рук тянулись внутрь сквозь металлические прутья, хватая холодными пальцами воздух в нескольких сантиметрах от лица Петрова.
Желая поскорее выбежать, студент в ужасе засучил ногами по линолеуму, но сзади его крепко держал Фагот.
— Что? Обосрался? — злобно прохрипел росгвардеец на ухо Петрову. — Когда твоя тёлка получает подсрачник на акции протеста, ты возмущаешься… А я видел, как моих друзей вот такие твари заживо разрывали на части, превращали в себе подобных!
— Боже мой! Отпустите! — наконец-то вырвался студент и резко отпрянул от окна. — Ну, сделайте же что-нибудь! Стг’еляйте! Вы же пг’авоохг’анитель!
— Бесполезно, — спокойно проговорил Фагот, с какой-то обречённой тоской глядя на тщетно тянущихся к нему мертвецов. — Пули на них почти не действуют. Рожок приходится отстрелить, чтобы остановить хотя бы одного.
— И что же делать? — спросил Захарчук, до этого так же неподвижно стоявший в дверях дежурки.
— Попробуем справиться с этой толпой. Если получится, пробьёмся наружу.
— Как?! — взвизгнул мечущийся по коридору Петров. — Их же не бег’ёт ваше ог’ужие!
— Сделаем. Будет время подготовиться, пока они не выломают решётки.
— Они выломают решётки? — с сомнением переспросил майор.
— Обязательно, — утвердительно кивнул Фагот. — Они чувствуют, что мы здесь. И у них тоже полно свободного времени. Но они неплохо горят. Есть у вас в хозяйстве что-то горюче-смазочное, товарищ майор?
Глава 23. Майор
в которой сотрудники органов правопорядка и наиболее активные представители студенчества проявляют свои хозяйственно-боевые навыки
В хозяйстве у товарища майора оказалась кем-то любезно налитая для хозяйственных нужд бутылка бензина, немного медицинского спирта в склянке, бытовой растворитель, средство для протирки окон в пластиковом флаконе с пульверизатором и аж шесть штук освежителей воздуха, очевидно, закупленных про запас по случаю акции. Из аптечек были извлечены небольшие мотки бинтов и упаковки ваты. А в кладовке среди прочего, обнаружилось приличное количество разных тряпок. Из всего этого подручного материала обороняющиеся и начали готовить своё нехитрое вооружение.
— Да ты не тряси руками, майдановец! Больше прольёшь! — строго заметил Захарчук, вытирая тряпкой накапанный на стол бензин и засовывая её в свою бутылку. — Молотовы делать не умеют, а туда же…
— У нас был миг’ный пг’отест… Мы пг’осто вышли погулять, — раздражённо возразил Петров.
— Да лан… Можешь нам-то сейчас не заливать, — усмехнулся Фагот. — Но в любом разе, молодец. Хотя бы лямку тянешь «на тюрьме». А друзья-то твои где?
— Свалили они, — нахмурился студент. — Щас, навег’ное, дома сидят… Тем более, тут такое твог’ится.
— Ссыкуны.
— Так вы же и пг’иучили по домам сидеть! — заметил Петров. — Маски надень, самоизолиг’уйся…
— Да, — согласился росгвардеец, а после добавил. — И, может, это и правильно. А то сейчас снаружи этих тварей было бы раз в десять больше. Чем меньше на улице людей, тем меньше мертвецов…
В помещении оружейки, где расположилась вся троица, наступило молчание, нарушаемое только подвываниями лезущих в окна дежурки мертвецов. Захарчук заканчивал засовывать в бутылки жгуты из резаных тряпок. Фагот планомерно, со спокойствием какого-то механизма, обшаривал ящики, выгребая и распихивая по карманам автоматные патроны.
— И какой у нас план, господа полицейские? — не выдержал Петров, постукивающий пальцами по столу.
— Скоро увидишь, — ответил росгвардеец, не отвлекаясь от набивания рожка. — А «товарищи милиционеры» по старорежимному ты не говоришь, потому что буквы «Р» много? Угадал, картавый?
