болью и спазмом. Она выронила бур, он упал и, кажется, пробил пол. Весну качнуло, и она полетела со стремянки вниз.
Глава 38
Взрыв оглушил Агнесс на несколько минут, как будто в солнечное сплетение ударил. Когда очнулась, то поняла, что перемудрила с защитным контуром, надо будет обязательно исправить, а то в другой раз такой отдачи можно и не выдержать. Зато Агнесс детально увидела, где пытались взломать контур. Она поспешила в “горницкую” половину дома, поднялась на второй этаж, вбежала в комнату с распахнутой дверью.
Весна лежала около стены прямо на полу, рядом валялась стремянка и какие-то инструменты. Глаза её были закрыты, похоже, она потеряла сознание. Её руки были черными по локоть, будто в копоти. Испуганный малолетний горник прижимал окровавленное полотенце к её виску. Со страхом посмотрел на чаровницу. Агнесс упала на колени, стянула перчатку и коснулась шеи Весны, почувствовала, как бьется жилка пульса. Повернула её голову на бок и отодвинула руку мальчика с тряпкой. На виске была здорово содрана кожа и текла кровь.
— Что случилось? — спросила Агнесс и достала из воздуха свежее махровое полотенце, подложила его под голову Весне. Еще одно приложила к ране.
— Она упала со стремянки, — объяснил мальчик, — бур взорвался, и она упала. Мы её еле-еле подхватить успели, но все равно головой ударилась. Вот теперь лежит. Серд за лекарем побежал.
— Бур, что такое бур?
— Вон он, — мальчик мотнул головой в сторону инструмента, лежащего на полу, почерневшего и раскуроченного, — стены им сверлят.
— Она сверлила наружную стену? Зачем? — неверяще посмотрела на него Агнесс.
Мальчик пожал плечами.
— Ремонт делала, — коротко пояснил он.
— О, боги, — прошептала Агнесс.
Расстегнула пару верхних пуговиц на рубашке у Весны — она опять была одета в какую-то жуткую мужскую одежду. Потом щелкнула пальцами, с них сорвались три огонька и зависли над раной, провела руками над нею. Сразу увидела отпечаток защитных чар, которыми был окутан весь Дом. К счастью для любительницы ремонтов, активная защита была настроена, главным образом, на воздействие извне, сработали всего лишь “Удар черной молнии” и “Сонная паутина”, да и то в четверть силы. “Черная молния” — черная, потому что без вспышки света, наносит физический урон и может сбить сердечный ритм, даже привести к остановке сердца, но к счастью здесь часть удара принял на себя бур.
Сонные чары замедлили пульс Весны, поэтому кровотечение из раны не было таким сильным, как могло. Агнесс решила сон пока оставить, пусть полежит ещё без сознания, меньше почувствует боли. Стянула вторую перчатку и подняла руки, на ладонях сами собой зажглись язычки пламени. Горящими руками она осторожно дотронулась до раны. Весна вздрогнула, но глаза не открыла. Огоньки забегали по её коже. Кровотечение остановилось, рана постепенно сама собой затягивалась, подернулась коркой, как будто ей уже несколько дней. Мальчик, прильнул ближе, вздохнул:
— Как это?
— Отодвинься, свет загораживаешь.
Струпья постепенно сменились чистой кожей, осталось лишь легкое покраснение. Агнесс слегка подула, гася язычки пламени, и внимательно осмотрела голову. Потом провела по черным рукам Весны, очищая их. С облегчением заметила, что под копотью не оказалось ожогов. Проверила еще раз пульс и реакцию зрачков на свет. Кажется, серьезной опасности для здоровья Весны не было. Агнесс, конечно, не лекарь, но первую помощь, как все чаровники, оказывать могла. Только собралась убрать остатки сонных чар, как в комнату вбежал второй близнец:
— Сейчас будет доктор! — закричал он с порога. — Поднимается!
“Только этого не хватало” — подумала Агнесс.
Мальчишка бухнулся на колени перед Весной.
— Ух ты, да ей уже лучше! — воскликнул он.
— Это всё чаровница! — объяснил первый. — Она прямо УХ!
Тут в комнату вошел лекарь, по счастью, человек, полноватый мужчина средних лет, да еще и в очках. В руке он держал видавший виды чемоданчик. Агнесс, изогнув бровь, окинула его фигуру взглядом.
— Добрый день, — сказал он, снимая шляпу.
Глава 39
— Прекрасный день, — согласилась Агнесс и повернувшись к близнецу, шепотом спросила: — Кого ты привёл? Почему не чаровника? Да еще и мужчину?
Мальчик удивленно захлопал глазами.
— А что не так? — удивился он. — Я в ближайшую лечебницу бегал.
— Госпожа, у вас есть какое-то предубеждение против человеческих лекарей? Может быть, мне лучше уйти, раз вас не устраивает моя квалификация? Пациентка, я полагаю, отлично дождется другого специалиста.
Агнесс поднялась, давая ему подойти к Весне.
— Да нет, отчего же, я с удовольствием посмотрю на вашу работу. Всегда было интересно, чем может помочь пациенту не наделенный чарами лекарь.
Мужчина недовольно на неё взглянул.
— Вы как будто бы сомневаетесь в моём профессионализме, — сказал он, вытирая платком пот со лба. — А почему пациентка лежит на полу?
Близнецы переглянулись.
— Так это, кровати здесь нет! — дуэтом сказали они.
— Отнесли бы в другую комнату!
— В другой комнате тоже нет кровати.
— А где есть?
— Нигде нету, у нас ремонт!
— Но это же неудобно! Как я должен осматривать пациентку? Согнувшись в три погибели?
Никто ему не ответил, и лекарь, хрустнув коленями, неуклюже присел на корточки рядом с Весной, всё также лежавшей без сознания. Положил чемодан на пол и раскрыл его, явив миру устрашающего вида инструменты: ножницы, трубки, тонкие ножи и даже пилы и молоточки. Отдельно лежали в специальных углублениях склянки с жидкостями и порошками.
— Что случилось с девушкой? И почему она в штанах? Давно она без сознания? — спрашивал он, роясь в чемодане. Близнецы присели рядом и с интересом в него заглянули. Лекарь покосился на них.
— Весна делала ремонт в штанах, — пояснили братья, — бур взорвался в её руках, она упала со стремянки, ударилась головой. Вот теперь лежит.
“А может и оставить так, как есть? — вдруг подумала Агнесс. — Подкинуть еще сонных чар, пусть лежит себе тихонечко. Вон какая она приятная, когда без сознания. Никакого шума, никаких взрывов и беспокойств. Никаких горников в доме.
