шепотом добавил господин Ламберт.
Оглянулась по сторонам, проверяя, нет ли где поблизости любопытных горожан. Но увидев совершенно пустую улицу, я немного успокоилась и только тогда заговорила:
— Во-первых, вы, наверное, сошли с ума, — произнесла я, — Это преступление. А вы, как-никак, представитель власти. А, во-вторых, чей покой вы собрались нарушить, и почему в этом должна участвовать я?
— С вами, как всегда, сложно договориться, — выдохнул блондин, потерев переносицу, — Давайте пройдемся, и я все объясню.
И вот, получаса не прошло, а я уже пытаюсь вслед за господином дознавателем незаметно пробраться в дом одного из самых уважаемых горожан в Иствиле.
На эту авантюру мне пришлось согласиться после долгих и подробных объяснений господина Ламберта, которые он предпочел давать по пути сюда.
Как объяснил господин Инквизитор, из столицы ему пришло сразу несколько писем. В одном из них подтверждалось косвенное участие господина Коллинса в сговоре с темными ведьмами и в махинациях с финансами. А в другом, от господина Ламберта требовали срочного предоставления доказательств. Без которых его дальнейшее пребывание в Иствиле окажется под вопросом.
— Понимаете, госпожа Мурай, я не могу сейчас уехать и оставить вас здесь, — уверял меня блондин, — Во-первых я понимаю, что мы вышли на след преступников и глупо будет сейчас все бросать. А, во-вторых, вы все еще мне очень дороги, и я не хочу подвергать вас лишней опасности.
Но, видимо, пробраться в дом потенциального преступника, господин Инквизитор опасностью не считал. И потому, со своей щедрой руки, предложил мне помочь ему в этом незатейливом деле.
Как это объяснил сам мужчина, ему всего лишь требуется напарник, который поможет быстро изучить все бумаги, что хранит в доме господин Коллинс.
На мой резонный вопрос, с чего вообще господин Ламберт взял, что мы сможем там найти какие-то улики, он с загадочным видом пояснил, что по ратуше ходят соответствующие слухи. И нам лишь остается лично проверить, так ли это.
Что будет, если слухи окажутся ложными, я предпочла не уточнять.
В дом мы решили забраться через черный вход для прислуги. До этого момента я даже не знала, что в Иствиле есть такие дома.
— Не знала, что местные Инквизиторы так много зарабатывают, — поделилась я с блондином своими впечатлениями.
— Они столько и не зарабатывают, — заверил он меня, — Уже как минимум это служит доказательством того, что господин Коллинс был не чист на руку.
Нам повезло, и дверь была открытой. Но то, что я восприняла везением, оказалось хорошо продуманным планом.
— Я выяснил, что служанки сменяются примерно в это время, — шепотом просветил меня господин Инквизитор, — Нам стоит поторопиться, пока не пришла следующая смена, — произнес мужчина прежде, чем скрыться за дверью.
И мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.
Надеюсь, господин Ламберт знает, что делает. И нас не настигнет постыдная участь быть пойманными на месте преступления.
Войдя внутрь вслед за господином Инквизитором, я едва удержалась от того, чтобы не присвистнуть от удивления. Хорошо же устроился господин Коллинс, раз отстроил себе целый дворец в Иствиле. А с виду такой скромный пожилой мужчина.
Дорогая лепнина на стенах, золотые вазы, статуэтки, золотые рамы на картинах и зеркалах не оставляли никаких сомнений о финансовом благополучии их владельца.
— Хватит смотреть по сторонам, — шикнул на меня блондин, — Следуйте за мной, только тихо.
И мы двинулись по широкому коридору, заглядывая в каждую дверь. По пути нам встретилась кладовая, гостиная, уборная и даже библиотека. А вот никакого намека на подвал здесь и в помине не было.
— Может, лучше уйдем, пока не поздно, — шепотом предложила я господину Ламберту.
Меня все еще одолевала тревога. И неудивительно. Ведь пробираться тайком в чужие дома мне раньше не доводилось.
— Не время отступать, госпожа Мурай, — прошептал мне в ответ господин Инквизитор.
Однако, несмотря на свой боевой настрой, двинулся блондин в обратном направлении.
Я осторожно ступала следом за ним и все гадала, как нам еще не удалось наткнуться на кого-нибудь из домочадцев. Да и в доме как будто не было ни души. Стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь нашей возней.
— А господин Коллинс женат? — поинтересовалась шепотом у господина Инквизитора.
Все же было странно, что мы не наткнулись на его жену или же детей.
Мужчина обернулся, одаривая меня крайне возмущенным взглядом.
— Госпожа Мурай, — возмущенно прошипел он, — Вам не кажется, что сейчас не время и не место интересоваться личной жизнью господина Коллинса?
Блондин снова распахнул дверь в кладовую, схватил меня за руку и самым наглым образом затянул внутрь небольшого помещения. А следом вошел сам, отчего места в кладовой стало еще меньше, и прикрыл за собой дверь.
— Смею вам напомнить, — произнес господин Инквизитор, делая шаг навстречу ко мне, — Что господин Коллинс находится уже в весьма преклонном возрасте и, скорее всего, скоро отправится в столичную тюрьму Инквизиции. Так что, — выдохнул мужчина мне в лицо, — Он не лучшая партия для вас, в отличие от меня, — скромно закончил он.
И я была бы готова даже рассмеяться над абсурдностью выводов, к которым пришел замутненный приворотом разум господина Ламберта. Если бы не щекотливая обстановка, в которой мы оказались.
Кладовая была совсем крошечной, и в ней едва хватало места для двоих человек. Я упиралась спиной в стеллажи, стоящие позади меня. Но даже это не спасало меня от того жара, что я чувствовала сквозь одежду от прижимающегося ко мне мужчины.
Казалось, что господина Инквизитора тесное пространство и наши прижатые друг к другу тела совсем не смущали. Он уверенно смотрел на меня, прожигая своими карими глазами.
И я бы соврала, если бы сказала, что эта неожиданная близость была мне неприятна. Наоборот. Она так взволновала меня, что мне на мгновение стало страшно. Я никогда раньше не испытывала ничего подобного. И это пугало.
— Вы еще думаете над моим предложением? — прошептал блондин мне на ухо, поддавшись вперед.
Теперь господин Ламберт опирался одной рукой на стеллаж позади меня. И у меня не осталось никаких шансов, чтобы отодвинуться от него. Как, впрочем, и желания.
— О каком предложении?
Кажется, я совершенно потеряла нить разговора. Разве он о чем-то спрашивал? Слабый запах мужского парфюма выбил из меня остатки здравого смысла.
А может, меня тоже приворожили?
Озаренная внезапной идеей, объясняющей мое поведение, и постаралась