— Б*я, как смешно… Даже пег’вокуг’сники так не г’офлят? — закатил глаза Петров.
— Да ты не обижайся. Просто надо же тебя как-то звать.
— Петров он… — заметил Захарчук.
— Это скучно. Петров сейчас вон… В каждом кине. Погоняло должно быть со смыслом. Модное. Ты, студент-историк, говоришь? — Фагот задумался. — Значит, будешь «ИстФак».
— Это типа модное? — скривился парень в скептической усмешке.
— Ну, если по-английски напишешь, будет модно. Ты, кстати, с какого района?
— Сокольники.
— Ну вот! Восток, — обрадовался спецназовец. — Точно подходит!
— Очень смешно…
В дежурке раздался громкий металлический удар. Фагот решительно поднялся с места и, оглядев остальных, молча вышел в коридор. Петров и Захарчук с бутылками в руках, последовали за ним.
Через развороченное окно в дежурку полезли фигуры, напоминающие людей уже очень отдалённо. Частично разорванные, некоторые с объеденными конечностями, они буквально втекали с улицы единым, качающимся в общем ритме, потоком.
Стоя в коридоре, Фагот сосредоточенно смотрел на это нечеловеческое движение, дожидаясь походящего момента. Не поджигая, хлопнул об пол пару бутылок с растворителем прямо под ноги надвигающимся мертвецам. Третью — в потолок прямо над напирающей толпой, обдав всех мелкими брызгами и осколками стекла. Ещё минута и в кучу движущихся мёртвых тел полетел рулон горящей ваты. Ярко вспыхнуло оранжевое пламя. Помещение стало заполняться едким копчёным смрадом.
Без особого результата дав короткую очередь в грудь в ближайшего зомби, Фагот с силой оттолкнул его ногой прямо в разгорающееся в дежурке пламя, и захлопнул дверь.
— Шестеро готово, — констатировал росгвардеец. — Майор, проверь служебный выход. Только тихо.
Захарчук кивнул и, зачем-то чуть пригнувшись, торопливо засеменил по тёмному коридору. Через несколько минут он вернулся тем же манером и шёпотом пробормотал:
— Всё тихо там. Вроде нет никого.
— Отлично! Валим? — оживился Петров и уже было хотел подскочить с места, но Фагот придержал его рукой.
— Рано.
— В смысле?
— Думаешь, они нас догнать и порвать не попробуют? Нас там броневик под парами не дожидается. Надо их побольше тут ухлопать. Так потом шансов больше будет… Помоги-ка мне…
Вместе со студентом росгвардеец отодвинул от входной двери стол и развернул его поперёк коридора.
— Майор! Ключи! — Фагот выхватил у дежурного связку ключей и сунул в руки Петрова. — Давай, ИстФак. Отпираешь наружную дверь и пулей назад.
— Я? Я не…
— Давай, ну! Она же наружу открывается. Просто открой замок, толкни и не ссы.
Зажав ключи в дрожащей руке, студент под столом пополз к выходу, потом осторожно приблизился к внутренней двери, открыл её и подошёл к внешней. За толстым стальным листом, покрашенным коричневой краской что-то скреблось и выло. Периодически металл вздрагивал от ударов. Петров робко обернулся, поймал взглядом твёрдый кивок Фагота, крепко сжимающего автомат, дважды повернул толстый ключ в замочной скважине, с силой толкнул дверь и с криком отскочил назад, в один прыжок перемахнув через стол.
Внутрь со стонами полезли пошатывающиеся твари. Зачастую лишённые глаз, они скорее рефлекторно обшаривали стены руками, размазывая по ним кровавые следы. Тем не менее, в своих плотно сомкнутых рядах, прижавшись друг другу плечом к плечу, они действовали слаженно, как один организм. Будто следовали единому чутью, единому инстинктивному порыву или управлялись какой-то единой силой.
— Давай, ИстФак! Бросай! — выкрикнул Фагот, зажав палец на курке Калашникова. Оглушённый выстрелами, студент лихорадочно щёлкал зажигалкой, пытаясь подпалить тряпку на коктейле Молотова.
