Книга Лорд Системы 6 - Саша Токсик

Только высокая Выносливость позволяет мне удержаться на ногах.

— У тебя нет сил, чтобы поддержать свои слова, Лорд Спарты! — смеётся Брага, скривив лицо в презрительной усмешке.

— Нет сил, говоришь? — глубоко вздыхаю я.

Ярость и злоба смешиваются в моей груди в гремучий коктейль.

— Кто сильнее — тот и прав! Закон джунглей, малыш! Что в прошлой жизни, что в этой! Всё одно и то же! — гогочет этот обожравшийся слизняк.

— Пожалуй, тут ты прав. Кто сильнее, тот и прав, — говорю я, протягивая ладонь в сторону Браги. Он моментально замолкает.

— Что⁈ Кха! К-как⁈ Кха-кха-кха! — лицо правителя болот моментально бледнеет.

Глаза-щёлки широко раскрываются, позволяя мне увидеть его удивлённые и полные ужаса зрачки.

— Ты ответишь за всё. За всё зло, которое ты совершил. И за все беды, которые обрушил на невинных игроков, пытавшихся выжить в новом мире, как и мы всё, — моё сознание поглощает бешенство.

Ненависть к Лорду Краснодара будоражит всю мою ману, позволяя выплеснуть её до упора в одно заклинание. Давление на его жирное горло усиливается. Его лицо синеет, в белках глаз начинают лопаться капилляры. Он начинает ощущать нехватку кислорода.

А затем… под судорожные вздохи и стоны тело Лорда Краснодара отрывается от земли, замерев в метре от неё.

Дарт Вейдер был бы горд мной сейчас, этого не отнять.

Я не свожу полных ярости глаз от своего противника. Он корчится, пытается что-то произнести, дерёт собственными ногтями горло, словно ища невидимую удавку. Это только усугубляет его мучения. Благодаря своей высокой Силе, он сам раздирает себе горло до крови, но это не облегчает его страдания. Вместо того чтобы задыхаться от нехватки кислорода, теперь он ещё и захлёбывается своей собственной кровью.

Я вижу, как Брага смотрит на меня в полубреду, из последних сил пытаясь удержаться в сознании, понимая, что если он отключится сейчас, то умрёт.

По его бегающим в страхе чёрным глазам я чувствую, что он просит, нет, умоляет о пощаде. Он сдаётся, капитулирует и готов отдать мне всё, что у него есть, лишь бы я сохранил ему жизнь и дал возможность сделать хотя бы ещё один вздох.

Но я этого не сделаю. Брага должен ответить за все свои преступления, и его жизнь станет достойной платой.

Да, я мог бы его пощадить и позже скормить Чёрти-Что, но зачем? Новая жизнь в качестве новичка станет величайшим искуплением для этого урода.

Без своих сил и фракции Брага — ничто, всего лишь заплывший жиром торгаш, который сбился с пути и по ошибке принял себя за всесильного.

Кому, как не мне, следует разбить этот мираж?

Я хочу, чтобы он умер здесь, публично. Чтобы по степи и по полисам разнеслись слухи о его жуткой и мучительной смерти.

Наверняка к ней добавится немало подробностей. Пускай. Страх может быть очень полезным фактором внешней политики.

— Сдохни, урод, — прощаюсь я с Лордом Краснодара.

Он пытается что-то ответить, наверное, матерное, но что это меняет?

Сжимая выставленную ладонь в кулак, я слышу, как хрустят позвонки. Его шея искривляется под неестественным углом, а жизнь стремительно покидает его чёрные глаза. Вот и всё.

Труп Браги обрушивается лицом в землю, поднимая при падении целое облако пыли, сквозь которое просвечивают первые всполохи света.

Вот так наступает конец Лорду Краснодара, грозе всех болот и алкогольному магнату.

Его путь заканчивается в моих руках. Все игроки в пределах нескольких сотен метров боятся даже слово произнести. Всё вокруг погружено в безмолвную тишину.

Я ощущаю на себе ошарашенные, изумлённые, испуганные, шокированные и полные благоговения взгляды игроков обеих сторон, которые не знают, как дальше поступить.

Ну что же, дам им намёк:

— Все, кто сейчас сдадутся, останутся живы! Те же, кто продолжат сопротивление, будут немедленно убиты! — активированный навык усиливает мой голос, чтобы его услышали все солдаты, как Краснодара, так и Спарты.

Первыми решаются сдаться телохранители Браги и игроки, участвовавшие в штурме форпоста.

Вторые и рады бы сбежать, но они оказываются заблокированы в крепости, в которую совсем недавно так стремились попасть.

Они бросают оружие на землю, поднимают руки над головой и встают на колени. Аналогично поступают и тяжёлые мечники, сражавшиеся с фалангой.

