сторону.
— Мне не нравится то, чем я занимаюсь сейчас, — признался он вдруг. — И не нравится идти на поводу у Ангелины. Но по-другому я не могу.
— Можешь, — с нажимом сопротивлялась я.
Я хотела думать, что Женя сильнее своей глупой привязанности к Геле, что в любой момент может перебороть себя и оборвать все связи с ней. Хотела верить в это, но посмотрела на отрешённого мужчину, который в тот момент мне напоминал побитого щенка, и поняла — он никогда не выберет меня.
* * *
Потому что я — не она. Потому что мы встретились не в то время и не в том месте. Потому что он вбил в голову мысль, что должен до гробовой доски быть рядом с белокурой длинноногой Ангелиной.
Не выдержала пытки и отвернулась. Попыталась вспомнить, куда же положила бумаги с нашим чёртовым договором, чтоб разорвать его и бросить в лицо парня. Сделать хоть что-то, что привело бы его в чувства.
Мы играли в кошки-мышки, и мне такой подход совсем не нравился. Впрочем, я не собиралась торопить его с выбором, к тому же время до полуночи оставалось. Без раздумий я в полной тишине быстро поднялась на второй этаж и почти забежала в спальню. Он желал уединения, а мне срочно требовался разговор с Алкой.
К сожалению, подруга не удосужилась ответить, скорее всего, всё ещё разбиралась с последствиями расставания со своим бывшим и расставляла вещи в моей крохотной студии. Вместо общения с подругой наспех помылась, бесцеремонно забралась в кровать и залезла под одеяло. Спать на полу не стала — отчего-то разозлилась на Женю, который по идее ничего не был мне должен, и хотела насолить.
Но правда жизни была такова: он имел полное право выбрать Гелю, как делал это уже сотни раз. Как бы сильно эта дьяволица с ангельским ликом не косячила, он её прощал, задаривал подарками и пытался перекрыть свой промах на работе. И в ходе излечения душевных ран Ангелины не заметил, как та из страдалицы превратилась в обычную пиявку.
До половины первого нервно лежала на кровати, проверяла время и прислушивалась к каждому шороху. В какой-то момент даже показалось, будто шуршал гравий под колёсами автомобиля. Словно кто-то приехал. Или наоборот покинул родовое гнездо.
Только вставать не решилась — боялась увидеть, что Женя поехал к ней. Или что она прикатила к нему и уже упала в крепкие объятия. Любопытство подмывало встать, выйти в коридор и подойти к окну, которое открывало обзор на ворота.
Вытащила из сумки снотворное, которое мне уже год как было прописано врачом от бессонницы. От него я отключалась за полчаса и дрыхла, как лошадь, совершенно забыв о проблемах. Именно это мне и требовалось — Женя представлял из себя сплошной комок проблем и нервов.
Таблетку съела без воды, испугалась спускаться вниз вблизи от окна. Мне бы обязательно захотелось заглянуть в него, а я планировала избегать соблазнов.
От горя едва не взвыла, когда снова почудился шум гравия и звук заведённого автомобильного двигателя. Кто-то определённо куда-то ездил. Стоило догадаться, что Женя не выдержит без своей зазнобы и пары часов, тем более после жёсткого ультиматума. Внезапно даже снотворное перестало помогать, я раздражённо вскочила, скидала свои вещи с банкетки в сумку, застегнула, сверху аккуратно пристроила рюкзачок и упала на кровать. Как раз в этот момент зазвонил телефон, а на экране высветилось имя подруги.
— Ты как раз вовремя, — рявкнула сердито я.
— Ой, кто-то не в духе, — с досадой пробормотала Алла. — Что случилось?
Набрала в грудь побольше воздуха.
— Я завтра возвращаюсь, Женя похоже свалил к другой, а я тут вроде как ни к чему, — кипятилась не на шутку.
— И ты зла, потому что он не заплатит?
Взвыла тихонько.
— Да к чёрту деньги! Не нужны они мне! Если надо, то кредит возьму, но тебе всё отдам до копейки!
В трубке повисла короткая тишина.
— Значит, ты злишься, потому что… — аккуратно подбирала слова Капустина.
— Да, потому что он мне нравится, — то ли заплакала, то ли засмеялась я — сама уже не понимала весь спектр эмоций. — А он к этой длинноногой ушёл.
— Тихо-тихо, не ной только, — скомандовала Алка и строго отчеканила: — Я этому твоему Женьку завтра яйца оторву и на мангале поджарю, вот честно! Каков козёл, а казался таким приличным мальчиком-зайчиком! Чтоб его пять раз и через коленку! Вафля бесхребетная, променять тебя, нашу умницу и красавицу, на какую-то пигалицу — уму не постижимо! Собирайся сейчас же и приезжай, будем залечивать раны горячим шоколадом. Я как раз на балконе сижу.
Всхлипнула и с грустью ответила:
— Завтра утром уеду, вещи уже собрала. Пока что не могу.
Алла крикнула что-то матерно-обидное кому-то и спокойно заговорила в трубку:
— Почему не сейчас? Хотя да, ты права, поздновато для покатушек с неизвестными таксистами. А знаешь что?! Заставь этого козла тебя обратно хотя бы отвезти. И неустойку потребуй обязательно!
Горько усмехнулась: кто о чём, а подруга как всегда о деньгах. Она не была меркантильной, но предпочитала, чтоб мужчины платили по счетам. Особенно её.
— Обязательно, — отмахнулась от безумной идеи Аллы и вздохнула. — Если что завтра приготовь для меня местечко, диван-то один.
— Моя постель — твоя, — великодушно изрекла подруга и исправилась: — В смысле, твоя постель — моя. Короче, ты поняла. Ладно, пойду твоего соседа гонять, он что-то совсем распоясался, музыку включил так, что весь дом трясётся. Утром позвони!
Я отшвырнула телефон и принялась считать трещинки на деревянной стене.
Одна. Две. Три.
Вскоре усталость и таблетки взяли верх, и я отключилась. Чтоб утром проснуться без одежды в горячих объятиях, ощущая, как мне в бедро упирается что-то весьма неприличное.
Глава 21
Я закричала и едва не упала с кровати, к счастью, крепкие мужские руки обвились вокруг моей талии и не дали получить помимо психологической травмы ещё и физическую. Мои глаза готовы были выпасть из орбит, впрочем, сонный Женя выглядел не лучше. Он явно испугался.
— Что ты… — заверещала, как резаная, как вдруг мужчина резко притянул меня к себе, упираясь всеми частями тела куда только возможно, и нагло впился в губы поцелуем.
Это стало неожиданностью. Воздух в лёгких закончился, сердце било барабаном, и мне хотелось только продолжения. Но сказка закончилась так же внезапно, как началась.
— С добрым утром, любимая, — сладко прошептал Казанцев и заглянул в глаза. Внимательно и как-то уж слишком интимно. Я тяжело сглотнула и
