– Какого черта, – сказал он, отсчитывая еще пять двадцаток. – Все равно я тебе плачу, могла бы и за так спроворить.
Проститутка поставила сумку на тумбочку у кровати.
– А можно сначала выпить? – спросила она.
– А можно потом?
– Не-а, – протянула она.
– Так я и думал. Что тебе заказать?
– Водку-тоник. И еще «Спрайт» отдельно.
– Ладно. – Франконе позвонил в обслуживание номеров, а проститутка вышла в ванную.
В голове он производил подсчеты. Интересно, во сколько в конечном счете обойдется искусственный член, которым босс вовсе не обязательно воспользуется? По пути блондинка рассказывала ему, что у нее было много клиентов, которые интересовались сексуальными игрушками вроде искусственных членов; такие почти всегда потом хотели, чтобы их трахали в зад. Франконе замутило при мысли о том, что и его босс, возможно, тоже извращенец, но его новая знакомая, судя по всему, знала, о чем говорит.
На самом деле она ему даже понравилась, несмотря на своеобразное чувство юмора. Она сказала, что приехала из Канзаса, но Франконе ей не поверил. По крайней мере, усомнился. Потом они поладили, и блондинка немного смягчилась и стала похожа на деревенскую девчонку. Вполне возможно, она выросла где-нибудь в глуши, на ферме. Может быть, в свое время ее изнасиловал отец, или брат, или дядя. Мало ли причин, по которым деревенские девчонки становятся проститутками!
Пока Франконе задумчиво тер подбородок, его новая знакомая успела переодеться. В ванной она сняла красное платье с блестками; теперь на ней были белые кружевные подвязки и такой же белый кружевной бюстгальтер.
Франконе даже ахнул – до того сексуально она смотрелась.
– Ух ты! – только и смог он сказать.
Проститутка переступила с ноги на ногу, повернулась боком и спросила у Франконе, нравится ли ему ее белье.
Франконе во второй раз сглотнул слюну.
– Да, – выдохнул он. – Кому бы такое не понравилось?
Она облизнула губы и улыбнулась. Франконе почти не заметил этого. Вот так красавица! Вот уже во второй раз с тех пор, как он ее снял, он задумался, могут ли уличные шлюхи стать нормальными бабами. Есть ли такие, которые способны настолько перемениться, что их можно увезти с собой и, может быть, зажить с ними нормальной жизнью?
Бросив азиата у лифта, Чарли забежал в номер. Надо как можно скорее закинуть вещи в чемодан. У него есть несколько минут, а потом кто-нибудь обязательно наткнется на парня, который пытался его убить. Пройдет еще минут десять, и охранники отеля заявятся к нему в номер.
Он собирался быстро. Кое-как побросал в чемодан все вещи, висевшие в шкафу. Туда же сунул бейсбольную биту. Схватил со стола сигареты и билеты на самолет. Из парфюмерии прихватил только свой одеколон «Паваротти». Постоял в изножье кровати, окидывая номер прощальным взглядом, и заметил, что на телефоне мигает лампочка автоответчика.
Сообщений было три. Первые двое звонивших ничего не говорили и вешали трубку. Последнее было от любовника жены, Джона Дентона.
Дентона навестил один из тех типов, которые избили Лизу. Тип назвал Дентону имена людей, которые стоят за нападением. Дентон хочет поговорить с Чарли, кроме того, он не знает, стоит ли обращаться в полицию.
Чарли припомнил, что агент АБН дал ему свою визитку. Он достал ее из бумажника и некоторое время всматривался в буквы и цифры, ничего не соображая. Именно агент АБН уверял Чарли, что он в безопасности.
Из коридора послышался какой-то шум. Чарли приложил ухо к двери. Где-то запикала рация. Потом он услышал, как кто-то говорит:
– Вызывай скорую. У лифтов человек без сознания. Похоже, его избили; он потерял много крови.
Чарли понимал, что из отеля надо как можно скорее уходить, но решил напоследок позвонить Саманте. Он не успел снять трубку, как телефон зазвонил сам.
Лано дозвонился до Франконе – в тот номер «Белладжио», где они должны были остановиться вместе. Он заговорил шепотом, время от времени кашляя, хотя на самом деле кашлять ему не хотелось.
– Куда ты, мать твою, подевался? – спросил Франконе самым злющим своим голосом.
– Я в больнице, – прохрипел Лано. – С самого Нью-Йорка все время харкаю кровью. Задыхаюсь… Вот и обратился к докторам. Мне анализы делали.
– Не мог, что ли, отозваться, когда мы тебя разыскивали по пейджеру?
– Нет, – сипел Лано. – Меня сразу отправили в приемный покой. Отняли одежду, вещи и начали колоть иголками. Я там просто голый был.
– Надеюсь, пять кусков при тебе.
– При мне, при мне. Я оставил их в машине. После анализов мне вкололи снотворное, и я заснул. Но сейчас уже все, меня выпишут через несколько минут.
– Все твои гребаные сигареты – доконали тебя наконец.
– Знаю. Ты был прав. По-моему, у меня рак. Завтра хотят делать биопсию. В легких большое затемнение – по словам врача, размером с мяч для софтбола.
– Придется тебе выкинуть свои вонючие сигареты.
– Выкину. Придется.
– Ну ладно, – усмехнулся Франконе. – А пока что давай-ка возвращайся. Мы не знали, где ты, и Никки злой как черт.
– Как только меня отпустят, сразу приеду, – сказал Лано. Дождавшись, когда собеседник повесит трубку, Лано добавил: – И тогда я прострелю твою паршивую морду!
– Извини за задержку, – сказал Франконе проститутке.
– Обычно я не трачу столько времени на клиента, – заявила она. Пока Франконе разговаривал по телефону, она гладила густую поросль у него на груди. Они лежали рядом на кровати.
Франконе развернул ее к себе лицом.
– С таким личиком ты с меня и миллион могла бы стребовать, – сказал он.
– Ты милый, – заявила она. – Большинство моих клиентов не такие милые. С ними и поговорить-то не о чем.
– Не считай меня клиентом, – сказал Франконе. – Возьми деньги, но не считай меня клиентом. Вот я точно не считаю тебя шлюхой.
29
Лано звонил Франконе из таксофона на Стрипе. Он специально притворялся совсем слабым, надеясь вызнать у отморозка, что задумал Кучча, но тупоголовый качок, видимо, был занят чем-то другим. Франконе по-настоящему озаботился только пятью тысячами, с которыми сбежал Лано.
Теперь Лано ужасно хотелось курить. Он понимал, как важно добраться до Кучча и Франконе раньше, чем они доберутся до него.
Лано направился по Стрипу на юг, думая о Франконе. Сначала надо позаботиться об этом красавчике. Может, выстрелить ему в подбородок? Франконе вечно чешет его, когда ему кажется, будто он думает.
А потом настанет черед так называемого босса, Николаса Кучча. Хорошо бы перед тем, как нажать на спуск, заново свернуть ему челюсть!
