Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
и Загорском перестала в тот же миг. Подобралась и на место обычной Агаты пришла серьёзная, умная, хваткая, жёсткая женщина-хирург.
Офицеры, которых мы уложили на столы, были страшно ранены.
У одного по локоть оторвана рука, у другого нет стопы. Третий в отключке, у него натурально вываливаются кишки из развороченного живота. У всех множественные ранения лица, рук, да всего тела!
Удивительно, как эти парни ещё живы.
Ганимедцев увидела краем глаза, их разместили в другом секторе. Там командовали Север и Кэтрин. Они были в надёжных руках.
Вскипала ненависть к пиратам за совершенные злодеяния, за погибших людей и ганимедцев. Твари!
Эмоции захлестнули внезапно, но ненадолго. Я умела управлять своими чувствами и потому быстро отогнала от себя сильные эмоции. Во время операции они будут только мешать. Мне же нужен кристально чистый разум, холодный ум и бесстрастность к тому, кто лежит на моём столе и смотрит на меня с крохотной искрой надежды, что всё-таки останется жив.
Мои руки начали действовать привычно и уверенно. Самое главное, совершенно спокойно.
— Всё будет хорошо, боец, — ободряюще сказала раненному. Его била крупная дрожь.
— Спасибо, док, — прошептал он разбитыми и окровавленными губами. Но вышло у него слабо, дрожаще и едва слышно: «С-спа…ибо… д-док…»
— Я, лейтенант Роман Ром… — выдавил он из себя. И снова слова прозвучали едва различимо, но я поняла и услышала каждое слово.
— А я, Громова Агата, лейтенант, — представилась ему. — А теперь помолчите. Не тратьте силы.
Мы ровно ничего не знаем о своих пределах и возможностях.
Иногда наши возможности до отвращения ничтожны. Всё‑таки живые ткани – не металлы.
Но иногда мы подобны сверхсуществам и силы нашего организма безграничны.
Почему люди в страшных ситуациях становятся выносливей, живучей? Они будто сталь и закаляются огнём, когда огонь – это те оплеухи, которыми щедро одарила их жизнь.
А иной раз из-за пустяков люди превращают себя в хлипкие недоразумения, которые киснут и куксятся при малейших трудностях.
Почему так?
Любой хирург вам ответит, что это всё особенности нервной системы. Но я добавлю к этому ещё вот что: сила духа в правде, в вере и любви к своему миру и своей Родине. Это и есть секрет могущества человеческого тела и его души.
Провела беглый осмотр ранений, затем с помощью ассистентов мы раздели раненного мужчину, навела на него сканер и начала фиксировать все его повреждения, записи потом обработает и зафиксирует медстатистик.
— Ранение в грудь. Повреждена рука возле запястья, начинается сепсис, если уже не начался… Придётся ампутировать…
Как же я жалею, что мой проект всё ещё не рабочий!
—…Жгут на бедре наложен грамотно, он спас ему жизнь. Артерия повреждена.
Это был крепкого сложения мужчина. Грудь, живот, руки, ноги – буквально со скульптурно очерченными мускулами. Идеальный мужской образчик красоты. Но он был смертельно ранен, бледен, крови потерял нереально много.
Медсестра делала анализ крови. Анестезиолог ждала моей отмашки.
— Четвёртая отрицательная.
—…Пульс слабый, давление низкое…
— …Повышай давление. Осторожно.
—…Давление повысилось до нормы…
— Наркоз! — скомандовала я.
Сон в моего пациента вливался аккуратно, но уверенно. Глаза, полные доверия сомкнулись.
Руки делали свою работу привычно, быстро, уверенно.
Промыть раны раствором.
Первым делом заняться артерией.
В опухшей, посиневшей, зияющей ране на бедре чернел живой, вздрагивающий сгусток.
Рана пульсировала.
Мышцы отекли, затвердели. В таких случаях перевязать артерию нелегко.
Помимо разрыва артерии в мышцах остались осколки.
Взрыв?
Похоже, что да.
Благодаря сканеру нашла сосуд, осторожно расширила края раны и зажала его пинцетом.
— Тампоны, — скомандовала я.
Помощники как могли, высушивали тампонами рану, но кровь не подчиняется приказам. Струя выстрелила, и на моём комбинезоне расплылось уродливое пятно крови. Но меня это совершенно не волновало.
Зажим. Ещё один зажим. И подождать минуту. Сосуд тонкий, а вот из-за него ускользала жизнь прекрасного мужчины.
— Кровь готова? — спросила строго, не отрывая внимательного взгляда от раны.
— Всё готово.
Так, всё сухо. Чисто. Больше не кровит.
Медикаментозно «склеить» разорванный сосуд, увы, невозможно.
— Пульс?
— Пульс слабый, частит. Сто сорок в минуту.
Плохо.
Стиснула зубы. Нет, госпожа Смерть, сегодня точно не твой день. Я тебе его не отдам.
Продолжила операцию на развороченном бедре. Ставить дренаж и зашивать скомандовала первому ассистенту.
Кровь планомерно вливалась в раненного.
Вокруг стоял гул, шум. Иногда слышался мат, отборная ругань хирургов, стоны и крики раненых. Рычали и бились на операционных столах ганимедцы. Слышался детский плачь.
— Удаляем часть кишки! Живо!
— Ушивай лёгкое…
— Дефибриллятор! Разряд!
Но я абстрагировалась от шума. Сейчас для меня был важен мой пациент и его жизнь.
Грудная клетка напоминала больше фарш, но к счастью жизненно важные органы не задеты.
Неиссякаем запас человеческой прочности!
Когда закончила с грудной клеткой, с тяжёлым сердцем приступила к другой ране – повреждённой руке.
Запястье, увы, пришлось ампутировать. Я не ошиблась, ткани начали отмирать.
Чтобы сепсис не пустил свои щупальца по всему организму, пришлось накачать лейтенанта двойной дозой лекарства с нанитами. Они быстро заживляют раны и уничтожат микробы или грибки. «Малыши» с ними справятся.
Лейтенант Ром будет жить.
— Заканчивайте с ним, — распорядилась ассистентам и отправилась на помощь коллегам. Одного бойца смерть намеревалась забрать себе.
Непорядок.
* * *
— Громова! Живо ко мне! — услышала я голос Загорского и поспешила в отсек с ганимедцами.
Ассистенты сменили на мне защиту, надели новые перчатки, и только тогда я вошла в отсек с инопланетянами.
На операционном столе Севера лежала беременная женщина. Небольшое ранение в плечо, касательное. Это не смертельно. И Загорский уже всё сделал. Но тогда почему показатели такие плохие?
— Что с ней? — спросила Севера.
— Не с ней. С ребёнком. И я не знаю, что с ним, — выдохнул он зло и одновременно обеспокоено. Он водил сканером над её огромным животом, пытаясь найти причину беды. — Сканер ничего не находит. Если бы не анализы и не наши приборы, то сказал бы, что полный порядок. Но нет. И у нас мало времени… Она может его потерять… Наверное, придётся делать кесарево и помещать его в капсулу. Иначе он не выживет. Показатели видишь?
Едва он сказал о ребёнке, у меня в голове сама собой появилась нужная информация.
Перехватила руку Севера со сканером и, глядя в его глаза, уверенно сказала:
— Нет. Ничего не нужно делать. С ребёнком всё хорошо.
— Ты спятила? — прорычал он на
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
