заслужил награды. Фараон много раз награждал и отличал людей, которые никаких побед не одержали и пользы государству не принесли, но зато умело льстили и славословили. И вот Джхути разочаровался в правителе и решил перейти на твою сторону. Откровенно говоря, это фараон отправил его воевать против тебя, узнав о бунте. Но Джхути решил воспользоваться ситуацией и поддержать тебя. Он надеется, что ты сможешь по достоинству оценить его военные заслуги, а уж он будет предан тебе вечно.
– Конечно! – воскликнул правитель Яффы. – Слава великому богу Ра, я долго ждал подобного предложения! Я много раз слышал о подвигах великого полководца Джхути, и я несказанно рад, что он решил перейти на мою сторону! С таким помощником я завоюю еще больше земель! А какой отряд он привел с собой?
– Всего сто человек, – ответил гонец. – И все они уже готовы воевать на твоей стороне. Но мы долго были в походе, и люди, и лошади устали. Поэтому Джхути передает тебе просьбу: впусти нас в город, мы отдохнем немного и завтра уже будем готовы биться против нашего общего врага.
– Ты, наверное, принимаешь меня за дурака! – засмеялся правитель Яффы. – Я так и знал, что тут не без подвоха! Если я сейчас впущу в город сто вооруженных воинов во главе с Джхути, то они нападут на мой гарнизон, и еще неизвестно, чем кончится дело! Убирайся отсюда и передай своему начальнику, что я разгадал его хитрость. А еще передай, что он глуп.
– Подожди, – сказал гонец. – Мы предполагали, что ты не поверишь. Но вот тебе еще одно предложение. Все сто воинов Джхути встретятся с тобой где-нибудь в открытом поле, сложат к твоим ногам все оружие и отдадут колесницы. Кстати, на этих самых колесницах мы кроме оружия привезли богатые дары. В этом случае ты поверишь, что мы готовы перейти на твою сторону?
«Неужели все это правда? – думал повелитель Яффы. – Неужели Джхути, который славился своей преданностью фараону, решил изменить ему? Ну что ж, тем лучше для меня. Но есть у меня еще одно подозрение. Спрошу-ка я еще вот о чем…»
И повелитель мятежной Яффы задал еще один вопрос гонцу:
– А скажи-ка мне, если вас сюда отправил фараон для того, чтобы вы усмиряли бунт в моем городе, почему Джхути взял с собой всего сто человек? Неужели фараон думал, что этого достаточно для усмирения бунта?
Фигурка писца. XXVII–XXVI вв. до н. э.
– Нас было гораздо больше, – понимающе кивнул гонец. – Изначально правитель дал Джхути несколько тысяч воинов. Но когда они узнали, что полководец хочет совершить измену и перейти на твою сторону, большая часть из них разбежалась. Осталось только сто человек, но зато они уже не сомневаются и окончательно решили поддержать Яффу. Большинство из них точно так же, как и сам Джхути, испытали несправедливость со стороны фараона и не хотят больше иметь с ним ничего общего.
Фараон, поражающий врагов (изображение Тутанхамона). XIV в. до н. э.
Владыка мятежного города почти совсем успокоился и сказал:
– Ну хорошо. Давай сделаем так. Я буду ждать вас в пустыне неподалеку от города с отрядом в сто двадцать человек. Пусть сначала туда придут не более двадцати воинов из отряда Джхути, отдадут все свое оружие, и только тогда я дозволю прийти сдаваться всем остальным. Но они уже должны будут прийти без оружия, с пустыми руками, и не на колесницах, а на своих двоих!
– Благодарю тебя, – ответил гонец. – Мы сделаем так, как ты требуешь. Сначала придет двадцать человек, они отдадут тебе оружие и привезут на колесницах богатые дары – они станут залогом добрых намерений моего начальника.
…Через некоторое время правитель Яффы в сопровождении ста двадцати верных воинов сидел в шатре, ожидая, когда к нему приблизятся двадцать воинов из отряда Джхути. И вот вдали показалось облако пыли. Оно становилось все ближе, и вскоре владыка восставшей Яффы увидел перед собой знаменитого полководца, которого сопровождали двадцать воинов. А за ними двигалась длинная вереница повозок, нагруженных сундуками и ларцами. Подойдя к правителю Яффы, воины бросили к его ногам мечи, копья, стрелы и отступили в сторону, к повозкам с добром. Джхути вышел вперед.
– Приветствую тебя, правитель города, который, я надеюсь, скоро станет моим приютом! – сказал полководец. – Как видишь, мы выполнили твое условие. Я привел пока только двадцать человек, и они беспрекословно отдали тебе свое оружие. А чтобы закрепить наш договор, мы привезли с собой множество всякого добра Только взгляни на эти сундуки! В них золото, драгоценные камни, благовония и многое другое! Но самое главное – я привез тебе жезл фараона. Думаю, что ты более достоин его, чем тот, кому я служил много лет.
– Положи этот жезл к моим ногам так же, как твои воины сложили свое оружие! – сказал правитель Яффы, самодовольно поглядывая на своих солдат и приближенных.
Джхути подошел поближе и наклонился, как бы желая положить жезл к ногам правителя мятежного города. Но, склонившись, он слегка стукнул жезлом о лежащий под ногами камень… Это был сигнал. Услышав этот звук, из всех сундуков, ларцов и корзин, стоявших на повозках, начали выскакивать вооруженные воины. Как оказалось, в них сидел весь отряд, который Джхути привел из столицы, все пятьсот человек. И вскоре все сирийцы были либо убиты, либо связаны по рукам и ногам, а правитель Яффы закован в колодки. Джхути сказал своим воинам:
– Залезайте опять в сундуки и корзины. А несколько человек пусть ведут эти повозки в город. Вряд ли городская стража знает в лицо каждого воина! Скажите привратникам, что весь отряд Джхути был частично перебит, а частично захвачен в плен, и вот вы везете в город захваченные трофеи. Как только стражники вас пропустят – выскакивайте из сундуков… Ну а дальше вы знаете, что делать.
Вереница повозок направилась в сторону сирийской столицы. На въезде в город воины, сопровождавшие повозки, сказали все то, что велел им Джхути, и, едва въехав в город, выскочили из сундуков. Через несколько минут город был в их руках.
И вечером того же дня Джхути отправил в столицу гонца, который вез фараону письмо такого содержания:
«Великий владыка Та-Кем, которому покровительствует Ра и перед кем склоняются враги! Изменник захвачен в плен, а восставший город покорен и готов признать свое поражение. И скоро мы приведем в столицу покоренных сирийских воинов, чтобы они окончательно засвидетельствовали перед тобой, повелитель, свою вечную покорность».
Вот
