свергнутого темного бога, которые жаждут вернуть его обратно и снова погрузить мир во тьму и хаос. И даже я, зная истинное положение дел, невольно поддавалась панике и упадническим настроениям. Правда, немного по другой причине.
Из-за патрулей в городе я совсем не понимала, где мне искать сопровождающего на королевский бал. Да, его не отменили и мы с Линн и сапфиром коллективно пришли к выводу, что это самый удобный момент для ограбления. Народа много, все пьют, внимание рассеяно, а главное – маски! Под ней я могла себя выдать за кого угодно, осталось только определиться, чью роль сыграть. А вот с этим была проблема. В другое время я немного потерлась бы в различных салонах, узнала кто с кем собирается пойти на бал и в нужный момент подменила бы даму, отправив «жертву» поспать в ночь бала, но сейчас-то все предпочитали сидеть по домам, а количество увеселительных мероприятий сократилось! И что мне делать? Не идти же к герцогу с просьбой составить мне компанию?
Прямо представляю, как это могло быть. Прихожу я к дракону, вся такая красивая. Он, конечно же, впадает в прострацию от моей красоты, прощает мне все прегрешения, и сам предлагает отправиться на бал к его брату. А там даже на стреме постоит, пока я корону буду воровать…
– Мия, что-то смешное? – голос Линн вывел меня из раздумий, и я мотнула головой, прежде чем посмотрела на нее.
– Да так, шутка вспомнилась. Извини, отвлеклась.
Закончить обсуждение мы не успели. Линн настороженно взглянула в сторону двери и я моментально замолчала. Не знаю как, но сестра чувствовала, когда кто-то пытался нас подслушать. Я тоже обладала этим свойством, но у меня оно было не так развито, как у нее. Впрочем не имело значения кто из нас первым ощущал попытку «погреть уши», мы просто замолкали или переводили тему разговора.
Вот и сейчас, несмотря на то что стук в дверь прозвучал спустя несколько минут, а шагов за дверью никто так и не услышал, мы быстренько перешли к обсуждению ярмарки и как неприятно делать покупки при таком скоплении стражей. Понятное дело, никто из нас Гейбу не удосужился сообщить, что на самом деле произошло в тот день в храме, как и то, что мы переоделись в послушниц. Лишь коротко рассказали, что план пришлось менять на ходу, потому что произошло внезапное землетрясение, что сыграло нам на руку. Про то, что наш новый друг излишне разговорчив тоже умолчали. Да и сам он резко затыкался, стоило кому-то еще появиться в поле видимости и слышимости.
Не уверена, что Гейб поверил, хотя врали мы складно и уверенно, вдохновенно так, но ничего не сказал на это, лишь тщательно осмотрел обломок посоха и камень. Довольно хмыкнул, распорядился готовиться к следующему ограблению и держать его в курсе событий. Мы с Линн радостно покивали в ответ, клятвенно заверили, что именно так и поступим.
Еще в тот вечер мы слегка выпили вина, снимая стресс и пытаясь поверить в то, что боги не покарали нас на месте. Линн тогда, икнув, заявила, что раз все прошло именно так, а не иначе, значит, так и надо храмовникам. Боги их карают, а нас избрали орудием их мести.
Признаться, такой вариант я не рассматривала, воспрянула духом и успокоилась. Когда же и на второй день божественная кара нас не настигла, я старательно заставила себя больше не думать об этом, а планировать последнее ограбление. Но к тому моменту, как к нашей двери кто-то явился, ничего толком мы не придумали.
– Девочки, как успехи? – с благодушной улыбочкой заботливого папочки поинтересовался Гейб.
– Прикидываем варианты, – уклончиво сообщила я, не забыв тоскливо вздохнуть. – До сих пор непонятно, что именно произошло в храме, стражники всех гоняют.
– Время идет, – многозначительно заметил он, так и оставаясь стоять в дверях.
– Знаем, – снова вздохнула.
– Ладно, – он укоризненно покачал головой. – Где камни?
– Вот они… – помолчав, я кивнула на шкатулку, стоявшую на столике.
Вчера я пришла к выводу, что мне не нравится наша с сестрой на них зацикленность и резко проснувшаяся жажда обладания и собственничества, так что мы их сняли и пока хранили в шкатулке. Если бы это еще помогло немного заткнуть разговорчивого нашего, но ему это не мешало. Наоборот, оказавшись рядом с приятелем, он почти не затыкался.
– Возьми их и иди за мной, – распорядился Гейб.
Он пристально уставился на меня, ожидая то ли реакции, то ли чего еще, но я лишь послушно поднялась и подошла к столику, на котором и стояла шкатулка. Возмущенный взгляд Линн проигнорировала и с улыбкой направилась в сторону Гейба. Он посторонился, пропуская меня, а стоило мне оказаться в коридоре, закрыл дверь и обогнал. Мне не нравилось происходящее, но что я могла сделать? Оставалось надеяться, что за эти дни мы убедили его в том, что без этих двух третий камень найти невозможно. Про королевскую корону мы ведь тоже помалкивали пока и по плану, собирались рассказать непосредственно перед балом. Там уж не отвертишься, придется признаться…
– Что-то случилось? – как можно равнодушнее поинтересовалась я.
– Заказчик хочет на них взглянуть, – обронил он.
Не знаю, как не споткнулась и не покатилась кубарем по лестнице. Вот так поворот! Сейчас я увижу того, ну или посланца того, кто планирует устроить переворот?
Наверное, Линн права и боги были на нашей стороне, раз я умудрилась сохранить спокойствие, а ведь Гейб пристально следил за мной. Но, как и всегда, дежурная улыбка и полнейшее спокойствие. Я вела себя так, словно меня ничего не интересовало, и я готова была покорно выполнять все его приказания. Крепись Мия, осталось совсем немного… Знала бы, что услышу и увижу совсем скоро, я не смогла бы оставаться невозмутимой.
Гейб открыл дверь, любезно пропустив меня вперед, но мне показалось, что тем самым он лишь отрезает мне пути к отступлению.
В комнате находился мужчина… Высокий, явно сильный, если судить по фигуре, но вот лицо рассмотреть было невозможно. Тело укутывал объемный плащ с капюшоном, делая «заказчика» безликим. Одно я могла сказать точно, этот мужчина был не из простых. Манера держать себя, горделивая осанка… Такие не привыкли подчиняться и склоняться без явной на то причины. И это жутко пугало. Как и пристальный взгляд, словно сканирующий меня. Полумрак в комнате, при наглухо закрытых окнах и почти полном отсутствии света тоже. Комнату освещало лишь несколько свечей, отчего вся обстановка воспринималась мрачной, тяжелой, давящей и опасной.
Изобразив видимость реверанса, и слава всем
