стоп! — поднимает подруга руки. — Студия, агентство… Это все ладно. Я у тебя спрашиваю про Карельского. Решила сбежать от своих чувств? Да, сейчас он помогает тебе с разводом, но ты думала, что будет потом? Если ты, конечно, не сбежишь. То ли от него, то ли от себя. Ты же умная женщина, Эмилия, должна прекрасно понимать…
— Рита! — перебиваю я, но тут же прикладываю палец к губам, услышав шум из коридора.
Подруга с пониманием кивает. Как вовремя брат явился. Я и сама понимаю все то, что Рита озвучила вслух. Мне действительно нравится Женя. Очень нравится. И я вижу, чувствую, что эта симпатия обоюдная. Только как отреагирует Женя, узнав, что я жду ребенка? Он хороший человек, он мне помогает, но это совсем другое…
— Сплетничаете, девчонки? Привет, — заходит Эмин в кухню и чмокает меня в щеку. — Кофе угостите?
— Сейчас сделаю, — поднимается Ритка, и брат занимает ее место.
— Спасибо, красотка, — говорит он, подмигнув, и теперь серьезнее обращается ко мне: — Когда ты разведешься уже? Меня вызывать свидетелем будут?
— Женя… Евгений Викторович, мой адвокат, — поправляюсь, но замечаю, как Эмин усмехается. — Так вот, он сказал, что ты будешь заявлен как свидетель с моей стороны, что видел факт супружеской измены. Но это только при условии, если одна из сторон будет против развода. А я не думаю, что кто-то будет против.
— Если что, я всегда с тобой, систер, — сжимает брат мою ладонь в знак поддержки. — А что по поводу моего задержания говорит Женя? Ой, то есть Евгений Викторович, твой адвокат.
— Там все полностью улажено, даже если Костя решит возобновить это дело, то отделаешься штрафом, — отвечаю, пропустив мимо ушей неприкрытую иронию насчет моего адвоката.
— Отличный мужик этот Карельский, — кивает Эмин, и тут же поддакивает Ритка:
— Я говорю то же самое. И адвокат хороший, и мужик отличный. А еще он очень раздражает Костю, что не может не радовать.
— А давайте отметим, что ли, это дело? — предлагает брат, достав телефон. — Пицца, суши? Эмилии азиатскую, я знаю. Острую лапшу с креветками?
— Давай, — соглашаюсь я.
Завтра заседание в полдень, а мы празднуем. И ни капли волнения. Я уверена в своем адвокате, я знаю, что он все для меня сделает.
— Так, может, Евгения Викторовича позовем? — предлагаю я.
А какая разница, если Эмин и Ритка уже и так все поняли. А Жени мне уже не хватает, хотя, кажется, только утром расстались. И вечер у нас такой был прекрасный, я бы его повторяла и повторяла.
— Смотри, Рит, улыбается как, — слышу голос брата и понимаю, что все эмоции от воспоминаний отразились на моем лице.
— Звони уже своему… то есть просто Карельскому, — кивает подруга.
Женя не отказывается и приезжает через полчаса, видимо, где-то недалеко был. И этот вечер становится тоже запоминающимся. И я ловлю себя на мысли, что все вечера с Костей были какими-то пресными, безвкусными. Мы были оба уставшими, почти молча ужинали, шли по очереди в душ, а потом ложились спать. Иногда были выходы на мероприятия, иногда какие-то встречи вроде как с друзьями, но больше разговоров о работе.
А вот чтобы сидеть так, как мы сейчас, не было. Рита с Костей вообще в одной компании не пересекались. Подруга не заходила ко мне, мы обычно пили кофе или ужинали где-то в городе. Эмин тоже редко заезжал, несмотря на то, что родственник.
Может, и неудивительно, что Костя настолько плохо знает моего брата, что не узнал его на фото и решил, что это мой любовник.
Когда я рассказываю об этом Эмину, он даже давится куском пиццы. И минут пять Ритка с остервенением бьет его по спине.
— Вот идиот, — наконец-то выдает брат. — Знаешь, Эмилия, он мне никогда не нравился. Терпел потому, что он твой муж.
— Почти бывший, — поправляет Ритка, подняв указательный палец. — А ты же с ним дружил, Женя.
— Я с ним учился, — теперь поправляет Карельский. — И он всегда был амбициозным, но я не думал, что дойдет до подобной подлости. Завтра размажем его по стенке. Его ждут большие сюрпризы с нашим иском.
Я действительно в семейном кругу, пусть и родителей рядом нет. Но эти люди, которые сейчас сидят со мной, мне на самом деле родные. Даже Женя… Он столько для меня сделал, мне с ним так хорошо, что даже самой страшно. И пусть сначала это была просьба моего отца, но сейчас все по-другому.
Утром я открываю глаза с мыслью, что сегодня стану свободной женщиной. Глядя в потолок, прокручиваю всю свою семейную жизнь, и даже не за что зацепиться. Все перебивают последние дни. Это кажется настоящим, живым.
Беру телефон, который мигает оповещением, и читаю сообщение от Кости: «Я думал, мы пришли к согласию, но ты решила через суд. Значит, теперь и я пойду до крайностей».
— Да иди хоть к черту, — тихо говорю, поднимаясь.
Я уверена, что мы выиграем это дело. И пусть Костя хоть сообщения гневные пишет, хоть обвиняет меня в чем попало, хоть еще что… Уже плевать. Теперь все вызывает только усмешку.
Приняв душ, я наношу макияж, достаю выглаженный Лидией Васильевной бирюзовый костюм, делаю укладку. Слышу из кухни голоса — значит, все проснулись.
Что ж, пора… Этот день закончится. Все заканчивается. А дальше меня ждет только хорошее, я в этом уверена. Может, и не в Штатах. Может, и здесь останусь. А сразу после развода, когда Костя станет перевернутой страницей, я расскажу Жене, что беременна. Обязательно расскажу, нельзя же больше вести себя как подростки, которые боятся признаться друг другу в своих чувствах.
Глава 27
— Нервничаешь? — спрашивает Женя, останавливаясь на парковке у здания суда.
— Совсем нет, — усмехаюсь, осматриваясь. — Что-то машины Кости не видно. Надеюсь, он не передумал разводиться.
— Если верить словам Дениса, то мадам уже планирует, куда поедет в свадебное путешествие, так что вряд ли развод отменяется, — смеется Карельский.
Настроение у
