Его мальчик вырос. Тренер сделал пару шагов к бортику, чтобы оказаться ближе к Тимуру, и взял его за предплечье.
— Знаешь, Тимур, — он словно смотрел в душу своими тёмными, как две дыры, глазами, — Нет ничего лучше, чем возвращаться туда, где ничего не изменилось. Чтобы понять, как изменился ты сам.
* * *
— Я люблю тебя.
Тонкие женские руки крепко обнимают мужскую шею, а её обладатель покорно упирается головой в девичье плечо. Они дышат в унисон. Её поддержка невероятно заряжает его на прокат, лучше любых слов тренера. А он всё ещё не понимает, как успел её подпустить настолько близко, чтобы считать единственным счастьем в жизни.
— И я тебя, — он шепчет это практически неслышно, куда-то в шею.
Столько всего пройти вместе за четыре года… И Олимпиаду, и переезд, ссоры, примирения, сложные решения, шоу. И все это рядом, рука об руку. Тимур не катал на шоу, где не катала программы Ева. Он был рядом всю её карьеру, когда его карьера была завершена. Рука об руку, до ограждения, куда его пускали. Носил её кофту, подавал бутылку воды. Всегда рядом.
— Ты обязательно победишь. Я не отведу от тебя взгляд ни на минуту, — Ева подняла на Тимура глаза, как только он отстранился.
Он несколько раз коротко кивнул, наклоняясь после них к её губам. Его дорогая Ева, которая помогла ему всё пережить. Которая улыбалась ему каждый день, которая называла свою золотую Олимпийскую медаль их общей. Без неё он никто и ничто. Даже представить не может, что заполняло большую часть его сердца, когда они не были вместе. И не простил бы себе, если бы не развернул её к себе тогда, на улице…
— Фу-у-у, — Ева смешно сморщила нос, откидывая голову назад, — Ты курил.
— Немного, — посмеялся Тимур, наклоняя голову на бок, — И что, мне теперь ничего не положено?
Она приподнялась на носочки, оставляя быстрый чмок в губы. Панкратов насупился, но девушка была неприклонна.
— После проката поцелую. Если заслужишь! — последнее сказано нарочито строго, парень вновь не сдержал улыбки. Ну как можно не улыбаться, когда смотришь на такое чудо? А ведь она совсем малышка, ей двадцать. Почти столько же Тимуру было на прошлой Олимпиаде. И только сейчас он задумывался над тем, какой же маленькой она была тогда. Шестнадцать. Совсем подросток, — Хватит на меня смотреть. Тебе нужно идти, иначе Денис Русланович будет ругаться.
— Не волнуйся, я же Панкратов, — он ещё раз чмокнул Еву в губы, неохотно выпуская её из объятий.
Их разминка начиналась совсем скоро. Подготовка пролетела настолько незаметно, что Тимур даже не успел настроиться. В его голове всё ещё была мысль, что до произвольной ещё долго. И вот, у него есть несколько минут до начала разминки и четыре спортсмена. Он будет кататься первым из парней сборной, что давало определенные надбавки к спокойствию. Но тем не менее, предстояло осознать головой, что сейчас происходит.
Дима был настроен решительно. Серьезное выражение лица, музыка в наушниках, тренировки прямо до начала разминки. Он тренировался с восьми утра и даже слушать не хотел про то, чтобы отдохнуть. Отдохнет держа в руках свою мечту.
— Саша, на разминку, — Анна Павловна позвала спортсмена из коридора, на что тот с готовностью кивнул. Пора покорять сердца? Значит он это сделает.
Парни не разговаривали друг с другом. Тимур лишь смотрел на свои ноги и думал о том, каково это одним прокатом вершить судьбу своей мечты? Что же, ему первому предстояло это узнать.
* * *
— Тимур Панкратов, Российская Федерация!
Аплодисменты. Волнение команды. Катя, которая сжимает руку Даши от волнения. Ева, которая не знает, куда себя деть. Абсолютно спокойная мать, которая ни слова не сказала. Денис Русланович, крепко сжимающий в своих руках чехлы от коньков. И Тимур, у которого поднялась температура, но он никому об этом не сказал. Плевал он, не хотел тратить лишнюю энергию. Плохому танцору ноги мешают, вот и тут такая же ситуация. Он прекрасно откатает и без этого.
Программа о нём. Такая же драматичная, как и его судьба в фигурном катании. Чемпион, который упал с вершины и начал с самого начала. Чемпион, титулы которого ничего не значат. Ведь он не получил самый главный, тот, без которого его спортивная жизнь была бессмысленна. В его глазах.
— Может быть ты не будешь смотреть? — Тамара Львовна коснулась плеча сына. Тот покачал головой, крепче сжимая руки. Он должен видеть все. От первого прыжка до последнего балла.
Тимур тяжело вздохнул, стряхивая напряжение движением плеч. Нет волнения. Есть страх не оправдать свои собственные ожидания.
— ВПЕРЕД, К ПОБЕДЕ!
Он неосознанно улыбнулся, смотря на лёд. А ведь есть люди, которые действительно его до сих пор любят. С первого взрослого Чемпионата России до вторых Олимпийских Игр.
Пора начинать. Перед смертью не надышишься. И, кто знает, может эта смерть превратиться в самую настоящую жизнь? Второе дыхание… Хоть что-нибудь, что могло бы спасти его.
— Началось… — нервно выдохнула Ева, услышав музыку. Скайфолл. Пронзительная и драматичная. Совсем не похожа на образ Тимура на прошлой Олимпиаде. Повзрослевший, понявший, что не всё в жизни будет доставаться ему. Вот какой он сейчас на льду.
Первый прыжок шел практически сразу от начала, на тридцатой секунде программы. После кантилевера, встреченного бурными аплодисментами.
Тройной аксель.
Приземлил.
Денис Русланович с Романом пристально следили за выполнением каждого движения. Каждая неровность, каждая шероховатость, все это может помешать получить драгоценные баллы, которые ему и так ужимали. Честно, он подразумевал, с чем это связано. Альбина Валерьевна, бабушка Тимура и представительница Федерации, крутилась возле арбитров. Было ли очень смело предполагать, что это она проплатила снижение баллов? Тимур не делал на столько, на сколько его оценивали. Он делал больше.
Первый сложный каскад. Первый, потому что их будет два. Тимур будет рисковать, несмотря ни на что. Будет это стоить того или нет он узнает позже.
Четверной лутц.
Черт, перекрутил!
Четверной флип.
А тут недокрутил.
— Блять, — прошептал Тимур, выезжая. Теперь точно нужно делать следующий каскад 4–4.
— Ой… — Даша зажала рот рукой, — Ему поставили в минус!
В какой именно минус сейчас сказать было нельзя, но квадратик загорелся красным на технической панели.
Ева промолчала, не издавая звуков. До конца, главное борись до конца. Хватайся за любую возможность завоевать баллы.
— Его занесли его же руки, смотри, — Тамара Львовна не упустила возможности прокомментировать прокат Тимура, — Ты иногда так тоже делаешь. Руки четко над собой, ни вправо, ни влево. Иначе тебя тоже вынесет так.
— Не вынесет, — пожал
