заставила Габриэль шлёпнуть себя по щекам, чтобы замаскировать смущённый румянец:
— А ты иного мнения на этот счёт? — ответила она вопросом на вопрос. — В смысле… по-твоему… какая я?
— Как минимум, лучше многих, кого я знал.
— Да ну тебя!
— Я серьёзно! — был настойчив Адам в своём суждении. — Лучше скажи мне, откуда ты прознала, что Пенни связана с ВУС?
— Ещё одна сверхспособность!
— Правда?
Габриэль издала безотрадный смешок:
— Конечно, нет, дурачина. Я видела Пенни в видении. И её маму видела. И тебя.
— Что за видение?
— От нашей загадочной девочки. Она сказала, что я должна вспомнить из-за чего мир изменился, иначе Станвеллу придёт конец. Собственно, этот конец я и видела…
Адам глубокомысленно вздохнул и пристроился рядом с Габриэль на тесных ступеньках.
— Дай-ка сюда руку, — сказал он, шурша пакетом с медикаментами, которые любезно предоставили Уоткинсы.
Габриэль покорно подставила под смоченную спиртом вату прокушенное запястье, вторым — подперев подбородок, а взгляд уводя далеко-далеко за пределы помещения, чтобы не видеть лица Адама.
— Спасибо, — поблагодарила она его по завершении манипуляций с бинтом.
— Всегда рад помочь!
— Ты знаешь, — смущенно начала Габриэль. — Если вдруг я говорю что-то… грубое, — попыталась улыбнуться она, — я на самом деле не имею это в виду.
— Хорошо. Понял.
— Просто… чтобы ты знал.
— Я и так это знаю, Габриэль. И я не в обиде, даже не заморачивайся! — Адам выпрямился и подал Габриэль руку: — Ну что, идём?
Глава 15. Попутчик
16 июня. Утро
Лес по Уиллоубрук все ещё был оцеплен. Местных жителей это не устраивало. Пару дней назад по главной дороге можно было проехать, предъявив документы, подтверждающие личность. Сейчас же, в связи с последними событиями, дорогу перекрыли совсем, дабы предотвратить перемещения инопланетян в столицу и другие близлежащие города. К счастью, от центра Станвелла до её окраины вела другая дорога. Точнее говоря, это была и не дорога вовсе, а просто-напросто продавленная шинами колея между перелеском и полем для выгула скота.
Лужи здесь образовывались быстро и обильно, а потом ещё долго плодили на своей поверхности комаров и водомерок, пока летнее солнце как следует не пропекало почву. Тогда земля превращалась в окоченелые отпечатки недавнего прошлого: следы резиновых сапогов и редких вмятин маленьких лисьих лапок, накладывающиеся друг на друга ленты различной ширины, при взгляде на которые можно было высчитать габариты транспорта. Пройдет год, и эта колея наверняка превратится в болото.
Ацель переступил очередную лужу, расходящуюся радугой машинного масла. Его высокие черные сапоги приобрели коричневатый оттенок. Он прилагал все старания, чтобы спасти от подобной участи своё излюбленное пальто, подбирая подолы, словно какая-нибудь возвышенная дамочка в кринолине.
Жидкие волосы, остриженные сзади покороче, почти полностью закрывали глаза в солнечных очках растрепанной челкой.
Пришелец был предельно раздражен: уже почти сутки он находился в пути. Автомобиль увяз в болотистой жиже, вытолкнуть его в одиночку он не смог, а просить помощи на дороге было бы ниже его. Да и к чему испытывать судьбу знакомствами с мерзкими людишками, когда имеются ноги, привыкшие к долгой пешей ходьбе?
Вещество, которое он испробовал на старике, почему-то вышло из-под контроля. Наверное, разум профессора Нортона в какой-то момент вступил в борьбу с самим собой, отчего в организме произошла странная мутагенная реакция. Ранее опыты Ацеля удручались успехом...
— Что же пошло не так? — бормотал он, всё ещё продолжая видеть перед глазами ужасающий лик монстра между балясинами лестницы. — Ксионцы и люди… Люди... ксионцы…
Пришелец задумался и случайно наступил в лужу. Ботинок почти полностью погрузился в грязь, и вода стремительно просочилась через швы на подошве. Ацель выругался:
— Чертова грязная планета!
Поморщившись, он вырвал из болотистой жижи ступню и еле-еле удержался, чтобы не упасть.
Меж тем к нему подъехала машина с большими колесами неопознанного цвета, нечто вроде старомодного внедорожника. Попыхтев, так будто грозится заглохнуть, машина притормозила.
Ацель покосился на бампер, на котором рыжей сыпью горела ржавчина. Затем он перевел хмурый взгляд на открывающееся ему окно и лицо юноши с длинными светло-русыми волосами, собранными на затылке в неряшливый хвост. Юноша сочувственно улыбнулся Ацелю и сказал:
— Эй, друг, тебя подвести?
Пришелец обернулся кругом, на километры от дороги стелился глухой лес, тем не менее он уточнил:
— Это ты… мне?
— Ну не сам же с собой я говорю!
Юноша посмеялся, а вот Ацелю было ни капли не смешно:
— Какой я тебе друг? Я тебя знать не знаю!
— Ладно, извини. Я просто хотел помочь…
— Мне не нужна помощь…
— Оно и видно… — Юноша скептически повёл бровью на тщетные поползновения пришельца пересечь грязевую лужу. — Что ты вообще забыл здесь в такое время? — не унимался он. — Не с неба же свалился?
Ацель застыл на полушаге:
— Откуда ты знаешь? — проскрежетал он сквозь зубы.
— Погоди-ка… так ты реально пришелец?!
— Ты… — было разозлился Ацель такому нелепому раскрытию своей личности. У него в голове промелькнуло сразу несколько идей, как поступить с мальчишкой, и все они сводились к его излюбленному методу «порабощения».
Он сказал себе, что если ответ человека его не устроит, если тот испугается и начнёт бить тревогу — в дело пойдут химикаты. И ни недоработки формулы, ни принципы гуманности не помешают ему сохранить свою тайну.
— Что ж, так и есть. Я не человек, — возвестил он самым будничным тоном.
Юноша сжал губы, пробежался взором по окрестностям, словно, боясь, что их могут подслушать. Его, как и Ацеля, смутил вертолёт, прокладывающий свой путь над уиллоубрукским массивом.
— Тогда тем более тебе здесь нечего делать! Запрыгивай в машину! — изрёк он громким, практически приказным шёпотом. — Зная Энтони Хопкинса, ты сильно рискуешь своей головой!
Дверь перед Ацелем открылась, выставляя напоказ изъеденный временем, но вполне чистый салон.
Грубость его юношу не задела, словно она была ему не видна за слоями простодушности. Из таких людей получаются отличные марионетки!
Потому Ацель робеть не стал. Он довольно нагло ввалился внутрь, хотя и почувствовал вину за занесенную в салон грязь. Это
