Книга Потрошитель человеческих душ - Алексей Макеев

Крячко не спеша вошел в кабинет. Сегодня повезло, пробок на дорогах почти не было, поэтому он приехал на работу аж на полчаса раньше, чем планировал. В этом был свой большой плюс, а находить во всем плюсы Станислав Крячко умел лучше других.

Например! Можно очень неторопливо вскипятить чайник и заварить кофе. А потом с такой же солидной неторопливостью выпить его на диване. Именно с солидной неторопливостью, с неторопливостью человека, который себя уважает, который в жизни добился того, чего хотел: он много-много лет проработал на любимой работе, его на этой работе уважают, ценят и считают незаменимым. Ну, почти незаменимым.

Однако, к огромному удивлению Крячко, в кабинете уже сидел Гуров, разумеется, на своем излюбленном месте на диване, и созерцал красный диск солнца, который медленно поднимался над многоэтажками Большой Якиманки. Крячко в последнее время заставал своего начальника в таком положении все реже, поэтому замер в дверях и довольно усмехнулся про себя. Сейчас это был опять тот Гуров, которого он знал тысячу лет, которого любил, уважал, с которым ему нравилось работать.

— Заходи, чего замер, — первым нарушил молчание Гуров. Голос прозвучал ровно и немного расслабленно.

— Не хотел мешать медитации. — Крячко подошел и привычно сунул свою пятерню в ладонь Гурова: — Доброе утро, шеф. Кофе уже пил?

— Да, спасибо, — кивнул Гуров и, немного помолчав, вдруг проговорил: — Стас, скажи, а часто у тебя в жизни возникало недовольство собой?

— Недовольство собой? Ну-у, бывало… пару раз.

— А почему, с чем это было связано? — продолжал настаивать Гуров.

— Эх, теперь разве вспомнишь! Ну-у, на четвертом курсе по пьянке с девушкой в постели не получилось. Очень был, помнится, недоволен. Потом, это еще в лейтенантах было…

— Господи, Стас! — поспешно перебил его Гуров. — Я же совсем не о том! Я с тобой о внутренней неудовлетворенности, я о жизненной позиции, о морали и этике.

— А ты думаешь, было этично притащить девку домой, — возмутился Крячко с самым серьезным видом, — наобещать ей с три короба, а потом…

— Какой же ты все-таки… — вздохнул Гуров и сокрушенно покрутил головой. Но при виде довольного лица Станислава не удержался и рассмеялся: — Умеешь ты вывести меня из унылого состояния, Стас. Вот что умеешь, то умеешь!

— Это еще что, — промурлыкал Крячко, — я еще и вышивать умею, и на машинке… м-р-р!

Капитан Афанасьев явился точно в девять часов, как и было велено. Своей властью Гуров добился того, чтобы в МУРе «делом платков» занимался именно Афанасьев. Во-первых, он был, что называется, в теме, а во-вторых, труп Миронова на воровской квартире с платком на груди снял некоторые ограничения с этого дела. Орлов решился придать ему официальный статус оперативной разработки. Теперь имелась соответствующая папка в МУРе, куда стали подшиваться результаты оперативных установок, рапорта сыщиков, копии агентурных заданий и остальное, что могло отражать работу сыщиков по этому делу, включая и планы работ на каждую неделю.

Плечистый, с крупной, коротко остриженной головой, Афанасьев выглядел человеком нагловатым, самоуверенным, почти хамоватым. Год назад Гуров его таким и посчитал, пока не увидел опера в деле и не посмотрел на него другими глазами. Весь этот образ был не более чем маской, необходимой для работы, для подавления противника, которым была уголовная среда. А старший опер Афанасьев как раз и специализировался на преступлениях в этой среде.

МУР вообще мелочовкой не занимался, а занимался он тяжкими преступлениями, преступлениями против представителей органов власти и иных важных лиц. Бытовухой, менее тяжкими преступлениями, как хулиганство, квартирные кражи, мелкие грабежи, занимались территориальные управления внутренних дел. Если, конечно, за квартирными кражами и разбоями не стояли серьезные банды, если это были не серийные преступления. В этом случае МУР включался в работу со всем своим могучим аппаратом. Одним словом, МУР есть МУР.

И капитан Афанасьев был высочайшим профессионалом МУРа. Он умен, даже хитер, умеет задавить бандита своей аурой матерого сыщика, авторитетом. Его боялись, уважали, ему «кололись», хотя Афанасьев в жизни не ударил ни одного вора или бандита. При задерживании несколько раз было, когда ему оказывали вооруженное сопротивление, но не более того. А в жизни, в среде коллег, капитан слыл улыбчивым и веселым парнем, человеком, который в состоянии понять чужую проблему, который первым протягивал руку, если у кого-то из коллег случались неприятности личного характера. И не только личного. Взаимопомощь, взаимовыручка среди сыщиков тоже не последнее дело.

— Разрешите? — раздался голос Афанасьева в дверном проеме.

Гуров посмотрел на капитана в форме и невольно поморщился. Следовало самому подумать об этом и предупредить, чтобы Афанасьев приходил сюда в «гражданке».

— Заходи, Андрей Андреевич, — пригласил он. — Ну, докладывай, что там получается по личностям убитых? — предложил он капитану и заложил руки за голову.

— Получается у нас следующее, — доставая ежедневник с записями, начал Афанасьев. — Сергей Бочаров двадцати восьми лет, сотрудник компании «Технолизинг». Работает там менеджером по продажам, коллегами и начальством характеризуется положительно. Я бы хотел отметить, что парень ушиблен был карьерой, работал много и успешно. Страсть много зарабатывать навела, конечно, на мысль, что причиной убийства могла быть его профессиональная деятельность, но думаю, что это не так.

— Я тоже так думаю, — согласился Гуров. — Он менеджер по продажам, а ты знаешь, Андрей Андреевич, что это за работа?

— Примерно. Как я понял, он подыскивает покупателей среди организаций на их инженерное оборудование и организует поставку.

— Правильно. Тут криминалу места практически нет, если только он не собирал предоплаты наличными и не скрывался от покупателей. Но тогда его уже вся страна ловила бы, и мы бы об этом знали. Надо скорее плясать от его заработков, от того, как и на что он тратил заработанные в фирме деньги.

— Увы, тратил он их нормально.

— Ты, капитан, как будто сожалеешь, что парень в криминале не замешан, — подал голос Крячко. — Радоваться надо, что не замечен и не замешан. А ты — «увы»!

— Виноват, — сухо отозвался Афанасьев. — Значит, тратил он их в основном двумя способами: погашал ипотечный кредит и копил на хорошую машину. В остальном вел себя вполне скромно. Иногда ходил по клубам и барам, но завсегдатаем не назовешь. Откровенных ссор с кем-либо, каких-то конфликтов я в его истории не нашел. Послал запрос по месту прежнего жительства в Тулу. Там у него мать и младшая сестра. Вполне благополучная семья, как говорили коллеги, но дождемся ответа на запрос.

— В запросе ты что указал? — спросил Гуров.

— Обычные вопросы: привлекался ли, замешан ли, имел ли отношения, состоял ли на учете в психдиспансере. То же самое и о ближайших родственниках.