таким старым играть можно? Он же ни бегать, ни прыгать не умеет.
Лана подошла к демонессе и дружески обняла ее за плечо:
– Почему говорят, что демоны хитрые?– куда–то в потолок спросила она.– Бри – ты сама наивность. У твоего папы неприятности, а твой дед… гм…негативно настроенный проверяющий, который хочет сделать что–нибудь плохое твоему папочке. А послал тебя папа к нему потому, что надеется, что ты сможешь его отвлечь, пока он со своими советниками исправит свои недочеты.
– Нет,– Бри как всегда набычилась,– ты врешь. Он же мой дед. Голос крови у нас демонов силен. Так мне папа всегда говорит.
– Видно, не у всех,– вздохнула Светлана.– Хорошо, я не буду тебя убеждать, проверь сама. Только думай, что говоришь.
– Пойдем вместе,– загорелась демоница.– Если что не так, ты мне подскажешь.
– Нет, увольте, у нас с Дусей еще масса дел – нужно хотя бы костюмы для чертей сегодня найти, я уже не говорю про фонарики.
– А я знаю, где можно взять костюмы,– как все соблазнительницы, Бри умела быть сладкоголосой, – пойдешь со мной, поможешь с дедом – сегодня же костюмы будут.
– Маленькая шантажистка,– заворчала Лана, но больше не сопротивлялась.– Ладно, пойдем к твоему деду.
И довольно–таки скоро прибежал охранник, который и сообщил, что его темнейшество проснулся и изъявил желание ехать с ревизией.
Бригитта быстро поправила свой наряд, схватила за руку грешницу и почти бегом устремилась к покоям деда.
ГЛАВА 10
В которой появляются первые раны
Я практически бежала за Бригиттой, когда юная демоница волокла меня к покоям герцога Люцифуга. Смешная она! Так вцепилась в этого демона, хотя ясно же видно, что ничего хорошего встреча двух родственников не принесет. Если отец так относится к своему сыну, вряд ли лучше отнесется к внучке? Ни о каких родственных чувствах говорить явно не приходится.
Но мне не хотелось огорчать девчонку. К тому же, Сантан видимо, желает досадить нерадивому деду и отвлечь внимание проверяющего от своих недочетов. Что ж, поможем, чем сможем.
Мы подбежали к двери вовремя, еще бы чуть–чуть и ищи–свищи герцога по угодьям Первого рва. Бригитта шикнула на стражника у покоев, потянула на себя дверь и практически впечаталась в фигуру выходящего Люцифуга.
–О–о–о,– раздалось с двух сторон.
Ни герцог, ни маркиза не захотели уступить другому дороги, поэтому так и стояли на максимально близком расстоянии друг от друга, рассматривая своего визави.
Бригитта открыла от удивления рот, и с восторженностью маленького ребенка улыбалась деду. Герцог, наоборот, прищурился и смотрел неласково. Его взгляд шарил по лицу и фигуре Бригитты. Что уж он там искал? Никак, родственные черты. Молчание затягивалось.
– Э–э–э,– начали эти двое снова вместе. Потом дед, видимо приняв какое–то решение, отступил в глубину комнаты и сделал приглашающий жест.
– Чем обязан?– глубоким баритоном проговорил он.– У меня мало времени – дела королевские не ждут, но я рад буду уделить дочери герцога Сантана пятнадцать минут своего времени.
Оглянувшись на меня, как будто ища моей поддержки, Бригитта заворожено сделал пару шагов вперед. Я серой утицей просеменила за ней.
Демоница, вытянув руки и наклонив лоб, опять ринулась по направлению к деду. Я–то понимала, что Бри просто хотелось обнять вздорного старика, а вот он, почему–то, усмотрел в этом жесте угрозу для своей особы, поэтому непроизвольно стал пятиться от внучки.
– Вы, наверное, пришли поговорить о бухгалтерских книгах?– растеряв все свое высокомерие, растерянно вопрошал он.– Не надо, деточка. Книги я посмотрю позже. А сейчас, правда, у меня мало времени – мне хотелось бы объехать угодья вашего папаши и составить королю докладную записку. Служба…
Он отступал, Бригитта наступала. Я стояла, боясь пошевелиться, всячески зажимая готовый вырваться смех.
– Дедушка–а–а–а,– нараспев проговорила девчонка,– это же я – ваша внучка. Давайте обнимемся.
– Не стоит,– Люцифуг обвел глазами пустую комнату, уже догадываясь, что сам загнал себя в ловушку.– Э–э–э, деточка, я не ваш дедушка. Я не признал вашего отца. Ваша бабка была особой легкомысленной, и нет никаких подтверждений, что он мой сын.
Бригитта обиженно опустила нижнюю губку.
– Но как же так, дедушка? Мне папа сказал. А мой папа никогда не врет. Я думала, что вы умерли, а вы живы–здоровы. Счастье–то какое!– радостно взвизгнула она.
– Врет ваш папа, врет как сивый мерин,– не растерялся старик, – если бы он был моим сыном, были бы бумаги, подтверждающие это. Ан, никаких бумажек–то и нету. Я не его отец, следовательно – и не ваш дедушка.
Бригитта снова нерешительно замерла. На ее лице играла целая гамма чувств – от непонимания до обиды– вон и нижняя губка затряслась, сейчас заплачет демоница. Пришлось мне снова вмешаться, хотя я и не планировала. Эх, Светка! Ну что за дурацкий характер? Вечно тянет помочь обиженным и обездоленным.
– Бумаги – это ерунда, герцог,– решительно проговорила я.– У людей Наверху, где я имею честь служить на благо нашему королевству, существуют тесты ДНК. Не поверю, чтобы у вас ничего подобного не было. Вы бы присмотрелись к девочке–то повнимательнее. Вон у нее такой же, как у вас, решительный подбородок (услышав это, Бригитта выдвинула эту часть лица вперед) и глаза как у вас – большие и красивые (Бригитта с готовностью выпучила свои красные глаза).
Герцог с сомнением оглядел выпучено – выдвинутую физиономию вновь приобретенной внучки, его спокойствие как ветром сдуло, по сузившимся глазам было видно, что он лихорадочно придумывает отмазку. Я не знаю, что он собирался выставить контраргументом, но его последующие слова сыграли фатальную роль.
– Некоторое сходство…э–э–э… согласен есть: подбородок и два глаза…
И все. Больше ничего сказать он не успел, потому что с восторженным криком «дедушка» Бригитта ломанулась в его сторону, сделала невероятный кульбит в воздухе и все–таки повисла у него на шее.
Колени Люцифуга сделали какой–то вихлястый финт, и два тела упали на пол. Причем, внушительная дочка герцога Сантана умудрилась полностью подмять под себя тело королевского проверяющего. Раздался страшный хруст, а за ним и болезненный вскрик.
Я уже не смогла удержать гомерического хохота, душившего меня, и дала волю естеству. Бригитта сопела, герцог стонал, а я хохотала как безумная. Наконец, отсмеявшись, я поняла, что для меня такое проявление веселости чревато самыми ужасными последствиями, поэтому все–таки выдавила извинения:
– Простите, господа, я так рада, так рада, что воссоединение семьи состоялось.
