Книга Измена. Яд между нами - Марта Роми

— Кто? — только и могу спросить я, начинаю рыскать глазами в поисках выпивки.

— Ваша бывшая жена с ребенком, — спокойно отвечает мой телохранитель. — Пригласить?

— Пусть пройдут в гостиную, — хмель моментально улетучивается, и я полный решимости узнать все, начинаю одеваться.

Там меня уже ждет Аня и моя маленькая копия. Мальчик жмется к ноге матери, и с интересом выглядывает, рассматривая обстановку.

— Здравствуй, Герман, — женщина первая начинает разговор, в то время как я неотрывно смотрю на маленького мальчика. — Познакомься, это твой сын, Евгений. Я назвала его в честь своего отца. Сынок, а это твой папа, — обращается она к мальчику, наклоняясь к нему.

— Ну привет, сын, — я с трудом произношу это слово, присаживаюсь пред ним на корточки и подаю руку.

Мальчик продолжает прятаться за Анну, но протягивает ко мне свою маленькую ладошку. Как только его ручка оказывается в моей, я теряю весь запал. Мне хочется его обнять, взять на руки, но боюсь, что он может испугаться моего порыва.

— Ты кушать хочешь? — спрашиваю, улыбаясь и легонько притягивая к себе. Он утвердительно машет головой и смотрит на меня широко открытыми глазами. — Сейчас тебя покормят, а мы пока поговорим с твоей мамой. Ты не бойся, тебя здесь никто не обидит.

Моя домработница, которая вовремя появляется на пороге гостиной, уводит мальчика на кухню, и только тогда я поднимаю глаза на Анну.

— Я узнала, что Янка от тебя сбежала, и решила приехать тебя поддержать, — тихо говорит бывшая жена. — И с сыном познакомить.

— А за пять лет ты почему не удосужилась этого сделать? — спрашиваю я, рассматривая женщину, которая когда-то меня очень сильно ранила. — Тебе почему-то не хотелось меня поддержать, когда меня обвиняли в твоем убийстве.

— Герман, я была неправа, — она пытается заглянуть мне в глаза. — Прости меня, пожалуйста. Давай, не будем сейчас ворошить прошлое.

— Да нет, дорогая будем, — жестко говорю я, усаживаясь на диван. Когда сына увели из комнаты, я снова готов выяснять правду. — Почему ты так поступила пять лет назад?

— Ты так отдалился от меня. Я почувствовала себя ненужной, поэтому и решила уйти, — она также тихо говорит, присаживаясь рядом со мной. — Это сейчас я понимаю, что в моем состоянии был виноват гормональный всплеск на фоне беременности, но тогда я думала, что это единственный правильный выход.

— Бля, Аня, у меня погибли родители, а ты меня обвиняешь в том, что отдалился? — я с возмущением смотрю в ее лицо и понимаю, что не верю ни единому ее слову. — А почему не вернулась?

— Боялась, что ты меня не простишь, а еще и сына заберешь, — всхлипывает она.

— Ну ты из меня совсем уж монстра сделала, — я поднимаюсь с дивана, желая, быть подальше от своей бывшей жены. — Ааа, я же и забыл, что избивал тебя. Зачем Янке соврала?

— Прости, — еще громче всхлипывает она, пытаясь удержать меня за руку. — Я просто все еще тебя люблю и ревную. Когда я узнала, что ты объявил ее своей невестой, я просто с ума сошла. Ведь я же знаю, что она тебе понравилась еще тогда пять лет назад, когда ты впервые ее увидел. Герман, я же не слепая и не дура.

— Поэтому надо было рассказывать небылицы про меня, вместо того, чтобы просто вернуться домой с сыном? — каждое упоминание о нем заставляет мое сердце сжиматься. — И сколько ты еще собиралась скрывать, что у меня есть сын?

— Я хотела, чтобы она от тебя отстала, — отвечает Анна, игнорируя второй вопрос. — Как только она ушла, я решила вернуться.

— Она не ушла, а пропала, — все еще не хочу верить в то, что Янка ушла от меня, получив желаемое.

— Ну да пропала, — хмыкает бывшая. — Она тебе рассказала только то, что я ей говорила, а про свои планы не поведала?

Я молча смотрю на нее сверху вниз в ожидании продолжения рассказа.

— Она мне при встрече сказала, что уйдет, как только уломает тебя на интервью, — запальчиво говорит женщина. — Она сказала, что только желание быть первой, кому ты позволишь себя интервьюировать, заставляет ее оставаться с тобой рядом. А еще сказала, что когда она уйдет, я об этом узнаю сразу и смогу вернуться.

Ее рассказ снова повергает меня в шок. Уже второй раз я слышу об этом интервью, и ее непреодолимом желании взять его именно у меня. А если это действительно так? Черт! Какой же я дурак! Она журналистка, а эти стервятники ни перед чем не остановятся.

— Давай, закончим этот разговор, — говорю я, потирая руками лицо, стараясь отогнать невеселые мысли. — Что ты делала в больнице?

— Работала, Ядов, просто работала. Мне же надо было как-то выживать. Кормить себя и сына, — спокойно говорит она.

— И ты непричастна к тому, что произошло с Раей? — смотрю в упор, стараясь прочитать ее эмоции.

— Ты думаешь, что это я ее отравила? — возмущенно говорит она, вскакивая с дивана и сжимая кулаки. — Да я даже не подходила к ней, боялась, что она меня увидит и узнает. Мне даже уволиться пришлось, чтобы не попасться ей на глаза!

— И ты не знаешь, что она сейчас в коме? — снова слежу за реакцией.

— Как в коме? — на лице отражается только недоумение. — Ее же собирались переводить в палату.

— А ее снова пытались отравить, и я думаю все-таки не без твоей помощи. Если вспомнить, как вы друг к другу относились, — зло говорю я.

Ничего ответить она не успевает, потому что у нее в сумке звонит телефон. Она достает его и смотрит на экран.

— Прости, мне надо ответить, — говорит она и выходит к холл.

Когда она уходит, в гостиную врывается один из моих охранников, изображая дракона, а за ним несется Женя, размахивая детским мечом, как настоящий рыцарь — победитель драконов. Они бегают вокруг дивана, заставляя меня улыбаться. Через пару минут входит Аня, к которой тут же подбегает мальчишка.

— Мама, мама, смотри какой у меня меч! — радостно кричит ребенок. — Я сейчас убью дракона и освобожу принцессу!

— Ты настоящий рыцарь, — Аня гладит его по голове. — Поэтому я надеюсь, что ты не будешь плакать, если мама ненадолго уедет? А ты останешься с папой.

Я вопросительно поднимаю брови, глядя на свою бывшую.

— Герман, ну ты же не будешь против, если я отъеду на часок? — она смотрит на меня выжидательно. — Пусть Женя немного побудет у тебя, как раз и познакомитесь поближе.

— Я не