– Ма, ничего не случилось!
– Ты очень изменилась, малышка, – голос миссис Джулии дрожал.
– Ма, ты же сама говорила всегда, что Гарольд Маккензи истинный джентльмен. Он просто еще раз доказал это! Не бойся, между нами ничего не произошло!
– Такое чувство, будто ты разочарована этим, дорогая Летиция?! – Миссис Джулия сочувственно смотрела на дочь. – Гарольд передумал жениться?
– Он просто отверг мои домогательства, ма!
– Что?! – Миссис Джулия и Климентина вскрикнули разом. – Что ты хочешь сказать этим, Летти?
– То и говорю! – Летиция вызывающе прошла мимо матери и сестры, прошагала в спальню, нарочито стуча каблуками сапог для верховой езды и оставив дверь распахнутой.
Она понимала, что сердится на себя. Гарольда не в чем было даже упрекнуть.
Расставшись с Летицией три года назад, Гарольд Маккензи и представить себе не мог, что они встретятся в подобной ситуации. Даже совершенно случайно. И теперь молодой человек опасался, что в порыве страсти оскорбленная, негодующая Летиция поделится с кем-либо из близких своими переживаниями о том, что под именем Джулиана Донована он прибыл на каторгу. Почему она, любящая его девушка, не обладает такой же прозорливостью, какой обладает старая рыбачка Элинор Тейлор? Может быть, если бы они были знакомы, то миссис Элинор подсказала бы Летиции, как той вести себя, научила бы мудрости и сдержанности. И почти тут же, как только подумал об этом, Гарольд убедился, что не так уж отлично знает свою бывшую невесту. А может быть, она просто очень изменилась за прошедшие годы? И только ее чувства, проверенные годами разлуки, не изменились. Гарольд понял, что Летиция по-прежнему любит его. Любит сильнее, чем раньше. Об этом свидетельствовало и то, что она отправилась на переговоры в стан беглецов, чтобы увидеть его, заглянуть в его глаза своими любящими и страдающими глазами. Молчание затягивалось. Гарольд понял, что должен первым прервать его:
– Мисс Картер, вы не ответили на мой вопрос! Вы поранили руку при падении?
– Нет! – Летиция спрятала руку в испачканной перчатке за спину. – Ничего! Вы украли отцовского Модеста из конюшни в Аплби, мистер Джулиан Донован! Значит, вы зачинщик побега и предводитель шайки арестантов, которые скоро наведут ужас на владельцев окружающих ферм и плантаций? – Летиция понимала, что ей необходимо говорить с Гарольдом сурово и строго, чтобы никто ничего не заподозрил.
Ни распутный Игнасио Ленес, ни Эдвард Райт, ни Генри Роберте, ни Юнь Чан. Заметив приближающихся парламентеров, которые готовы были вступиться за нее, девушка закричала, отчаянно, словно раненая чайка:
– Сеньор Игнасио, Эдвард, остановитесь! Мне никто не угрожает, все в порядке! Надеюсь, что джентльмены выслушают условия, которые им предлагает доктор Картер, и мы придем обязательно к согласию. Сэр Генри Робертс готов принести вам свои извинения! – Она сурово глянула на управляющего.
Генри Робертс с отвращением забормотал что-то невразумительное.
– Его извинения никому не нужны. Рано или поздно его будет судить Королевский суд! – Гарольд пристально смотрел на Летицию. – Мисс Картер, необходимо вернуть малышку Дженни Стинг.
– Конечно, конечно! Все будет именно так, мистер Донован. А управляющим в Аплби с сегодняшнего дня назначен Эдвард Райт. Вас устраивает его кандидатура?
– Вполне! – Грэг Фальк и Гарольд переглянулись, напряжение спало.
