из суда счастливыми, понимая, что поступают правильно и помогают друг другу.
Но не только Джози нашла свою дорогу. В жизни Эммы теперь тоже появился смысл. Выйти замуж за Такера и растить детей, было для нее высшим счастьем, всем, о чем она только могла мечтать.
В дверь ее комнаты постучали, и вошла тетушка Джерти.
— Ну как? Готовы ехать в церковь? Ты же не хочешь опоздать на свою собственную свадьбу, Эмма?
— Да, готовы, — ответила Эмма за обеих.
— Ханна и Джексон забрали близнецов и сказали, что будут ждать вас в церкви. Остается только надеяться, что Такера довезут живого, в целости и сохранности.
Вчера один из его друзей — Барри предложил ему переночевать у него, чтобы он, как и положено, не видел невесту до свадьбы. Оказалось, что они организовали мальчишник. Но Камилла, жена Барри, передала Эмме, что Такер даже не притронулся к алкоголю. Он сказал, что хочет быть в трезвом уме в один из главных дней своей жизни, когда будет давать обещания, которые намерен выполнять.
— Ну пойдемте же, хватит копошиться, — торопила тетушка Джерти. — Лимузин уже ждет.
— Лимузин? — удивленно переспросили Эмма и Джози.
— Так задумал Такер. Он сказал, что ты должна приехать в церковь с шиком.
Сердце Эммы переполнилось радостью и счастьем. После того дня, когда он отвез Сэмми в больницу, Такер стал проводить с близнецами много времени. Он больше не избегал их, и дети сами не слезали у него с рук. Казалось, Такер забыл прошлое и хотел перемен в жизни.
Эмма вошла в церковь, и заиграла органная музыка.
— Мы как раз вовремя, — проговорила тетушка Джерти.
Подошел Колл и, взяв ее под руку, провел к скамье. А Эмма смотрела на гостей, уже сидевших на своих местах. Здесь присутствовали все, кого она знала и любила: Гвен с Беном и Натаном, Дана и Квентин, Ханна и Джексон, Колл со своей очаровательной блондинкой, Камилла и Бетти вместе с другими друзьями Такера.
Орган зазвучал громче, и процессия начала свое шествие. Джози обняла Эмму напоследок и пошла впереди, как первая подружка невесты, в такт музыке. Эмма, крепко держа в руках букет, делала уверенные шаги к своему единственному мужчине, который ждал ее у алтаря.
Шериф Такер Мэлоун еще никогда не был так великолепен. Его глаза сияли, когда он встретился взглядом с Эммой, и они улыбнулись друг другу. Оба почувствовали себя счастливыми людьми, и мир казался им прекрасным. Такер подал руку Эмме и помог взойти к алтарю.
— Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо.
— Я тоже тебя люблю, — ответила она.
Они произнесли клятвы любить, оберегать, заботиться друг о друге, которые много значили для них обоих. Надев на пальцы друг друга кольца, они поклялись в вечной любви, и священник объявил их мужем и женой.
Такер поцеловал Эмму, теперь свою жену. С этого дня комната Такера станет и ее комнатой, где они будут делиться друг с другом своими самыми заветными секретами.
Они вышли в вестибюль, и Такер представил Эмму своим друзьям — гостям, которых она не знала. Среди них был даже друг из Чикаго. В его глазах светилась радость за них. Видимо, он знал всю историю и понимал, как много этот день значил для Такера. Потом подошли Ханна и Джексон с близнецами. Теперь Такер и Эмма взяли их на руки. Джексон обнял жену за талию.
— Желаем вам, чтобы вы были счастливы, как мы, — заявил он с улыбкой.
— Я хочу, чтобы вы знали, — произнесла Эмма, — вы всегда будете частью семьи для Сэмми и Стеффи.
— Спасибо. Для нас это очень важно. И знаете что, когда появятся наши близнецы, мы будем приглашать вас посидеть с ними.
Все рассмеялись.
— Вы действительно не хотите поехать в свадебное путешествие, справить медовый месяц? Ханна и я с радостью присмотрели бы за детьми.
— Нужно, чтобы все утряслось, а потом куда-нибудь выберемся, — ответил Такер. — Сейчас Эмма занята подготовкой веселого Рождества.
Эмма улыбнулась.
— Весь наш брак будет длинным медовым месяцем, так что еще успеется.
Такер посмотрел на нее с обожанием, желанием, восхищением.
— Лучше и не скажешь.
Джози открыла дверь.
— Лимузин уже ждет. Поторапливайтесь, народ. Вы же не хотите опоздать на свой свадебный прием?
Ханна и Джексон вышли первыми, а Такер поцеловал Эмму еще раз.
— Мы наедине последний раз, можно сказать. Сейчас нам предстоит быть несколько часов на виду. Надо использовать момент.
