— Давай отложим этот разговор на потом? Вытри слезы и успокойся. Я не хочу опоздать на ужин. Обещаю, что долго мы не задержимся. Вернемся, ты отдохнешь, выспишься, как следует! Потом мы с тобой все обсудим. Идет?
Вероника едва заметно кивнула.
— Улыбнись, Ника. Я представлю тебя своей семье, как невесту. Поверь, многие девушки мечтали бы оказаться на твоем месте!
— Знаю.
— Тогда перестань пускать слезы по пустякам, мы уже опаздываем.
***
В дом Махдаевых прибыли точно к назначенному времени, еще минута и можно было сказать, что Алихан опоздал, но он появился под руку с Вероникой в тот самый момент, когда семья уже собралась за столом в просторной зале.
Махдаевы придерживались некоторых традиций, но все же были светскими людьми, поэтому за столом сидели все — и мужчины, и женщины.
Алихан обвел быстрым взглядом собравшихся.
Во главе стола сидел отец Алихана — уже совсем старик, было заметно, что он сдал в последнее время. Его лицо сильно посерело, а на голове невозможно было найти ни одного волоса, который бы не тронуло сединой.
Тем сильнее был контраст между мужчиной в почтенных летах и его новой женой!
Седа рядом с Умаром выглядела, словно его дочь, если не сказать — внучка. В красивом, дорогом платье из темно-серой ткани, напоминающей мокрый асфальт. Оно смотрелось довольно строго и скромно, по сравнению с нарядами других женщин, собравшихся за столом. Но скромное платье компенсировал ювелирный комплект — тонкая золотая цепочка в два яруса была сплошь усеяна бриллиантами, и в ушах покачивались тонкие, длинные сережки, тоже украшенные драгоценными камнями.
Старший брат Башир за прошедший год сильно раздался вширь, раздобрел и выглядел еще более холеным, довольным сытой жизнью.
Супруга Башира, старшего брата Алихана, сидела рядом с мужем, просторное платье не могло скрыть очертаний наметившегося беременного живота.
На Зухре красовалось черное платье из дома Gucci, расшитое разноцветными пайетками, шея была украшена дорогим ожерельем из двух ярусов, волосы были собраны под шелковый платок замысловатым образом, но как бы она ни приукрашала себя, от новой беременности лицо Зухры подурнело.
Не всех женщин красила беременность, на некоторых тяготы вынашивания младенца сказывались сильнее, чем на прочих. Ребенок в животе Зухры должен был стать третьим в семье Башира.
Зияд, младший брат Алихана, заулыбался, увидев брата. Зияд был еще холост и пришел один. Остальные собравшиеся за столом были более дальними родственниками — дяди, тети, двоюродные братья.
Собравшихся было немало, длинный стол занят полностью. Пустовало только одно место, по левую сторону от Умара, в дальнем краю стола.
При появлении Алихана разговоры за столом смолкли. Умар пристально смотрел на сына и ждал.
— Добрый вечер. Извиняюсь за небольшое опоздание. Пробки подвели, — улыбнулся Алихан, как ни в чем не бывало. — Рад видеть всех вас. Дорогой отец…
Умар кивнул и перевел пристальный взгляд на девушку рядом со своим средним сыном.
— Позвольте представить вам свою невесту — Веронику…
Тишина стала оглушающей, звенящей. Алихан чувствовал, что дрожь в пальцах Вероники стала сильнее, и сжал их, потом переместил ладонь на талию и уверенно повел девушку к столу.
Алихан отодвинул стул для Вероники, сам остался стоять рядом, положив ладонь на спинку.
Тишина была оглушающей, каждый шорох и шелест ткани платья Вероники был слышен во всех углах большого зала.
— Эй ты… — подал голос Зияд и щелкнул пальцами, обратившись к слуге. — Принеси еще один стул, — попросил он. — Придется немного потесниться.
Возникла небольшая суматоха, вызванная необходимостью сдвинуться немного, чтобы за столом поместился еще один человек.
Перед Алиханом поставили дополнительный столовый набор. Рядом возник расторопный парень в униформе.
— Белое или красное? — поинтересовался слуга.
— Дама не пьет, — отозвался Алихан.
— Али, брат, вино из Франции. Отец достал лучшее из погреба, в честь нового контракта Махдаевых с зарубежными коллегами! — подал голос Башир.
— Поздравляю! — улыбнулся Алихан. — Но боюсь, Вероника сможет выпить только сок или воду.
При этом Алихан демонстративно посмотрел на жену Башира, как бы говоря, что причина не пить спиртное у Вероника та же самая, что и у беременной Зухры.
— Сок, — снова обратился к слуге. — Гранатовый.
Разговор за столом продолжился с того места, на котором остановился. Башир завел речь, рассказывая о планах, его горячо поддерживали и поднимали тосты.
Но Алихан чувствовал, как на него и Веронику посматривали все. Кто-то исподтишка, другие откровенно не скрывали своего любопытства.
Алихан побывал не на одном таком семейном ужине.
Махдаевы любили обсуждать достижения и в упор не замечали поражений или ошибок, поэтому за столом было произнесено множество тостов, но ни один из них не был произнесен в честь освобождения Алихана.
Его приняли по умолчанию, но упорно не хотели заострять внимание на негативном опыте из прошлого.
Ужин затянулся на два с лишним часа… Постоянно произносились тосты за успехи семьи. Очередной тост был произнесен самим отцом:
— За вклад моих сыновей в общее дело! Башир… Алихан, — отец посмотрел прямо на него. — Зияд. Вы — моя гордость!
Тост приветствовали шумными овациями.
После полутора часов застолья слуги пришли сменить блюда и подать десерты, гости разбрелись по комнатам.
— Как ты? — спросил у Вероники Алихан.
Он заметил, что девушка почти ничего не поела и постоянно смотрела в сторону двери.
— Мне нужно в уборную. Извини, я едва сижу… — честно ответила она.
— Пойдем, провожу тебя.
Алихан подал руку Веронике, повел ее на выход из зала. Путь им преградила Седа с улыбкой.
— Алихан, отец хочет с тобой поговорить. Тебе следует пройти в кабинет на первом этаже. Пока будешь говорить с ним, я покажу твоей невесте наш дом…
— Ей нужно в уборную, — ответил Алихан.
Седа подхватила девушку под локоть с правой стороны.
— Отведу, куда надо. Поговори с отцом, ему есть что сказать тебе после длительной разлуки.
Алихан едва переступил порог кабинета, как на него обрушился вопрос, заданный сердитым голосом:
— Что за фокусы?
24Глава от лица героя Свирепый
— О чем вы, отец?