– Никто не будет наказан. Никто. Созывайте своих людей и вернемся в Аплби. Прямо сейчас! Надеюсь, ваши люди не слишком утомлялись здесь? Если останетесь, то через месяц-другой ваши кости растащат динго. В буше не выживает никто, тем более, что все фермы и плантации отныне будут тщательно охраняться! – Летиция счастливо рассмеялась.
– Мисс, уже поздно, да и вы изрядно утомились. Давайте отдохнем, – предложил Эдвард Райт, с изумлением рассматривая хозяйку.
– Эдвард, отчего вы смотрите на меня так странно? – Возбуждение понемногу слабело, но Летиция все равно чувствовала себя счастливой. Невыразимо счастливой! Отныне она будет видеть Гарольда каждый день! Она сама наймет адвоката, который разберется во всем и добьется пересмотра его дела. Она не станет ждать, бездействуя, отныне и навсегда судьба любимого в ее руках.
– Прекратите, Эдвард! – Летиция делала вид, что сердится на Райта, но ее так и подмывало поделиться своей невообразимой радостью с кем-нибудь. Она вскочила на Розу и довольно гикнула: – Роза, вперед!
Вслед за ней с готовностью рванулся Хуанито испанца. Летиция промчалась несколько сотен шагов, осадила кобылу и обернулась, раздосадованная:
– Сеньор Ленес! – ледяным тоном заявила она. – Я хочу остаться одна! Вы меня поняли, Игнасио? – Она намеренно обратилась к нему именно так: Игнасио. И коварный распутник все понял так, как и должно.
– Ну, что же, Хуанито, мы с тобой, кажется, продули эту партию. Простите, сеньорита Летиция. – Испанец галантно поклонился, приподняв указательным пальцем край широкополой шляпы. – И все-таки я был прав, мисс Летиция Картер.
– В чем? – Летиция сникла.
Откуда обо всем догадывается этот несносный кабальеро?
– Мне кажется, мисс, приношу свои извинения заранее, что вы встречались раньше с этим каторжником.
– С каким каторжником? – недовольно нахмурилась Летти. – Что вы опять себе позволяете, сеньор Игнасио?
– С Джулианом Донованом, мисс Картер. Думаю, что он испытывает к вам столь же пылкие чувства. Мое почтение, мисс Картер!
Всадники, немного помешкав, разъехались в разные стороны. И, кажется, совершенно довольные друг другом.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Переждать ночь, было решено в стане беглецов, а с утра пораньше отправиться в Аплби. Испанец и Юнь Чан отвели лошадей к ущелью, а Летиция осталась у костра с остальными и принялась наблюдать за приготовлением ужина.
Движения беглецов были синхронными и слаженными, когда они выполняли приказы, отданные Гарольдом. Летиция уже почти привыкла, что осужденные называют его чужим именем – Джулиан Донован. Но больше всего ему шло прозвище Мистер Ди! Летиция следила за ним, сидя на свернутой шерстяной попоне, пропахшей смолистым эвкалиптовым дымом, лошадиным потом, сеном, новой кожаной упряжью.
– Мисс Картер, если вы предполагаете, что бездельников тоже будут кормить, то сильно заблуждаетесь. – Он бросил ей под ноги острый кухонный нож. – Помогите Дженни с едой!
Летиция хотела обидеться, но сдержалась. Подняла нож, подошла к костру и принялась резать куски солонины на тонкие ломти. Дженни поджаривала их над пылающими углями прогоревшего костра.
– Я справлюсь, мисс! – Дженни посмотрела на Летти страдальческими глазами, обведенными коричневыми тенями. – Так я отвлекаюсь от своего горя.
Солонина скворчала и аппетитно пахла. Возможно, Летиции это только показалось, потому что несколько часов подряд она ехала верхом без передышки, когда не было возможности не только перекусить, но даже немного отдохнуть от скачки и просто походить, разминая затекшие ноги. Она глотала слюнки и готова была сжевать целого жареного поросенка, а не всего лишь несколько ломтей жареной свинины с черствой лепешкой.
