может быть Иона, верно?
– Лишь бы ты не вызвала его призрак, когда сделала вид, будто играешь на арфе, – сказал Билли.
Шутка явно не удалась, но я невольно стиснула зубы: мысль о призывании только что посетила и меня.
– По-твоему, такое возможно?
– Если исходить из того, что я живу тут не один год и только сегодня услышал про этого парня? Вряд ли, – заверил Билли.
– Но ведь и Леонору ты ни разу не видел.
– Верно.
У меня вдруг схватило грудь, и я дико раскашлялась: чтобы не свалиться на пол, пришлось опереться спиной на влажную от мха стену дома Леоноры.
И тут как тут из-под земли полезли побеги, обступая меня полукругом, словно взяв в ловушку у стены. Я только и могла, что слабо пинаться, но тем самым лишь побуждала их расти быстрее. Кашель никак не проходил, лёгкие горели от боли, голова кружилась, а гибкие стебли тем временем оплетали мои руки до самых плеч. Бутоны налились и раскрылись, их лепестки из белых сделались розовыми. Они жадно раздвигались, словно вдыхая меня, желая поглотить целиком, а я из-за кашля не могла от них отделаться.
Билли ворвался внутрь и принялся топтать растения босыми ногами, то и дело вскрикивая от боли. Он старался оборвать как можно больше побегов с цветами, из красных становившихся лиловыми и упорно поднимавшихся всё выше, теснее, пока я задыхалась от нехватки воздуха.
– Не двигайся, – велел он, как будто я могла что-то предпринять. Наконец мне всё же удалось сделать вдох, затем ещё один, и я сама сорвала остатки плетей с тела, с рук и ног. Мой взгляд упал на что-то странное, показавшееся в трещине на мшистой стене.
– Валим отсюда! – Билли потащил меня по расчищенному им проходу, но я задержалась и сунула руку в трещину. Пальцы нащупали что-то узкое, и я едва успела удержать этот предмет, не дав ему провалиться в кучу раздавленных растений. Мы бегом выскочили из развалин и понеслись вверх по скользкой тропинке, и осмелились остановиться, лишь отбежав далеко от долины.
– Стой, – прохрипела я, согнувшись и стараясь дышать как можно глубже. Я не буду снова кашлять. Я не могу.
– Ты цела, – пропыхтел Билли. – Все целы. Смотри, больше нет этих побегов. – Судя по его бледному лицу и широко распахнутым глазам, он, как и я, чувствовал, что сердце вот-вот выскочит из груди.
– Что… это было? – выдохнула я.
– Понятия не имею, – ответил Билли. – Стой. – Он вытащил что-то у меня из волос. Нежный, идеальный цветок, алый, как кровь. Мы оба замерли, глядя на него, и Билли забросил его в кусты.
«Ааа-ди-ди-ди!» – заливались птицы.
Я поднесла к глазам предмет, найденный в щели в стене. Изящный перочинный ножичек длиной около шести дюймов. Рукоятку украшали резные накладки из слоновой кости, а серебристое лезвие сильно заржавело, но я всё же сумела его раскрыть. Оно тоже было с изящным изгибом и на удивление острым.
– Это нож Леоноры, – ахнула я.
– Можно сказать и так, раз уж ты нашла его у неё в комнате, – согласился Билли.
– Да, но я видела её… – Я запнулась, вспомнив, что Билли неизвестно о том, что я ныряла в сенот с его братом и видела статую. – Я видела фото, где она его держит. В той книге, которую нам дала твоя мама.
Я всё равно не собиралась давать книгу Билли до тех пор, пока мы не уедем, – решение, казавшееся мне всё более и более удачным с каждой минутой. Или же я просто могу рассказать ему обо всём. Это было бы честным поступком, но Билли будет страдать, и я не была уверена, что справлюсь ещё и с этим – вдобавок ко всему, что происходит на острове.
– Интересно, она этим ножом вырезала надпись на арфе? – сказала я. При одной мысли об этом мне захотелось избавиться от ножа: закопать в лесу или закинуть поглубже в океан. Но в то же время рукоятка так уютно легла в мою ладонь, принося странное успокоение.
– Может. – Билли явно заинтересовался ножом, но предпочитал держаться от него подальше. – Так ты… как себя чувствуешь после этой заварушки с плющом?
– Вроде нормально. – Я осмотрелась в поисках царапин или синяков, но нашла лишь пятна грязи с тропинки. – Ты раньше такое видел?
Он покачал головой:
– Я сам знаю, что без конца называю этот остров странным, но это уже не просто странно. Чесслово, я за тебя малость испугался.
– Кажется, это из-за моей крови, – призналась я. – Растениям она нравится.
– Я мог бы сказать, что ты ошибаешься, но я тоже это видел. – Билли пожевал губу. – Хочешь домой, да?
– Я хочу домой с первой минуты на этом острове, – выпалила я, и он тут же поник. – Но это не совсем так. Я хочу вернуть прежнюю жизнь, в которой я бы вообще сюда не попала.
Билли кивнул, всё ещё серый от горя.
– Поверить не могу, что наконец-то сюда явился кто-то крутой, а гадкий остров всё готов порушить.
Я рассмеялась, хотя у меня так тряслись руки, что стало страшно, как бы не порезаться.
– Я же ещё не уехала. Помнишь, как моя мама объясняла, что у меня отсутствуют нормальное чувство страха и инстинкт самосохранения?
– Нет, – Билли озадаченно нахохлился, и я запоздало сообразила, что говорила об этом не с ним, а с его братом, – но это определённо имеет смысл.
– Я вовсе не лишена страха, – заверила я, безуспешно стараясь сложить ножик. – Потому что я боюсь. Просто я умею с этим управляться.
– А то! Как бы ты проплыла все эти мили под водой, если бы не умела! – просиял Билли.
– Точно, – кивнула я. – И прямо сейчас мне гораздо интереснее копаться во всей этой заварушке с Вайолет и Леонорой, чем в собственном страхе.
От резкого свистка, пронизавшего лес, мы оба вздрогнули.
– Билл-стер! Ты здесь?
– Здесь, папа! – ответил Билли.
– Адди с тобой?
– Да, я здесь! – выкрикнула я.
– Продолжение следует, – добавил Билли.
Я со щелчком закрыла нож Леоноры и сунула в карман, спеша по тропинке через лес.
Глава 23
Отсидев очередной ужасный ужин с мамой и Дэвидом, я укрылась у себя и села писать открытки.
Дорогие Иви и Миа!
Надеюсь, у вас всё хорошо и хватает времени на отдых! Здесь отличная погода, но я сама удивляюсь, с какой стати тратить время на погоду, когда тут творятся такие дела.
Привет, Иви и Миа!
Скучаю без вас. Сегодня я тусовалась с малюткой привидением, которое
