в комнату, села в кресло, подогнув под себя колени. При свете было заметно, что синяки уже стали зеленеть, значит, прошло несколько дней. Как раз тогда, когда Алиса перестала ходить на занятия.
– Значит, поэтому ты не приходила в универ?
Она кивнула и посмотрела на меня.
– Не говорите никому, хорошо?
– Но почему? – присел рядом, заглядывая в лицо. Несмотря на синяки и ссадины, Алиса продолжала оставаться красивой.
Ласково провел по ее щеке, и она дернулась, как от удара. Злость опять затопила меня с головой.
– Я убью эту мразь, – поднялся, намереваясь прямо сейчас отправиться к мерзавцу и выбить из него всю дурь.
– Не надо. – Алиса вцепилась в свой рукав. – Я уже написала на него заявление, пусть полиция разбирается.
– Папочка его отмажет, – бросил я. – Отцу сказала? – Алиса замотала головой. – Почему?
– Не хочу его втягивать…
– Дура ты, Алиска, – подошел и обнял ее. Она сначала пыталась оттолкнуть, а потом затихла в моих объятиях. – Знаешь, как я переживал? Думал, болеешь. Апельсинов тебе купил. И йогуртов.
– Правда? – прошептала она, прижавшись щекой к моей груди, а я гладил ее по волосам.
– Конечно. – Взял ее за подбородок и поднял лицо. – Ты такая красивая…
– Скажете тоже, – фыркнула она и улыбнулась. – Особенно сейчас, хоть на обложку журнала.
– Да, – прошептал. – Именно на обложку и именно сейчас.
Не смог удержаться, наклонился и коснулся ее губ своими. Боялся причинить боль, видел, что губа тоже припухшая, но Алиса сама ответила мне, прижимаясь теснее. Правда, через минуту уже отскочила, как ошпаренная.
– Дмитрий Александрович… Нехорошо это.
– Что именно? – промурлыкал, снова привлекая ее к себе.
– Вы… Я… Вы мой преподаватель. Могут быть проблемы.
– Плевать мне на проблемы, – рыкнул и подхватил ее на руки. – Я слишком тебя хочу, чтобы думать о таких мелочах. Все время думаю о тебе, о той ночи. И не ври, что забыла.
– Не забыла, – прошептала она, подняла глаза, и я утонул в зеленой глубине. – Я тоже о вас думаю.
– О тебе, – поправил ее.
– Что?
– Зови меня на ты, когда мы одни. И по имени. Я так хочу услышать свое имя из твоих уст. Произнеси его.
– Дмитрий…
– Нет, не так. Скажи так, словно я сейчас в тебе, – прошептал ей в ухо, и она вздрогнула всем телом. – Скажи…
– Дима… Димочка… – еле слышно, почти беззвучно, но меня уже унесло.
Не спрашивая, пошел по коридору, ногами открывая двери, ища спальню. Вот и она. Вошел, аккуратно положил Алису на кровать. Она замерла, словно кролик перед удавом.
– Одно твое слово – и я уйду, – хрипло сказал, не узнавая своего голоса. Хотел ее до дрожи, но, если она не согласна, ничего не будет. Никогда не брал женщин силой и начинать не собирался. – Мне уйти?
Она отрицательно покачала головой и протянула ко мне руки.
– Иди сюда, – позвала, и я не смог отказать.
Алиса
Стоило ему поцеловать меня, как стало все равно, кто он, кто я. Сейчас, в этот момент, мы были просто мужчина и женщина, которые хотели друг друга. А в том, что он хотел меня, я не сомневалась ни секунды.
Протянула к нему руки. не собиралась его так легко отпускать. Нет уж, Дмитрий Александрович, теперь вы мой. Ты мой!
Было безумно приятно произносить его имя. Оно, словно конфета, таяло на языке, оставляя приятное послевкусие. Он рыкнул, привлекая меня к себе, срывая одежду и снимая свою. Провел пальцами по синякам, обвел каждый, а я дрожала под его внимательным взглядом.
– Больно? – спросил он.
– Нет, – помотала головой. – Уже нет. Иди ко мне. – Снова обняла его, чувствуя, насколько он горячий. – Мне не больно, клянусь!
За пальцами последовали губы, и я выгнулась навстречу им. Жаркая волна прокатилась по телу, сосредотачиваясь внизу живота. Но Дмитрий Алек… Дима не спешил. Его губы, казалось, побывали везде, поцеловали каждый сантиметр моего тела, которое уже просто горело. Запустила руки ему в волосы, притягивая к себе и впиваясь в его рот. Он тут же мне ответил.
Мы целовались жарко, страстно, кусая друг друга и зализывая места укусов, словно сорвались с цепи. Хотя так оно и было. Мы шли к этому с той самой ночи в клубе.
– Ты моя, – шептал он мне в перерывах между поцелуями.
– Ты мой, – вторила я, падая куда-то, в неизвестность, где были только мы. Его губы, руки, шаловливые пальцы.
Мир исчез, растворился. Я не отставала от него, целовала все места, до которых могла дотянуться. А потом, игриво повалив его на спину, провела губами по груди, опускаясь до паха.
– Алиса, – прошипел он, когда мой рот коснулся головки члена.
– Молчи, – ответила я и взяла его так глубоко, как смогла. Дима вздрогнул и выгнулся.
Я никогда не была мастером минета, но мне хотелось доставить удовольствие. Так что я старалась изо всех сил. Рот скользил туда-сюда по члену, вырывая из Дмитрия стоны, он комкал простыню, но не подгонял меня и не пытался управлять. Удивительно, но мне это все тоже нравилось. В какой-то момент он буквально оторвал меня от себя и притянул к губам.
– Хватит, иди сюда.
Он усадил меня сверху, и я опустилась на стоявший колом член. До конца, вверх-вниз, вверх-вниз. Я так давно об этом мечтала, видела во сне, представляла. И вот это произошло. Внутри словно был поршень, который двигался и наполнял меня до самого конца. Руки Димы легли мне на талию, и он стал помогать мне. Я практически скакала на нем, как на лошади, опускаясь все более резко, желая, чтобы он заполнил меня как можно глубже.
Дыхание сбивалось, перед глазами словно плясали разноцветные огни, а я все двигалась, подчиняясь движениям сильных рук. И вот, наконец, словно извержение вулкана, он буквально взорвался во мне, и я последовала за ним. Словно фейерверк рассыпался перед глазами, и я упала ему на грудь. Он ласково обнял меня, укутывая нас обоих в одеяло.
Сил не было ни на что. Феерический оргазм выжал меня полностью. Теперь я понимала, что чувствует апельсин, когда его выжимают на стакан сока. Пустая оболочка.
– Ты как? – спросил Дима, убирая локон с моего лица.
– Нормально.
– Всего лишь нормально? – усмехнулся он.
Приподнялась на локтях, зависнув над ним.
– Феерически, бомбезно, очешуенно. Это ты хочешь услышать?
– Ни слова не понял. Эх, молодежь, на каком языке вы разговариваете? – не удержался он от подколки, а я ткнула его пальцем в бок. Он тут же взвился.
– О, а мы, оказывается, ревнивые!
– Очень! Ты даже не представляешь насколько! – подтвердил он и снова
