позвоню, она Вам откроет.
На следующий день Регина не выдержала и сбежала из больницы. Она не настолько больна, чтобы долго отлёживаться. Ничего, дома долечится. Благому рассказала про малышей без присмотра, он и разрешил. Наказал таблетки принимать и утром на осмотр и процедуры приходить, к обеду уже свободна.
Радости Гриши не было предела, топтался довольный, не слезал с плеча. Хозяйка рядом. Аня и Мирослав тоже наслаждались. Приходишь из школы, а дома вкусно пахнет аж в общем коридоре. Тётка их ждёт. У Регины хоть и не забалуешь, приходится убирать за собой и вообще порядок наводить, зато она всегда поможет и на любой вопрос даст ответ.
В обед заскочил Архипов. По-хозяйски устроился на маленькой кухне. Попросил соли и сметаны к борщу.
– Вчера после задержания я тебя до больницы довёз, а сам на работу поехал, – рассказывал Руслан, но про суп не забывал, активно работал ложкой. Давно домашнего не ел. – Бумажной работы хоть отбавляй, надо оформить всё, как полагается. Захожу в следственный комитет, Елена Шахтина поджидает меня, в засаде сидит. Да как набросится. "Отпусти, вражина, сына моего единственного! Он – не убийца".
– Так и сказала?
– Ну, что-то подобное. А я говорю: "Да, пожалуйста" и веду в изолятор. Выпускаю Игната. Оба не верят своему счастью.
– Руки целовали?
– Скажешь тоже. Я сам извинялся перед ними. Мол, ошибочка вышла. Настоящего убийцу задержали два часа назад.
– А Таисия?
– Перед ней тоже пришлось извиняться, не очень-то хотелось, но такова служба. Я бы ей три наряда вне очереди дал, чтоб спесь повыветрилась.
– Вряд ли это поможет, Руслан. Таких людей карцером и внеочередными нарядами не возьмёшь. Да и бог ей судья. Хоть натворила дел, но не убивала же.
– Это да.
– Знаешь, о чём я думаю?
– Не могу знать.
– О той девушке, Галине Ивановой. Она ведь у Шахтина работала и исчезла, когда Антонина Синегубова уже приехала и на кухне трудилась. Ты не находишь это странным? Взаимосвязи не видишь? – сказала Регина и так выразительно на него посмотрела. Прожгла насквозь мыслью, как лазерным лучом, и подозрениями заразила.
– Ты думаешь, что она и Галину того…, – начал было Архипов и застыл с полной ложкой супа в руках.
– Вполне себе могла. С её-то мстительностью.
– А что? Это достойная идея. Надо на неё надавить, вытащить признание, если виновна, расскажет. Получится?
– Не получится. У тебя же нет ни мотива, ни доказательств, ни свидетелей.
– Нет, – кивнул Руслан, проглатывая еду.
– А она женщина-кремень. А знаешь что? Устрой допрос и возьми меня с собой. Я помогу вывести её на чистую воду.
– Как? – спросил он с сомнением.
– Ну, до этого же у меня получалось. Что-то мне подсказывает, что и сейчас выгорит дело.
– Ладно. А как вообще ты себя чувствуешь? Голова там не болит?
– Лечусь. Всё нормально. Баба Женя мне звонила. К себе зовёт. Отказа не принимает. Завтра ребята из школы вернутся, поедем в гости.
– Далеко?
– В Сосновку.
– Хочешь, подвезу?
– А как же работа?
– Я, между прочим, громкое дело раскрыл. Мне, может быть, новая звёздочка на погоны прилетит. И вообще, завтра пятница.
К вечеру, когда уже проступили тусклые огоньки звёзд на сером сумеречном небе, ребята сделали уроки, Аня читала, Мирослав слонялся по дому, Архипов заехал за Региной. Буркнул "Собирайся. Поехали колоть серийного убийцу" и ушёл ждать в машину. Ростоцкая вышла из дома неторопливо, собиралась с духом, с мыслями. Ну, получилось помочь бабе Жене, выпустили её дочку, как и обещали карты, ну зачем она лезет дальше. Прежняя Регина, замкнутая и отстранённая, не стала бы этого делать. Новая Регина хотела довести дело до логического конца. В новой Регине проснулось старое детское любопытство. Подтвердится догадка, или она пытается найти чёрную кошку в тёмной комнате? Как известно, её там и не было, этой кошки.
Когда они с Архиповым зашли в допросную, Антонина Синегубова уже сидела там, слегка покачиваясь на железном стуле. Увидела Ростоцкую, изменилась в лице и перестала качаться. Вся собралась в комок и руки скрестила на груди, как будто щитом закрылась.
– Итак, начинаем допрос, – привычным, даже где-то монотонным, голосом затянул следователь. – Скажу Вам честно, мы впечатлены, как ловко Вы замаскировали все следы. Давно не приходилось сталкиваться с таким талантливым преступником.
Архипов заранее подготовил эту фразу. Он любил поиграть на тщеславии. Иногда это срабатывало. Как, например, сейчас. Антонина расслабилась, немного повертела шеей, разминая затёкшие мышцы. Ну-ну, что ещё скажешь, начальник.
– Однако сегодня разговор пойдёт о другом деле. Как Вам известно, мы нашли тело бывшей домработницы Шахтиных Галины Ивановой. Помните?
– Как же не помнить. Вы несколько раз меня уже о ней спрашивали.
– Найдены новые улики. И теперь у меня один вопрос. Скажите, почему Вы убили Галину Иванову? – спросил Архипов и наклонился вперёд, не сводя с задержанной глаз.
– Что?! Вы ещё и это на меня хотите повесить? – Синегубова сначала опешила, потом расцепила руки, завопила, отчаянно размахивая, жестикулируя, демонстрируя непристойные знаки, ударяя по внутренней части локтя. – Выкуси! Я её не убивала.
– Чем она Вам помешала? – спокойно спросила Регина.
Дотронулась до руки подозреваемой. Настала её очередь узнать правду. Виновна или нет? Допросная дрогнула и растворилась.
Лето обещало быть сказочным. Хозяева после многодневных сборов уехали далеко, на знойное побережье с загорелыми воспитанными европейцами, старинными развалинами и выдержанным коньяком. Огромный дворец, каких раньше Тоня ни в жисть не видывала, остался в их полном распоряжении. В первый же вечер молоденькая Галя предложила открыть бутылку красного сухого из винного погреба и устроить пати на террасе. Как господа.
– А Геннадий Петрович не заругает? – испуганно спросила Антонина, глядя, как ловко орудует штопором горничная. Вот бы она так комнаты убирала, пылища кругом несусветная, хоть самой за тряпку берись.
– Ой, да он даже и не заметит. Он, в основном, коньяк и виски употребляет. А вино – для гостей держит, – отмахнулась Галина от вопроса новенькой и на правах старожила разлила по пузатеньким бокалам.
Валера включил приятную музыку и вечернее освещение территории. Пати, так пати. Антонина к спиртному была равнодушна, но такого вина она вряд ли когда-нибудь ещё попробует. Если дают, бери. Напиток, оказавшийся на редкость вкусным, тягучим, настоявшимся десятилетиями в тёмных подвалах, приятно обволакивал изнутри. Божественный нектар, не иначе. Тоня и сама не заметила, как молодая пройдоха пригласила единственного кавалера, на которого она сама положила глаз, на танец. И как танцует, малолетка несчастная! Это же не танец, это какой-то тантрический секс. Извивается, как змея. Может она не только футболки с цитатами
