Чтобы не кататься по городу впустую, Гуров сделал предварительный звонок, поэтому директор оказался на месте и ожидал его приезда. Чисто внешне Фурцев производил приятное впечатление: деловой, подтянутый, грамотная речь и приветливая улыбка. Гурова он принял в своем кабинете, обставленном дорого, но без излишеств. Разговор полковник повел сразу в официальном ключе и начал его с предъявления фотографии, позаимствованной у Магера.
Фурцев всматривался в фотоснимок долго. Затем вернул его обратно Гурову, сообщив, что внешность девушки очень похожа на внешность одной из сотрудниц фирмы, однако на снимке все же изображена другая девушка. Та, что снята на фото, несколько старше, черты лица чуть крупнее, но самое главное отличие – в глазах. У сотрудницы Фурцева они светло-голубые, а у той, что представлена на фото, – явно зеленые. И какие-то недобрые, что ли?
Тогда полковник предъявил снимок, сделанный в парке в момент обнаружения тела. Вот тут Фурцеву много времени не понадобилось. Едва взглянув на снимок, он помрачнел и приглушенным голосом произнес:
– Это она, Вероника Янкина.
– Вы утверждаете, что на втором снимке изображена Вероника Янкина – ваша сотрудница? – уточнил Гуров.
– Да, это Вероника, – повторил Фурцев. – Скажите, что с ней случилось? Как я понимаю, она мертва?
– Веронику убили, – подтвердил Гуров, – и сейчас мы пытаемся выяснить, кому выгодна смерть девушки. В связи с этим я хочу, чтобы вы ответили на ряд вопросов. Как можно точнее и правдивее.
– Да-да, конечно. Я понимаю, – поспешил заверить Фурцев. – Что конкретно вас интересует?
– Во-первых, меня интересует, почему вы не подали в розыск, когда Вероника пропала? – Этот вопрос действительно интересовал Гурова сильнее остальных.
– Так она и не пропала, – просто ответил Фурцев.
– Разве? А то, что она больше недели не выходит на работу, считается в вашей фирме нормой?
– Вероника не прогуливает, – объяснил Фурцев. – И отсутствие ее вполне законно. Она написала заявление на отпуск за свой счет. Две недели истекают в понедельник, так что эти дни я Веронику на работе и не ждал.
– За свой счет? И часто она так делала?
– Нет, нечасто. Собственно, такое случилось впервые. Мы как раз завершили работу по очередной сделке, и Вероника заявила, что хочет отдохнуть. Взяла две недели и велела ни под каким предлогом ее не дергать. – Фурцев перевел дыхание. – Хотите сказать, ее убили не сегодня и не вчера?
– С какого числа Вероника в отпуске? – спросил Гуров, заранее зная ответ.
Фурцев назвал дату. Это была пятница накануне дня смерти девушки. Вероника наслаждалась отпуском не больше суток, о чем Лев и сообщил Фурцеву. Сказать, что данное известие расстроило работодателя Вероники, значит, ничего не сказать. Он так разволновался, что аж заикаться начал.
– Скажите, вы думаете, что смерть Вероники как-то связана с ее внезапным желанием уйти в отпуск? Или, может, убийство связано с делами фирмы? Ответьте! Должны же быть у вас хоть какие-то предположения.
– Сейчас рано говорить о предположениях, – сухо ответил Гуров. – Дело в том, что слишком много в этом деле еще неясно. Например, имя жертвы. Вы утверждаете, что на фото ваша подчиненная. Но есть и другие свидетели, которые опознали в жертве совсем другого человека. На настоящий момент мне нужно получить отпечатки пальцев вашей сотрудницы, чтобы сравнить их с отпечатками жертвы. Это возможно?
– Ну, не знаю. У Вероники есть личный кабинет, но после ее ухода уборщица все там убрала. Может, где-то в кабинете и остались отпечатки Вероники, но гарантировать не могу.
– Если ваша уборщица не ставила перед собой цели уничтожить все отпечатки, то мы их обязательно получим, – заверил Гуров.
– Тогда кабинет Вероники в вашем распоряжении. Хотите осмотреть?
– Это подождет. Я вызову специалистов, а пока они едут, мы с вами побеседуем.
Дальнейшая беседа принесла много новой информации. По словам Фурцева, его сотрудница, Вероника Янкина, приехала в Москву лет пять назад. Приехала она из Ставрополя. Вернее, не из самого Ставрополя, а из скромного хутора Чепурок, что в ста двадцати километрах от города. Население Чепурка, как говорится, можно было по пальцам пересчитать. Сто душ, с небольшим добавком. Поэтому решение Вероники покинуть малую родину являлось вполне разумным.
С хутора Вероника уехала, едва дождавшись совершеннолетия. Два года прожила в Ставрополе, получила корочки бухгалтера и поехала покорять столицу. В других крупных городах счастья искать не пыталась, решив, что удовлетворит ее потребности только Москва. И буквально в первый же месяц столичной жизни познакомилась с Дмитрием Фурцевым.
Фурцев, тогда еще молодой амбициозный парнишка двадцати четырех лет, заинтересовался красавицей Вероникой. Но девушка взаимностью не ответила, заявив, что интрижки ее сейчас не интересуют, а интересует лишь карьера. Если, мол, есть что предложить в этом плане, будет рада рассмотреть предложение. Что-то Фурцев в ней разглядел, что-то сродни своему стремлению во что бы то ни стало добиться успеха в жизни. И предложил работу, благо образование девушки позволяло.
Так началось их сотрудничество, которое продлилось пять лет. Со временем Вероника переросла статус простого бухгалтера, став практически правой рукой Фурцева, хотя по документам так и числилась бухгалтером.
Про родню Вероника рассказывала охотно, но история ее звучала слишком печально. Родилась в Ставрополе, там жила с отцом и матерью, но недолго. Когда Веронике исполнилось шесть, ее мать погибла. Работала она в котельной, где в один прекрасный день взорвались газовые баллоны, отчего вспыхнул пожар. Мать Вероники была на дежурстве. Она сгорела заживо. Мгновенно, как спичка. Отец не выдержал трагического известия и умер от сердечного приступа. Так в одночасье Вероника потеряла всю семью.
Нет, кое-кто из родни все же остался. Престарелая бабка на хуторе Чепурок. Вероника переехала к бабке. Та прожила достаточно долго, чтобы девочка успела подрасти. В шестнадцать лет Вероника осталась одна. Соседи пожалели девочку и оформили опеку, чтобы та смогла два года до совершеннолетия дожить в бабкином доме. О других родственниках Вероника не знала. В свете новых событий Гурова интересовал вопрос, не было ли у Вероники сестры, но такой информацией Фурцев не владел. Если сестра и была, то он о ней ни разу не слышал.
Жила Вероника в отдельной квартире, государство как сироте предоставило. В Мытищах, но другим иногородним и этого не светило. Гуров записал адрес, на всякий случай номер телефона тоже взял, хоть все
