не мог бы нырнуть никто, кроме нее. Черт побери, возможно, в Лоу-Пэбе на пару дней воцарится спокойствие, как только все отсюда уберутся. Хоть какая-то приятная перемена.
Встав под перекладиной, которую она использовала для подтягиваний, Вик подпрыгнула и ухватилась за стертую ладонями древесину. Повиснув на одной руке, она нашарила ключ, затем спрыгнула и сняла замок с двери гостиной. Схватив черный чемодан с одеждой, она опустила его на груду наноса. Серебристый чемодан она оставила снаружи, решив заглянуть в него после того, как немного отдохнет.
Открыв ледник, она достала половину сморщенного лайма и кувшин домашнего пива, выжала первый во второе и, потягивая свой завтрак, поставила «самсонит» на ребро. Она попробовала защелки, но обе заело. Отхлебнув еще выдохшегося, но холодного пива, она утерла рот и услышала стук в дверь.
— Можешь не умолять, все равно не передумаю… — начала говорить она Марко, когда дверь открылась и в комнату ввалились двое — судя по запаху и виду, бандиты. Вик узнала одного из них — Поли, когда-то обретавшегося в Легионе Лоу-Пэба. Дайвера из него не вышло, зато пригодилась грубая сила. Красного платка Легиона на нем, однако, не было — оба носили золотистые платки северных пустошей. Вик стало интересно, что, черт побери, эти мужики делают столь далеко на юге. Внезапно она увидела у того, что покрупнее, пистолет на поясе. Вероятно, тот не действовал — как и большинство огнестрельного оружия, — но проблема заключалась именно в слове «вероятно».
— Эй, вы ошиблись домом, придурки. — Вик встала, закрыв собой «самсонит». — Если ищете Данвар, то он точно не в моем подвале…
— Оставь, Вик, — сказал Поли. — Где, черт побери, Палм?
— Откуда мне знать, мать вашу? И вы заносите в дом песок.
Рослый мужик с пистолетом, топая, прошел к спальне и заглянул внутрь.
— Его там нет, — сказала Вик. — Вы ошиблись гребаным домом.
— Мы слыхали, он постоянно проводит тут время.
— Вероятно, он в Спрингстоне, — ответила Вик, пытаясь от них избавиться.
— В Спрингстоне мы уже проверяли, — заявил Поли.
— Вот как? Слушайте, мне все равно, что он вам должен. Вот только теперь вы будете должны мне, поскольку придется тут за вами подметать…
— Остынь, — сказал рослый, ткнув в нее пальцем. — Где он, черт бы его побрал?
— Даже если бы я знала, все равно бы вам не сказала.
Рослый бандит шагнул к ней, но Поли его удержал:
— Она не знает. Она просто над тобой издевается.
Бандит сплюнул Вик на ботинки.
— Весело, — усмехнулась она. — Скажу брату, что вы хотели прийти с ним поиграть.
— Скажи, — ответил Поли. — Серьезно. Твой братец завяз в дерьме по самую шею. Если увидишь его, скажи, пусть заглянет к нам. Ему же легче обойдется.
— Закройте за собой дверь, — сказала Вик.
Рослый бандит в последний раз окинул взглядом комнату, задержавшись на запертом люке в полу, но Поли подтолкнул его к входной двери, и тот подчинился. Они вышли, оставив дверь открытой. Закрыв дверь, Вик повернула засов и прислонилась к кованой жести. Во что, черт возьми, на этот раз ввязался ее брат? Все из-за этого придурка Хэппи. Когда-нибудь он погубит ее брата, водя шашни с той компанией, чтобы впечатлить других. Она говорила Палмеру, чтобы он нашел себе другого напарника для дайвинга. И во что такое он мог вляпаться, что ради этого двое стервятников заявились столь далеко на юг? Им пришлось побегать по всему Спрингстону и Лоу-Пэбу, пока все остальные искали Данвар…
— Нет, — сказала Вик, расхаживая по кругу в гостиной. — Нет, черт побери. Палмер, ты не мог.
Она взглянула на свой дайверский рюкзак. Проклятье, до чего же она устала. Слишком устала для всего этого. Но ее брат приходил к ней неделю назад с просьбой одолжить маску. Она в ответ лишь рассмеялась и велела ему проваливать к черту.
Тогда он попросил у нее двойной комплект баллонов, который она ему дала. Она помнила их разговор так, будто тот случился вчера. Помнила, как он обнял ее, прежде чем уйти. Он никогда этого не делал. Во всяком случае, она такого не помнила.
— Что ты натворил, Палм? Что, черт побери, ты натворил?
Схватив кувшин с выдохшимся пивом и сморщенным зеленым лаймом, она опрокинула в рот горький завтрак и схватила рюкзак. Проклятье, до чего же она устала. Но она надеялась, что Марко не уехал из города без нее.
24. Безумный рывок
Палмер
Жизни дайверского фонаря и дайвера завершились одновременно. Палмер почувствовал, как одичавший дайвер безжизненно обмяк, и фонарь на его собственной шее тоже угас, испустив последний красный отблеск. Он остался в кромешной тьме, дрожа от страха и ощущая в руке тяжесть дайверского ножа.
Палмер вытер лезвие о бедро и положил руку на живот, придерживая лежавшие там монеты. Вспомнив о выпавшей монете, он наклонился и стал шарить по полу, пока не нашел ее. В его костюме зияла рваная дыра. Он ощупал ее, проверяя, не порваны ли провода — о подобном ему не хотелось думать. Нож отправился обратно в ботинок. Он положил сложенную карту в карман на животе так, чтобы она оказалась напротив разрыва, снаружи монет, закрывая дорогостоящую рану.
Взяв фонарь, он выключил его, встряхнул и попробовал снова. Достав батарею, он коснулся языком контактов, но это ее не оживило. Он пошарил в поисках маски, чтобы проверить заряд костюма, но вспомнил, что та слетела с его головы. Палмер попытался на ощупь двигаться назад по своим следам. В воздухе жутко воняло — запах смерти смешался со спертым разреженным кислородом. Колени подкашивались. Он наткнулся на стол, нащупал угол, а потом, зайдя слишком далеко, угодил рукой в кровавые останки второго дайвера.
— Твою мать…
Палмер попятился, вытирая ладонь об пол, потом об офисное кресло, с шумом натыкаясь на разные предметы и чувствуя себя
