город.
Собственно, дальнейшее путешествие было скучное. Обыденное такое. Ничем не примечательное. Мы ведь каждый день устраиваем променад по горам, лесам и городам верхом на курицах в компании мантикор, да? Люди же так часто видят подобные компании, что совершенно не удивляются. Не орут дурниной, пытаясь призвать стражу. Стража тоже не орет дурниной — она же ко всякому привыкшая. Ну и Норон совершенно точно не орет дурниной и не козыряет своими регалиями, чтобы от нас все отвязались.
Короче, тоска смертная.
Зато когда мы прибыли в академию, о-о-о-о!.. Давно я так не веселилась! Ну вот примерно с того момента, как откромсала Маркусу волосы, которые уже немного отросли и требовали моего повторного вмешательства.
— Все-таки мне кажется, стоило оставить стракуров в Магических водах, — негромко проговорил Норон, когда мы верхом на пернатых пересекали внутренний двор академии.
— Да ты что! — возмутилась я. — Мантикорята же к ним привязались! И потом, на твоем любимом факультете бестиологии таких точно нет. Скажем ректору, что стракуры — это приятный бонус в обмен на рекомендательные письма.
— Зачем тебе рекомендательные письма? — приподнял бровь парень. — Ты как будто работать по профессии собралась.
— А почему бы нет? Хочу рекомендательное письмо, положу в красивую папочку и буду потом детям рассказывать, какая я была прилежная ученица. Тихоня и скромница!
Вообще, на самом деле, говоря о рекомендательных письмах, я подумала: «Мало ли как жизнь сложится». Ведь если я разорву с Маркусом помолвку, отец вышибет меня из дома и тут хочешь — не хочешь придется работать. А потом посмотрела на этот идеальный аристократический профиль, который уже и не бесил меня вовсе, и не стала озвучивать свои мысли. Вместо этого предложила кое-что поинтереснее:
— А если ректор откажется давать нам строго положительные рекомендации, выпустим стракуров попастись в его любимую оранжерею, где он над поющими розами трясется.
Норон хмыкнул:
— Сразу чувствуется, вернулись домой.
И куда-то повернул свою курицу.
— Эй! — окликнула я его. — Ты куда?
— К бестиологам, — ответил парень. — Ты же не собираешься тащиться к ректору всем составом?
— Почему это? — возмутилась я. — Очень даже собираюсь!
Норон растерялся:
— А… зачем?
— Как зачем? Как зачем?! Он выпер нас из академии в жо… дальние дали, где нас чуть не сожрала местная жить и нежить! И из-за чего? Архивов, о которых никто никогда бы и не вспомнил, если бы ты их не затопил?
— Хм…
— Моя душа жаждет отмщения. Требуя сатисфакции, — отрезала я.
— Твоя идея, — констатировал Маркус и развернул своего стракура в противоположную сторону.
Прям к парадным дверям корпуса нашей альма-матер, где располагался ректорат.
Я ехала верхом прям по начищенному до блеска холлу и чувствовала моральное удовлетворение. Последняя проделка должна быть впечатляющей. Чтоб всем запомнилось. И нам, и тем, кто остается учиться. И чтоб ректору икалось за это дурацкое путешествие с Маркусом!
Студенты расступались перед нами. Я не обманывалась, дело тут было не в моей непередаваемой красоте с характерными отпечатками похода и портальных переходов. И не в высокомерной морде лица Маркуса, которую он нацепил, едва мы ступили на территорию академии.
Дело было в Мантише, величественно и лениво шагающей впереди нас. Мантикорята, кстати, устроились у нас с Нороном на плече, периодически меняясь местами, что создавало приятное впечатление, будто малявок больше трех.
В кабинет ректора мы входили без стука. Ну то есть как без стука — Мантиша негромко, но очень аргументированно рыкнула на секретаршу, и та сползла под стол, пискнув что-то в духе «Господин ректор, к вам посетители».
В общем, двери пафосно распахнулись, и мы въехали в кабинет ректора, как к себе домой.
И вот стоило нам въехать, я тут же пожалела о своей идее. И вообще о том, что мы приперлись к ректору, не разведав обстановку. Потому что в гостевом кресле кабинета Нетлика сидела очень сердитая женщина, а сам ректор имел вид слегка виноватый и бледноватый.
— Мама? — произнес Норон.
Произнес так удивленно и покосился на меня так многообещающе, что я мигом поняла — даже если ректор прибьет меня в порыве восхищения, Маркус притащит Киррела, чтобы иметь возможность прибить меня собственноручно еще раз.
Но и это была сущая ерунда по сравнению с тем, что выжал господин Нетлик:
— Вы что, действительно притащили мантикору?!
71
— А вы сомневались? — ехидно спросил Маркус.
Вообще, стоило спешиться, но я не могла отказать себе в удовольствии наблюдать за происходящим сверху вниз.
Ректор покосился на мать Норона. Герцогиня с улыбкой голодной гадюки вкрадчиво поинтересовалась:
— На практику, говоришь, уехали? В лучший округ империи?
Справедливости ради, Магические воды — действительно один из лучших округов. И, наверное, нам этот выезд и правда засчитают за практику. Получается, не соврал? Но уважаемую герцогиню так просто не обдуришь, она профессиональная придворная и в людях разбиралась прекрасно. А потому даже ничего не стала говорить, просто посмотрела на Нетлика та-а-а-ак выразительно, что мне даже стало немного жаль его. Ненадолго, правда.
— Они громили мою академию! — наябедничал ректор.
Герцогиня изящно и красноречиво вскинула бровь.
— Твой сын уничтожил уникальный библиотечный архив! — продолжил жаловаться Нетлик.
— Маркус! — герцогиня укоризненно посмотрела на сына.
Я, конечно, вандализма не одобряю, но к этому злополучному архиву у меня личные счеты.
— До этого хлама никому не было дела, сколько я себя здесь помню, — вставила я.
Каюсь, не удержалась. За что заслужила сердитый взгляд от ректора.
— Так чем, говоришь, занимались дети? — спросила моя гипотетическая свекровь таким непринужденным тоном, что всем сразу стало понятно — головомойкой ректор не отделается. И даже аудитом.
— Я отправил их проветриться, — раздраженно ответил Норон. — Они в азарте своих брачных игр громили академию и нарушали учебный процесс. Я же не думал, что они действительно притащат мантикору!
Мантикора, все это время рассматривающая кабинет, тихо фыркнула.
— Мы ее не тащили, — заметила я. — Она сама пошла. И котятки тоже.
— Какие котятки? — не понял Нетлик.
— Котятки-мантикорятки, — пропела я.
Из внутреннего кармана моей куртки высунул макушку рыжий мантикоренок, и у Нетлика дернулся глаз. Маркус же решил предвосхитить очевидный вопрос:
— Трое. Так что фактически здесь четыре мантикоры.
Нетлик нервно сглотнул и покосился на нас. Точнее, на Мантишу, которая величественно прошлась по кабинету и уселась прямо перед его столом. Мужчина глубоко вдохнул, видимо, пытаясь осознать реальность происходящего, а потом совершенно внезапно чихнул. Громко так, с чувством. А потом еще. И еще. И еще.
— Аллергия? — поинтересовалась герцогиня.
Ректор вместо ответа чихнул. Мантиша с почти что искренним сочувствием положила голову ему на стол и вздохнула. Мол, прости