— Мы всего-то наёмники! Наёмники! Мы требуем соответствующего отношения к военнопленным! — кричит их лидер, усатый мужчина с мушетёрской бородкой клинышком.

— Сейчас никто не вправе что-либо требовать от меня! — отвечаю я ему. — Всех в ошейники! Все вопросы — после!

Поняв, что дело запахло керосином, кочевники мгновенно бросаются прочь с поля брани, и их никто не останавливает. Во-первых, оно того не стоит, а во-вторых, эти ублюдки, если что и умеют, то это как раз давать дёру.

Я молча наблюдаю, как пленников отводят в сторону, а усталый Майор с измождёнными фалангистами подходит ко мне.

Они прошли через настоящую мясорубку.

После кивка им в знак уважения, я ожидаю Пирру и Третьего, после чего мы направляемся к «Чёрной Страже», которая удивительно не сдвинулась с места в течение всего сражения.

А ведь у них был вполне себе шанс перевернуть ход битвы. И, причем, не раз и даже не два.

Да что тут говорить! Базальт и его парни могли бы вмешаться в мою дуэль с Брагой, и тогда бы тот не умер так быстро.

А ещё бы какое-то время побарахтался, как хряк на скотобойне.

— Здорово же ты бегаешь, Базальт! — обращаюсь я к мужчине, подходя к нему. — Я еле нашёл тебя. Нехорошо так поступать! Согласиться на поединок, а потом не явиться на него! Это как-то неуважительно, знаешь ли!

— Я лишь выполнял волю своего Лорда, — отвечает Базальт.

И рожа кирпичом. Угу. Хотя чего я, собственно, ожидал?

— Передай своему Лорду, что делать ошибочные ставки уже начинает входить у него в привычку. А это недобрый сигнал, — усмехаюсь я. — Эмоции вместо холодного рассудка — так себе советник.

Базальт, нахмурив брови, медленно произносит:

— Передать Лорду? Ты что, нас просто так отпустишь? — удивляется он.

— Я не враждую с Вавилоном, — говорю.

«По крайней мере, пока», — следует вторая половина предложения у меня в голове. Вслух же я говорю иное:

— В некоторых своих моментах и проявлениях, Вавилон мне даже нравится. Девушки, к примеру, у вас красивые, — усмехаюсь. — А ты, Базальт, можешь уйти, а можешь остаться, если у тебя ещё есть такое желание. Хотя Брага мёртв. И у вас больше нет ни перед кем обязательств. Да и ничьих приказов ты уже не нарушишь, — качаю я головой. — Так что можешь валить, куда захочешь. И у тебя даже будет оправдание для твоего господина. Ты просто сохранял жизни своих людей. А я жизни уже своих. Так Меджнуну и передай.

Командующий «Чёрной Стражи» переглядывается со своими товарищами. Им не требовались слова, чтобы понять друг друга.

Никто из них не желал умирать за уже мёртвого Лорда Краснодара. Если бы тот был жив, они бы, конечно, побарахтались, но сейчас…

Чего добьются этим? Краснодар проиграл, а Спарта оказалась победителем войны. И это уже ничто не изменит.

— Мы не вмешивались, — пожевав губу, говорит Базальт. — Мы просто наблюдали.

Вот и официальная версия событий! Мы с Вавилоном друзья и за мир, дружбу и жвачку! А помощь Краснодару… Так не было никакой помощи! Ничего не произошло.

— Тем лучше, — киваю я.

Чёрные стражники разворачиваются и уходят в степь. Я и Майор даже дружно цокаем языками от такого зрелища. Это же как Базальт, или скорее Меджнун, натаскал гвардейцев, чтобы они действовали НАСТОЛЬКО слаженно.

— Нам понадобится больше тренировок, — шепчу я старому вояке.

— Это я обеспечу. Можете не волноваться, — уверенно кивает мужчина. Его глаза горят огнём. Кажется, его гордость сегодня была серьёзно задета!

Когда «Чёрная Стража» начинает удаляться, Пирра неожиданно выступает вперёд.

— Слышь, Базальт, ты должен мне поединок, или опять убежишь⁈ — кричит она вслед отряду гвардейцев.

Базальт и его подчинённые игнорируют её крик. Но Пирра не собиралась оставлять это так. Она сокращает расстояние в несколько прыжков и кладёт руку на плечо Базальта, пытаясь его развернуть к себе.

— Я же сказа…

Она не успевает закончить фразу, как Базальт хватает её за руку и с броском впечатывает в землю.

Пирра, разумеется, только рада такому развитию событий. Она перекатывается на живот и пытается подсечь опорную ногу Базальта. Он ловко уклоняется от её ноги, но Пирра уже подскакивает и наносит