осознанный выбор. Увы, не в мою пользу. Но я пережила это. Отпустила. И даже его простила.
«На дураков ведь не обижаются!», — подумала и уже развернулась, чтобы уйти, но внезапно Паша дернул меня за руку и притянул к себе, чтобы в следующий момент поцеловать. Я опешила. Сжала губы и попыталась высвободиться. Бывший не стал удерживать силой и после секундного облизывания моих губ отпустил меня.
— Ты что творишь? — воскликнула и залепила ему звонкую пощечину.
— Ауч! — прикрикнул он и приложил руку к своей пострадавшей щеке. — Было неприятно.
— Мне тоже! Лобзаться со своей новой любовью будешь! — Я демонстративно вытерла губы найденном в кармане пальто платком. Его поцелуи были сродни грязи.
— Злая ты стала, Ксюша. Я всего лишь хотел вспомнить старые ощущения.
— Ты неисправимый идиот! — выплюнула едко и резко развернувшись, быстрым шагом направилась подальше от бывшего.
— Чтоб ты знала — я сожалею! — донеслось мне в спину. Но благо ум у Паши все-таки остался, за мной он не пошел.
Следующее утро началось с планового совещания на работе. На удивление, я была впервые за долгое время бодра и весела. На моих щеках появился небольшой румянец, темные круги под глазами начали сходить, а самое главное — вернулся аппетит! Завтракала я сегодня за четверых, а то и за пятерых. И, несмотря на это, смогла обойтись без белого друга. Замечательный день!
Возможно, он оставался таковым до вечера, если бы не Виктория Павловна. Она недавно вернулась в строй и вела себя очень спокойно. Меня не трогала, новых правил не вводила. Но стоило нам случайно где-нибудь пересечься, как я ощущала острую неприязнь, которой она меня щедро поливала.
Вот и сейчас, стоило Кириллу Максимовичу бросить короткий взгляд в мою сторону, как Виктория его тут же ловила. Я буквально ощущала нутром всю ее ярость.
Странно, но пара больше не походила на супругов. Скорее на коллег. Они держались вместе отстраненно и сдержанно. И я все чаще подлавливала начальника на особо повышенном внимании ко мне. Истинную суть таких перемен, к сожалению, понять так и не смогла.
Прослушав утренние наставления начальства, коллеги начали расходиться. Я последовала их примеру и вышла из ординаторской, но была тут же поймана за руку Галей.
— Пойдем ко мне чай погоняем. — Отказать не успела. Женщина насильно повела меня к своему кабинету, не желая слышать моих возражений.
— Кошмар! Мы с тобой сколько нормально не общались? Месяц? Два? То одно, то другое. Ты все время пропадаешь! — сетовала Павлова, едва я села в кресло.
— Галь, у меня полный армагедец в жизни! Честно, просто нет свободного времени.
Женщина насупилась, сдвинула темные брови на переносице и с грохотом поставила передо мной пустую кружку.
— Знаешь ли, я переживаю за тебя!
Ощутив прилив стыда, я понуро опустила голову. Павлова не раз меня поддерживала и была единственной подругой.
«И что ей рассказать? Что мою покойную мать прокляли, а теперь страдаю я? Что залетела с первого раза от случайной связи с начальником? Что мне пришлось написать заявление на поехавшую его жену?»
— Галь, прости, но я не могу тебе всего рассказать, — произнесла с виноватой интонацией в голосе. — Но мне нужна твоя помощь…
Женщина рассердилась еще больше и холодно сказала:
— Ну, конечно, за помощью сразу к Гале!
Да, выглядела моя просьба со стороны очень некрасиво.
— Понимаешь, — я шумно вдохнула в легкие воздух. — То что я тебе скажу, должно остаться между нами! Это очень серьезно и об этом никто не должен знать!
Павлова смерила меня подозрительным взглядом и кивнула.
— Я беременна. Тот мужчина, с которым у меня была связь, работает в нашей клинике. Он не должен узнать о ребенке и я вынуждена уехать из города. В декретный отпуск уйти не получится, опять же из-за этого человека. Оформи мне больничный по какой-нибудь болячке, а после больничного я уйду в отпуск и напишу заявление на увольнение.
Эмоции на ее лице красочно сменили друг друга. От удивления до полной серьезности.
— Ну-у-у, нет, — спустя долгое время тишины протянула она. — Да ну на фиг! Я так понимаю этот человек — Федосеев? А я-то думаю, что это его стерва так на тебя взъелась! Теперь все встало на свои места!
Захотелось исчезнуть и больше никогда не появляться на свет. Накатило всепоглощающее осознание своей беспомощности и неловкости, которое постепенно переросло в чувство вины.
— Галя, прошу, не делай поспешных выводов! Ты поможешь мне?
— Конечно, помогу! Ты была у врача? Анализы, УЗИ? — включила она строгого доктора.
— Да. Все хорошо, — коротко ответила, не поднимая взгляда на Павлову. Было стыдно.
«Господи, до чего же мне было стыдно!»
— И куда ты собралась?
— В деревню.
— В какую деревню, Ксюша?
— В Хутор Рябовский.
— Ты из ума выжила? Ты что там одна с ребенком делать будешь? А работа? На что вы, в конце концов, жить будете?
— Там есть участковая больница. Устроюсь туда помощником терапевта или санитаркой. Малыша можно в детский сад устроить. Рябовский — большое поселение.
— Я с тобой поседею сегодня, честное слово! А жить-то ты где будешь?
— У Людмилы Николаевны там есть домик.
— И она знает?
— О беременности — нет.
С каждым вопросом Галины я все больше сомневалась в правильности своего решения. Действительно, уехать в никуда с маленькой финансовой подушкой, будучи беременной — полный абсурд. Но разве у меня есть иной выбор? Мне не дадут здесь спокойной жизни! И про проклятье не стоит забывать. Если я ничего не придумаю, то… Об этом лучше не думать вообще. Страшно.
«Ничего! Справлюсь!», — мысленно взбодрилась.
Павлова дотошно отнеслась к моей ситуации и согласилась помочь. Даже с ремонтом дома. Мы с ней решили в ближайшие дни съездить в Рябовский и лично разведать там обстановку.
Из кабинета подруги я выходила без прежнего уныния. Хорошее настроение снова вернулось, пока под конец рабочего дня ко мне в кабинет не явился гость…
— Кирилл? — выдохнула, почувствовав внезапно нахлынувшее волнение.
Мужчина беззастенчиво вошел в мой кабинет и закрыл дверь на ключ. Я уставилась на него с немым вопросом на лице.
«Зачем он закрыл дверь?», — бил набатом вопрос.
Тем временем Кирилл пересек кабинет, подобрался к моему столу и нагло оперся о его край, не забыв сложить руки на груди. На секунду я подумала, что пришел Стас… Вдруг он не понял моего отказа? Но, учитывая медицинский халат, отмела от себя это подозрение. Передо мной был мой начальник.
Я замерла в ожидании, украдкой бросая настороженные взгляды на мужчину. Его близость вызывала внутри меня диссонанс:
