слезами. Не задавая лишних вопросов, он обошел машину вместе со мной, продолжающей на нем висеть, усадил на переднее пассажирское, чтобы я была под присмотром, и вернулся за руль. В тепле я поняла, что силы кончились, а вместе с пустотой внутри пришли и абсолютно сухие глаза.
И только тогда я разглядела, какая впечатляющая синева была у него под глазами.
— Как ты здесь оказалась? Змеи сказали, что не смогли тебя "увидеть", — он направил на меня поток теплого воздуха.
— Смертин решил меня выгулять, а я сбежала… "Не смогли"? Влад же выходил на меня, я его видела, — главное не слишком вовлекаться в эту мысль, а то опять слезы потекут…
— Поля… Как ж тебе сказать? — он свернул на главную улицу, направляясь к выезду из города.
— Скажи прямо. Что он меня предал…
— В смысле? — Эльх затормозил, прижимаясь к обочине.
Пришлось поделиться впечатлениями от вечера, снова заходясь плачем и утыкаясь в плечо волка, тут же поспешившего перетянуть меня на колени. Он не перебивал, не уговаривал прекратить реветь, просто слушал, обнимая.
— Я не знаю, что произошло у тебя с Ужовым или у Ужова с его родней, мне Андрей сказал только, что он поехал договариваться с видящими из клана. Видимо, в уплату его решили женить.
— Я, — а что говорить-то? — Просто увези меня отсюда, пожалуйста…
— Хорошо. Садись, — меня вернули на место, пристегивая. — Постарайся поспать, пока будем добираться. Тебе сейчас нельзя напрягаться…
От волнений я очень быстро уснула.
* * *
Зато побудка была впечатляющая, проснулась я от криков — ну, как криков, раздраженного кричащего шепота — за дверью спальни. Судя по свету, уже было утро, я разоспалась, почувствовав себя в безопасности. Эльхар продолжал с кем-то спорить под дверью, судя по движению голоса, пытаясь увести собеседников подальше.
— А я хочу сам с ней объясниться, чтобы не вышло игры в сломанный телефон! — у Ужова вышло чуть громче, чем он планировал, и я различила голос и слова.
Что ж, показаться придется, да и поговорить лучше сразу, чем тянуть до последнего. Вчерашние брюки все еще на мне — и в карму волку падает еще один плюсик — так что я кое-как пятерней приглаживаю волосы, разбирая наспех колтун, и выползаю наружу, встречаясь глазами сначала со змеем, а потом поочередно с волками. Прекрасно.
— У вас двоих, — голос спросонок чуть осип, но Ужов и Смертин меня поняли, — есть ровно по три фразы, чтобы убедить меня хотя бы выслушать вас.
Не слишком любезный прием заставил обоих перевертышей ошарашенно замереть, пока я отрывалась от двери, чтобы привалиться к плечу Эльхара. Древний оборотень аккуратно придержал меня, не давай зацепиться за ковер.
— Раз. Два. Три. Сказать вам нечего, да… С тобой, — показываю на Смертина, — я сейчас говорить не готова. Когда-нибудь я может быть и перекиплю, но не сейчас. С тобой, — поворачиваюсь к Владу, — я теперь вообще не знаю, как разговаривать. Счастливой семейной жизни.
Объективно — меня несло, но рассуждать холодно я была не способна. Не в тот момент. Я даже с Эльхаром сейчас разговаривать не хотела, правда, тот и не настаивал. Когда я выходила в коридор, мне казалось, что вот сейчас я увижу их всех, что в моей голове наступит внезапное просветление и я найду идеальный вариант. Но озарение на меня не снизошло, так что я вернулась обратно, опускаясь на край кровати и залипая в стену.
Внутри не осталось никаких чувств.
Попытаться простить Влада? А толку — он действительно женится, я слышала раздраженную перебранку в коридоре, пусть уже и в стороне от моей двери. За помощь видящих надо платить, и платить сполна.
Смертин? Моя звериная сущность слишком хорошо помнит его из прошлой жизни, я не хочу проверять, насколько он изменился. Да, в эти дни он делал какие-то шаги, но насколько его хватит? Проверять опытным путем? Ищите другую идиотку…
Эльхар… Древнему волку я симпатизировала, но скорее по-дружески. Обманывать его и пользоваться его чувствами к Леде, пусть и похороненными много лет назад, было бы нечестно по отношению к нему. Неправильно.
— Ты есть будешь? — легок на помине. — Я выпроводил этих двоих, но не уверен, что моей убедительности хватит надолго.
— Что мне делать, Эльх? Я запуталась и ничего не понимаю…
— Я плохой советчик в том, что касается чувств, Полина, — волк присел рядом. — Слишком привык сначала думать и просчитывать, а потом уже делать что-то. Но если тебе нужна будет моя помощь, абсолютно любая, то можешь сразу за ней обращаться.
Киваю, прижимаясь к плечу. Может, и правда остаться здесь? Думаю, я бы даже смогла его полюбить. Поворачиваю голову, чтобы лучше рассмотреть волка. По-моему, с нашей прошлой встречи он словно чуть помолодел, хотя моральная усталость обычно старит. Но седины в хвосте стало меньше и теперь серые пряди не так контрастируют с достаточно юным лицом.
Ну-ка, Полина, назови самой себе аргументы в пользу этого варианта, давай. Он неназойливо заботливый, что важно. Душить вниманием и опекой он точно не будет. И запирать дома "ради моего блага" тоже. Устроенный по жизни, комфортный быт и вот это все, крепко стоит на ногах. Симпатичный, глупо отрицать.
— У меня ощущение, что ты пытаешься проглядеть во мне дырку.
— Я задумалась…
— О чем?
— Тебе честно?
— Да уж будь добра, мне юления и уловок уже сегодня хватило. Даже если это что-то обидное, я предпочту услышать это в лицо.
— Это не обидное, просто… Мне жаль, что ты не встретился мне раньше, до начала всей этой истории… Или что Леда явно смотрела куда-то не туда в той жизни.
— Не сыпь мне соль на рану, Полина, — он протянул руку, убирая за ухо выбившуюся белую прядь, одновременно едва ощутимо задевая щеку. — Я прекрасно понимаю, что у старика-затворника типа меня шансов нет.
— Ты не старик! — я правда не воспринимала его стариком.
— Мне за тысячу лет, Полина!
— Смертину тоже, если на то пошло. Я… Насколько проще и спокойнее была бы жизнь… А, ладно, забудь, я только раны ковыряю.
— Если ты дашь мне шанс, — фраза вышла не громче выдоха, заставляя сфокусировать взгляд на волке.
Я даже не уверена, действительно ли он это произнес, или мне кажется. Но выбирать действительно надо. И лучше будет — для всех объективно лучше — если я сделаю этот выбор сама, а не отдам его кому-нибудь, или не положусь на случай. Эльхар, почувствовав, что я опять провалилась в себя, тихо вышел из комнаты, повторив, что если я проголодалась — он
