могу доверять человеку, о котором ничего не знаю, — спокойно продолжил Аргос.
— Что ж, — ответил Призрак, — твоё доверие не входит в круг моих обязанностей, царевич. С этими словами он встал и направился к своей палатке.
— Я тебя ещё никуда не отпускал, — слегка повысив голос, произнёс он.
Не сбавляя шаг, и не поворачиваясь, Призрак произнёс:
— Твоё разрешение мне без надобности.
***
— Ну вот, по моему здорово получилось, — с гордостью произнёс Тан, скрестив свои огромные руки на груди.
Они стояли и взирали на получившийся шедевр, который колыхался от течения воды.
— Прошу прощение за мой скептицизм, — начал Ройс.
— За что? — перебил его Тан, опустив правую бровь.
— За сомнения, — ретировался Вернер. — Но как я вижу, плот и впрямь выглядит надёжно.
— А я что говорил, — сказал Тан. При этом довольная улыбка не сходила с его лица. Он похлопал по плечу Вернера, дескать, тот зря не доверял ему. — Ну что ж, укладывайте свои вещи, мы скоро отправляемся.
— Отлично! — ответил Ройс. — А я пока ещё раз пробегусь по опасным участкам, которых как оказалось не так уж и много.
— Вернер, а какова твоя стезя?
— Я профессор лингвистики.
— Я ничего не понял, — улыбнулся воин.
— Ну, профессорами, когда-то давно называли людей, достигших в своей области знаний больших высот. Эти люди являлись наставниками и обучали подрастающее поколение.
— И кто же был у тебя в учениках?
— К сожалению, только моя дочь. Да и профессором я себя назвал только в дань уважения древней цивилизации. Ну а лингвистика — это знания о языках, закончил Вернер.
— Профессор Ройс, — произнёс Атанасиус. А в этом, что-то есть. Пожалуй, буду так тебя называть время от времени.
И они оба одновременно улыбнулись.
И вот, уже почти все вещи были перенесены на плот и закреплены. В виду небольшой глубины реки было решено использовать шест. Для экстренного торможения был даже сделан небольшой якорь, из связанных между собой крюков, которые Тан прихватил из мясной лавки.
На удивление всем, во время движения плот показал себя с хорошей стороны. Он оказался довольно прочным. Атанасиусу удавалось управлять им без труда. И вот уже несколько дней они плыли по реке, останавливаясь только лишь ближе к ночи, пришвартовывая плот к небольшим бережкам. Случалось так, что речка ускорялась и пороги становились опаснее. В этот момент им приходилось держаться за твёрдое основание плота, чтобы не вылететь с него в воду, но в целом путешествие было спокойным. Красивые виды и хорошая, хотя и довольно прохладная погода, поднимали настроение всем участникам этого похода.
Однако несколько раз они замечали, как их провожали неизвестные дикие звери, которые не показывались из-за кустов, но их тяжёлое монотонное дыхание чувствовалось в воздухе. Скорее всего, это были дикие кошки, но ходили слухи, что за чертой «цивилизованного мира», живут и более страшные хищники.
В те моменты, когда властвовали только звуки природы и шум реки, Атанасиус думал только об одном, ему не давала покоя мысль, что где то там, живёт и дышит человек, который так яростно и беспощадно убивал беспомощных женщин и детей. Он винил себя, что не сделал то, что должен был. Но от судьбы не уйдешь, повторял он себе. Когда поход закончится, он займётся им — королём Ормом. Ни многотысячная армия, ни высокие стены и глубокие рвы не спасут его, от правосудия, которое свершит над ним Атанасиус Мирра.
По вечерам же, сидя у костра перед сном они с Уной слушали рассказы Вернера, как протекала жизнь тысячи лет назад. Тан не мог поверить, что когда-то люди возводили здания до небес. Могли летать. Отправлялись в путешествия к звездам. Профессор Ройс так красочно рассказывал о жизни предков, что создавалось впечатление, что он сам побывал там. Но Атанасиус всегда оставался на чеку, не смотря на упоительные истории.
Самая главная опасность, которая подстерегала их в этих лесах, так это дикие племена. О них ходили легенды теми, кому удалось выбраться и вырваться из лап этих кровожадных людей, если было можно их так назвать. По рассказам они украшают себя человеческими черепами и костями. Они сильны и выносливы, словно дикие звери. Не ведающие страха, нападают на любого соперника. Передвигаются они по деревьям и могут общаться с животными. Атанасиус понимал, что большинство из этих рассказов выдумки и преувеличения, но, тем не менее, никакого желания встречаться у него с этими хозяевами леса не было. Нет, он не боялся их, но как всякий умный и расчётливый человек, опасался неизведанного.
Каждый раз, вместо того чтобы пойти спать Тан оставался сторожить лагерь. Больше всего, ему нравилось смотреть на неё, когда та спала. Её лицо казалось ему идеальным. Атанасиус смотрел и думал, как же всё могло быть и как же всё может быть. Но он гнал эти назойливые мысли от себя прочь. Рядом с ней он становился слабым, а это может сыграть злую шутку.
Очередной день проходил как обычно. Уже несколько неприятных порогов было пройдено, и они приближались к участку, где русло реки разделялось на две ветви, одна из которых заканчивалась водопадом. Уна и Вернер о чём-то оживлённо беседовали.
Несмотря на прохладный воздух, солнце здорово припекало и слепило глаза. Вдруг что-то насторожило Атанасиуса. Всё казалось обыденным, но внутренний голос, почему то бил тревогу. Он понял, что не слышит птиц. Лес как будто замер. Тан стал всматриваться между деревьями.
— Все в укрытие! — закричал он.
Ошарашенные Уна и Вернер лишь недоумевая, смотрели на него. Вдруг мимо них с большой скоростью пролетел камень, скорее всего выпущенный из самодельной пращи. Затем второй, третий, а после присоединились и стрелы. Они успели укрыться в импровизированном шалаше, изготовленным из тонких деревьев, который был установлен в задней части плота.
Река ускорилась, и тогда всем стало ясно, что они заплыли в то самое ответвление, которое заканчивалось водопадом. Пристать к берегу, означало быть схваченными или убитыми. Оставалось лишь одно и это вселяло ужас в каждого из них. Но падение с водопада хотя бы, давало какие-то шансы на спасение.
Плот неминуемо приближался к пропасти. Тан прочитал страх в глаза Уны, но поделать нечего не мог. Неожиданно он почувствовал лёгкость в теле, которое оторвалось от бревен. Они падали.
С грохотом плот врезался в воду. В горло и нос хлынула холодная вода. Атанасиус машинально схватил Уну за руку и держал её, пока они не вынырнули на поверхность. Подплыв к берегу, и поняв, что всё в порядке они стали смеяться и поздравлять друг друга с
