Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
– А какой у вас размер, дамочка? – решилась продавщица, глядя на Иннины ноги более пристально.
Та машинально ответила, что тридцать седьмой с половиной, и продавщица обрадовалась, потому что у нее был такой же. Но тут же заволновалась: вон у Инны нога какая узкая!
Придерживаясь за ларек, Инна задрала ногу и принялась стаскивать сапожок, за который несколько недель назад без всяких сомнений отвалила четыреста пятьдесят долларов.
– Да садитесь на табуреточку. – Продавщица втянула ее в пропахший свежим тестом ларек. Инна блаженно зажмурилась и прислонилась спиной к стене.
– Вот он, рай, – бессмысленно улыбнувшись, сказала она, вдыхая запах выпечки.
– А по вам и не скажешь, что так пирожки любите! – развеселилась продавщица. – Наверное, хороший обмен веществ. А меня вот разнесло, как матрешку!.. А вы снимите сапожок-то!
Пыхтя и сдувая со лба пергидрольную челку, продавщица умудрилась-таки натянуть изящный сапожок на свою широкую короткую ногу. Только вот беда – молния не застегивалась на ее мощных икрах.
– Не подошли? – расстроилась Инна.
– Ничего страшного, разносятся, – заволновалась продавщица. – У меня есть мастер знакомый, он мне у молнии клинья вставит, бархатные!
– Так вы берете их?
– Беру, – заулыбалась продавщица. – Девушка, вам чего в пакетик положить? Знаете, с маком не советую, они вчерашние, разогретые. Давайте лучше с сыром, а? С пылу, с жару. Воздушные!
– Давайте, – согласилась Инна, глядя на свои босые ноги. – А в чем же я домой пойду?
– А я вам тапочки дам, – быстро сориентировалась продавщица, вручая ей растоптанные войлочные баретки с продранными большими пальцами, – вам же только до дома доехать, правильно?
– Ладно, давайте, – вздохнула Инна. – Вы пакет не закрывайте, я прямо в машине есть начну.
Промасленный сверток перекочевал в ее руки. Инна прижала его к груди нежно, как младенца. Запустив в него руку, она наугад вытащила один из пирожков и отправила его в рот почти целиком, не пережевывая.
Глядя ей вслед, продавщица покачала головой. Пусть от этой странной сделки она была в явном выигрыше (еще бы, обменяла старые тапки да десяток копеечных пирогов на эксклюзивные, пусть и маленькие, сапожки!), но все равно после общения с блондинистой пожирательницей пончиков в душе остался неприятный осадок.
В конце концов она решила о ненормальной девушке забыть. «У богатых свои причуды», – пробормотала продавщица, аккуратно убирая сапожки в полиэтиленовый пакет.
Глава 10
– В последнее время мы так редко видимся, – ныл Миша Мамонтов, глядя на Женю умоляющими и даже, как ей показалось, трогательно влажными глазами.
Как больной лабрадор, честное слово. Женя не знала, что ему ответить. С одной стороны, озвучить ее действительные мысли было бы жестоко, ведь сама для себя она твердо решила, что развеселая игра в любовь закончилась ее полным поражением. Ну не может Женя находиться в эпицентре конфетно-ванильных отношений! Что уж тут поделаешь, если ее с детства тошнит при виде целующейся парочки, если она ненавидит невест, похожих на встревоженных гусынь, если ей противна сама мысль о том, что в один прекрасный день и ей, возможно, придется, нежно взяв кого-то за руку, застенчиво прошептать о любви.
С другой стороны, понимала она и то, что с Мамонтовым пора завязывать и еще более жестоким будет продлевать его агонию неопределенностью.
– Понимаешь, Миш, у меня совсем нет времени. – Она больше не могла выдерживать этот взгляд и предпочла смотреть на собственные не слишком ухоженные ногти. – Ты же знаешь, я пишу песни. Почти все свободное время. И у меня столько концертов! Я жутко устаю.
– Но разве это причина? – Он взял ее за руку, и ей пришлось-таки поднять на него глаза. – У тебя всегда было много концертов. Но раньше-то мы встречались...
Как и любой влюбленный, который шестым чувством понимает, что недолго осталось до того дня, когда ему скажут «до свидания», он отчаянно цеплялся за хрупкие соломинки.
– Я попробую объяснить, – вздохнула она. Похоже, этот разрыв будет не из легких. От неприятного разговора ей не отвертеться, туманных намеков Миша понимать не хочет...
Женя привыкла ассоциировать мужчин с животными. Исполненные спокойной уверенности снобы – это, разумеется, львы. Мачо в расстегнутых до пупа белых рубашках и с выбритыми парикмахером бородками – тигры. Ленивые большие боссы, которые перемещаются в пространстве с достоинством пятипалубных кораблей, – слоны. Большинство Жениных закулисных коллег, сценических «болванчиков», были ярко выраженными шимпанзе. Ее отец, верзила-интеллигент, скрывающий природную трусость за социальной агрессией, относился к жирафам. Многие представители животного мира встретились на ее исполненном яркими событиями жизненном пути – и кролики, и хомяки, и преданные псы, и гулящие коты, а вот Миша Мамонтов, к сожалению, был из телят. Последние были ей не то чтобы омерзительны, просто она не могла относиться к ним, как к мужчинам. «Телята» были особами романтическими, они охотно дарили цветы, только и успевали заказывать шампанское (не поинтересовавшись, а вдруг с куда большим удовольствием она бы опрокинула рюмку перцовочки?!), восторженно смотрели на нее снизу вверх, как будто она была не просто девушкой Женей с лохматыми волосами и угрями на подбородке, а спустившимся с небес мессией.
По мере того как она выдавливала из себя слова, точно засохшую зубную пасту из тюбика, лицо Мамонтова принимало все более растерянный и мрачный вид. Она бы обрадовалась, если бы он разозлился, если бросил бы ей в лицо несколько язвительных оскорблений – мол, что ты возомнила о себе, тощая и прыщавая? Тогда ей было бы намного легче. Но Миша молчал.
– Вот, – пришлось сказать Жене, чтобы поставить в своем монологе логическую точку.
– Значит, это все? – дошло наконец до Миши.
В какой-то момент ей показалось, что он расплачется. Только не это. Нет зрелища более жалкого, чем крашеная блондинка в костюме «Том Клайм» и плачущие мужчины.
И Женя подтвердила, глупо рассматривая пол:
– Все.
– Но ведь мы же можем хотя бы общаться... – встрепенулся Мамонтов. – Я хочу сказать, что ты ведь вовсе не имеешь в виду, что вообще больше не хочешь меня видеть.
Именно это она и имела в виду. Неужели он не понимает, что после такого разговора у них вряд ли получится время от времени пересекаться за кружечкой пенного пива и как ни в чем не бывало обсуждать общих знакомых, полуфинальные игры УЕФА и нового любовника Бритни Спирс?!
Тем не менее Женя ответила:
– Да, конечно. Через какое-то время, когда ты успокоишься... Мы могли бы пообедать вместе, или сходить в кино, или... – Черт, какой же жалкой она себя в тот момент чувствовала!
А несчастный Мамонтов окончательно разошелся и задал ей вопрос, который брошенным любовникам озвучивать принципиально не рекомендуется:
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
