Приду, обязательно приду, товарищ физрук.
– Жду.
– Смирноов. А почему ты в танцевальный кружок не ходишь? Мы тебя ждем.
– Девочки. И рад бы, нога заболела.
– Ох, врешь ты, Смирнов. А Таня очень тобой интересуется.
Вот еще и Таня появилась.
– Борька! Побежали в лес, пока не схомутали!
– Бегу пацаны!!
Мы улизнули, мы до обеда болтались по июньскому лесу. Поели консервов из моей заначки, обсудили новости мира и нашего пионерлагеря. Решили, что наша Верка помягчела и меньше стала вредничать. Галя с этим не согласилась, но против общественного мнения не могла возражать. Земляника почти отошла, что было очень плохо. Но на болоте через недельку другую появится морошка и у нас будет новое поле деятельности.
– Я, пацаны, морошку даже больше люблю, сообщил Димон.
День катился колобком, приближалось время обеда.
Глава 26
– Боря. Опять следователь из города приехал, тебя к себе вызывает.
– Насчет чего, Верочка?!
– Насчет твоего папочки. Накаркал ты, исчез твой папочка. Мамочка подала в розыск, приехал наш знакомый следователь.
Какая же дура, моя квазимамочка. Вот и живи с ней, терпи дурь бабскую. Исчез садист и мучитель, нет, чтобы радоваться. Нет, она подает в розыск, найдите моего палача. Опасная дура.
Следователь всё такой же. Вежливый, гладко стелит и норовит на противоречиях поймать. Только мне врать нечего. Все нас с моим предком видели. Сидели мы на скамеечке, даже покажу следователю на какой. Папочка был в зюзю пьян, вымогал у меня денежку. Денежки не получил и слинял обратно в город.
– Почему я думаю, что в город слинял?
– Так на автобусную станцию пошел. У нас автобус в одном направлении ходит. А куда он дальше отправился, не знаю. Человек нетрезвый, куда угодно мог заехать.
– Видно и заехал, вздохнул следователь. – Ищи его теперь. Ладно, Смирнов, не буду тебя больше мучить. Не везет тебе Смирнов, то один вокруг тебе исчезнет, то другой. Если и третий пропадет, беда тебе Смирнов будет.
– Что вы пугаете ребенка! Встала на защиту Верочка. – Откуда ему знать, где его пьющий отец обитает. Отцы пьют, детям слезы. Нельзя так, товарищ следователь.
Следователь замялся, еще что-то хотел спросить, но не спросил. Собрал свои бумажки и уехал. А он ведь меня подозревает. Сам не знает в чем, но подозревает. Отличный следователь из него вырастет, интуиция работает. Может утопить его в болотце, рядом с папочкой, пусть лягушек в трясине проверяет. Но нет, жалко. Человек мне ничего плохого не сделал. Пусть живет.
………………………………………………………………………………..
Но в солнечной Финляндии, Финляндии моей… Интересно, что еще есть в моей Финляндии? Прогуляюсь, проверю.
Я сидел на полянке, пока в одиночестве, моя Галочка меня еще не достигла. Лиекса, Иломантси, Савонлинна, подальше от границы, Миккели и Лахти, совсем далеко. Рискну, проведаю столичный город Хельсинки.
Магазины, магазины, городок, чем-то похожий на наш Ленинград. Но мельче и скучнее. Финские колбасные изделия в большом ассортименте. Но я взял только пару кругов особо симпатичной финской салями. Лакрица и салмиак, уж очень финские сладости, моим парням такое не понравится. Да я и сам от специфически финской продукции не в восторге. А вот пяток плиток гейши я им возьму. Дети такой шоколад любят. Консервные банки сыпались в уже подтаявший ледяной склад. К средине июля льда здесь, пожалуй, поубавится. Но я к этому времени, надеюсь, найду другой способ хранить запасы. А может просто выбираться на часок, другой в ближайший город и заправляться в местном ресторане?
Уже вечереет, пора возвращаться. Галочка возможно уже вышла на след. А я её обману и вернусь в лагерь хорошим послушным мальчиком с вкусной шоколадкой в кармане.
– Пацаны, после ужина отойдем в сторонку, у меня для вас есть сладкий сюрприз, каждому по шоколадке.
– Вот ты где Борька болтался. А мы подумали, совсем забурел. Что ж, простим его Вован.
– Придется простить, Димон.
Сегодня опять репетировали. Номер, предложенный Галочкой, получался всё лучше и лучше. Нам будут аплодировать, это безусловно. Или кажется мне, но Вера последнее время слегка похудела. Совсем неплохо, хуже было бы, если б она начала толстеть и тянуться к солёненькому.
– Сегодня старшая пионервожатая ездила в больницу к директору. Оказывается, поправляется гад. Недели через две может выйти на работу.
Не было печали, так черти накачали. Появлению старого директора совсем не учитывалось в моих планах. Наша мымра хоть и изрядная зануда, но не ворует и пионервожатым под юбки не лазит. Лесбийская любовь в хрущовской России пока не очень популярна.
Верочка серьезно огорчена, опять опасается приставаний старого черта.
Окончательное решение директорского вопроса в моих руках. Потенциальная росомаха, реальный вор и развратник вполне достоин высшей меры. В какой форме реализовать операцию? У меня есть финка, всегда можно найти подручные средства. Ах, если бы директор лежал в отдельной палате. Ни в чем не повинный сосед может усложнить операцию. Но не раздобыть ли мне где огнестрел? Хорошая идея! Как она мне раньше в голову не пришла. Стреляю я неплохо, в тридцати шагах промаха в карту не дам, разумеется, в знакомых пистолетах. Грабить следует или отделение милиции, или местную воинскую часть. И там, и там хороший выбор оружия.
Под сладкую мысль об эффективном устранении старого злодея я немного задремал. Верочка затормошила меня и стала шептать, что она мне наскучила, что мне нужна девочка помоложе. И что она меня отпускает!!... Так здорово кусаться не всякая собака сумеет. В последующие полчаса я переубеждал пионервожатую, что она мне не наскучила и что девочка она еще довольно моложавая. Опять завтра на спине царапины будут, а на груди укусы. В гарем Верку взяли бы с гарантией, кусак турецкие султаны брали без очереди.
А ведь ты мог бы с огнестрелом двигать русскую историю. Убирал бы из неё всякого рода Демичевых и Сусловых, слишком активного чекиста Андропова упокоил бы. И конечно, яркого нашего и образного Никитушку убрал бы вовремя. Пока он дел не натворил, международных и разных. Ох, спи пионер Смирнов, бабочка Бредбери не дремлет, натворишь ты сдуру делов.
Я едва не проснулся утром в постели своей пионервожатой, благо под утро улучил момент и ускользнул к себе в палату.
Странно, я уже привык к звукам горна по утрам. К невыносимо скучной и утомительной утренней гимнастике. Даже манная каша со мною, кажется, подружилась. Тем более, что прогорклое сливочное масло, наконец, кончилось.
