злосчастный вечер.
Помню четко, как Барсег старательно в меня втискивался, а потом резкий, слишком сильный толчок, обжигающая боль, и все. Ничего больше…
— Он точно в тебя не кончал? — спрашивает сестра.
— Ну… — я закусываю губу. — Вроде нет.
— Вроде или нет? — она щурит глаза. — А то есть умельцы скорострелы. Раз в девушку вошел и обкончался от счастья. Это не его случай? Ты потом ничего странного не заметила? Ну там запах, например…
Тот вечер мне запомнился какими-то урывками.
Помню те жуткие минуты у стенки, потом Барсег отправил меня в ванную. Я долго стояла под струями горячей воды, несколько раз с мылом вымыла себе все между ног.
— Я ничего не заметила, — качаю головой. — Но я бы, наверное, почувствовала, если бы он кончил, так? Женщины такое чувствуют?
— Ну вроде как да, — пожимает плечами сестра.
— То есть можно выдохнуть и сходить за другими тестами? — спрашиваю у нее. — Ну вряд ли он за секунду кончил, верно? Просто ошибочный тест… Такое ведь может быть?
— Ага, — кивает сестра. — Если только он до твоего прихода в номер не подрочил. А потом не смыл сперму и своего удальца в тебя… Снежана, какого черта вы не пользовались презиками? Ну как так-то…
Я замираю на месте, пытаясь понять, способен ли Барсег на такое.
Он — взрослый мужчина, внешне привлекательный, состоятельный. Зачем бы ему понадобилось удовлетворять самого себя? Если бы что-то там захотел, уж нашел бы девушку. Вряд ли для него это проблема.
— Я не думаю, что Барсег таким занимается, — качаю головой.
— Снежан, — Аня строит недоуменное лицо. — Ты такая наивная или просто дурочка? Они все это делают! Нет исключений. Даже если мужик будет клясться перед тобой своей жизнью, что он никогда вообще, он все равно втихаря будет дрочить. И твой Барсег не исключение. Особенно если вспомнить вашу помолвку, он же с тобой не спал, с другими тоже, небось только этим и спасался. И сейчас у него, по твоим же словам, армянская невеста, стопроцентно девственница, он же таких любит. Вот, небось, и того… Ну ты поняла.
В этот момент мне становится по-настоящему страшно.
Да что ж такое! Только моя жизнь войдет в нормальную колею, как случается что-то такое, что все разломает.
Но ребенок от Барсега — это же писец всем песцам… И никакое пушное животное тут ни при чем!
— Ну ладно он идиот, но ты-то, Снежанка… Ты могла хоть таблетку после ваших приключений выпить? Срочные контрацептивы решили бы дело, почему ты не выпила? — ругается на меня Аня.
— Так я понятия не имела, что это нужно. Я думала, он просто вошел один раз, и все… От такого ведь не беременеют, Ань! — развожу руками.
— Как видишь, не факт, — язвит сестра. — У тебя два положительных теста. Все может быть, надо было выпить таблетку! А еще лучше с презиком…
В этот момент мы обе слышим настойчивый стук в дверь.
Ну еще бы. Мы ведь сидим тут уже минут пятнадцать, а то и дольше.
— Сейчас, сейчас, — елейным голосом отвечает Аня.
Быстренько собирает тесты и коробки, заворачивает их в аптечный пакет и выкидывает.
Мы открываем дверь, и на пороге появляется сотрудница бухгалтерского отдела.
— Девчонки, а вы чего тут закрылись? Сплетничаете? Что интересного?
— Ничего, — отвечаем мы хором.
Бочком спешим на выход.
Аня идет молча, видно, что о чем-то напряженно думает.
А меня трясет, я вообще думать ни о чем не могу.
— Снеж, ты куда? — удивляется Аня, когда мы подходим к переводческому отделу.
Куда-куда…
Куда надо!
Не отвечаю сестре, иду дальше по коридору прямиком к лифту, потом на седьмой этаж. Задать парочку важных вопросов одному быку-осеменителю… Очень хочу открутить ему бубенцы!
Глава 31. Ее змеиный язык
Барсег
Я на ходу накидываю полупальто, подхватываю портфель. Хватит с меня на сегодня офиса, впереди встреча с партнерами в ресторане.
Выхожу в приемную ровно в тот момент, когда туда заходит…
— Снежана?
Я, мягко говоря, удивлен ее появлению.
Она не отвечает, лишь смотрит на меня… Удивленно? Осуждающе? Грозно? Растерянно? Да что случилось-то?
Снежана резко закашливается и просит:
— Барсег Артурович, можно с вами поговорить наедине?
При этом бросает настороженный взгляд на моего секретаря.
Демон внутри меня так и просится в разгул.
Рявкнуть ей что-то из разряда: «Разумеется нет. У меня нет времени на всякую ерунду». Учитывая, как долго она изводила меня тотальным игнором, Снежана более чем заслужила подобную или даже гораздо более резкую отповедь. Но…
Но что-то подсказывает, что сейчас так делать не нужно. Интуиция? Или банальное желание наконец проломить ту толстенную стену, что нас разделяет. Тем более раз сама пришла, значит ей есть что сказать.
Молча киваю в сторону своего кабинета, делаю приглашающий жест рукой.
Снежана юркает в указанном мной направлении.
Очень скоро мы оказываемся за закрытыми дверьми.
Я приглашаю ее сесть на диван. Но Снежана не двигается с места, так и замирает на ковре посредине кабинета.
Кладу пальто и портфель на диван, встаю рядом со Снежаной.
— Ладно, постоим, — хмыкаю на ее молчаливый бойкот. — Что хотела-то? Я слушаю.
Снежана мнется.
Вроде бы заходила в приемную с решительным видом, а теперь решительной совсем не выглядит.
— Я… мне… — Она замолкает на полуслове, напряженно вглядывается в мое лицо и выдает: — Барсег, две недели назад в отеле, когда я к тебе пришла… В общем, когда мы с тобой… Ты случайно не… Ну, ты понимаешь!
— Ни хрена я не понимаю, — качаю головой. — Будь добра, объясни.
Снежана с досадой фырчит, потом стонет:
— Мне сложно подобрать слова.
Смешно.
Будто мне с ней хоть раз поговорить за все это время было просто. Но нет же!
— Ты переводчик или кто? Если не можешь подобрать нужных слов, значит плохо владеешь родным языком, — хмыкаю недобро.
Дурацкая шутка, знаю.
Но действует!
Взгляд Снежаны резко загорается. Она хмурит брови, сжимает губы.
А потом открывает свой чудесный рот и тараторит:
— Ты дрочил до того, как я пришла? Ты в халате был и, кажется, без трусов. Так вот, дрочил?
С трудом ловлю отвисшую челюсть. Я ожидал услышать от нее что угодно, но
