Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
у меня дела. Та Лили, ругала меня за то, что я не ел. Она была какой-то детской, и вечно просила с ней спеть мои песни. Знаешь, меня это иногда бесило, но… я всегда хотел с ней петь… Потому что, они по-настоящему нравились ей. Меня раздражало в ней то, что она плакала под них. Серьёзно, как завоет, прям по-волчьи, и твердит что «всё хорошо». — Томми улыбался.
Девушка курила и смотрела вниз, на маленькие точки, что отражали души тех людей, которые погрязли в болоте жалости и на много огоньков, светящихся из квадратиков маленьких миров — окон. Неужели она действительно настолько сильно поменялась, что сейчас она даже и не помнит себя такую? А лучший друг продолжал.
— А ещё, мы с ней любили смотреть на млечный путь. Она там ничего не видела, но я знал она не на отвали смотрит вверх, и пытается разглядеть эту волшебную полосу. Потому что, ей это реально было интересно. Она не считала со мной время, никогда не лезла в телефон, и бесилась, когда мне кто-то писал. Вообще, она очень ревнивая. Был такой момент, мне до сих пор смешно. — Добряк ещё шире начал улыбаться.
Лили бросила сигарету в пропасть, и вдохнула. Она не узнавала ту, о ком говорил друг. Она не знала, кто это. И если бы та Лили встретилась ей на улице, то даже бы не обратила внимания на эту, вторую, что начала курить и пахнуть алкоголем. А, наверное, даже бы и отвернулась, пытаясь не смотреть на это теперь уже, жалкое подобие гнилых девчат. Томас всё говорил, и говорил.
— Мы с ней ехали куда-то, и я начал рассказывать ей о своей знакомой, с которой у нас были шутки «любимый и любимая». Её это так вывело, что она начала психовать и говорить мне «Всё сказал? Молодец! А теперь, заткнись Томми Уан Добряк Ти!», и вздыхала потом всю дорогу. А я не мог понять, что я натворил или в чем провинился. А потом до меня дошло — ревнует. У нас не было таких шуток, но зато были другие, гораздо круче и лучше, главное, настоящие. Что-то вроде скриншот скриншота, или «красиво жить не запретишь». Я это помню.
Лили сидела молча. Глаза стали мокрыми. Она начала всё вспоминать. Тут она танцует в «Мальвине» изредка наблюдая за друзьями-пацанами, а здесь показывает Томми свои фотографии у себя в квартире, а вот тут она бесится из-за того, что лучший друг не понимает, что ОНА НЕ ПЬЁТ. Как будто всё было вчера.
— Это правда, я? — девушка вытерла слёзы рукой
— Угу. — Томми грустно улыбнулся.
— Если бы ты был рядом, ты бы этого не допустил.
Да, если бы Томми был рядом, он бы этого не допустил. И дело не в том, чтобы он забирал сигареты у Лили. Всё дело в её эмоциональном состоянии. Она устала быть «спасателем Малибу» для друзей, молодого человека, и для всех, кто её окружал в то время. Сорвалась ли она? Возможно. Рядом не было руки, которая бы помогла ей справиться со стрессом, которой был. Она для всех была рукой. Но никто для неё. И вроде друзья рядом, но не вместе с ней. Вроде и молодой человек есть, но не рядом, и даже не вместе с ней. А для остальных «всё отлично», и никак иначе. Так и появились пьяные вечера. Иногда в одиночестве, иногда в компании каких-то людей, порой и незнакомых.
— Будешь траву? — Томми посмотрел на неё угрюмым взглядом.
Молчание. Так далеко девушка ещё не заходила. Вспомнила слова Сэма «главное, себе не изменяй». А кто она теперь? Та Лили, что придерживается правил здорового образа жизни, или та, которая пьёт как не в себя, и курит?
Сейчас та, которая курит и пьёт.
— Буду.
Парень пошел в прихожую студии, взять наркотики. Через минуты вернулся с пакетиком травки.
— Точно будешь? — рыжеволосый поднял бровь.
— Точно буду.
Добряк ухмыльнулся.
Молодой человек сильнее открыл окно и выкинул пакетик в пустоту.
— Ты что делаешь, дурак? — Лили посмотрела вниз, на улицу, затем обернулась на друга.
— Лили, милая Лили. — он подошел к ней и крепко обнял.
Почему он раньше не замечал, что с ней происходит? Потому что ему самому нужна была поддержка, как никогда. Он прятался за алкоголем и наркотиками, чтобы не чувствовать ту боль, которая резала его сердце. Он прятался, но у него не получалось. Он пел песни и читал стихи тем, кто хотел с ним переспать. Он показывал свои самые любимые треки тем, кто хотел от него только деньги и похоть. Но ни одна из тех гнилых рыб так и не сумела заменить ему Кейт.
Как и Сэму никто не сумел заменить Триаду.
Была одна девчонка, которая настолько сильно влюбилась в старину Саймона Кроула, что с кем бы она ни встречалась, всегда возвращалась в постель к битмейкеру.
Малышка любила диллера. Ведь, он был таким стильным и смелым. Он давал ей адреналин. Её зелёные глаза всегда смотрели в глаза Сэму, и верила, что она не такая, как все. Она была сногсшибательной красавицей, нравилась абсолютно всем. Но девушка любила летать, и поэтому малышка любила барыгу. А музыкант любил её тело. Мог часами заниматься с ней сексом, но чтобы почувствовать любовь, ему нужна была всего одна дама — Триада. А та девушка играла с другими парнями, а Стилю признавалась в любви. Ей не хотелось кататься в крутых тачках под современную музыку, ей всего лишь хотелось ездить по ночному городу на байке вместе с диллером. Ради того, чтобы быть ближе к нему, она подсела на то, что употребляет мистер Стиль. Её черные зрачки становились всё больше, всё чернее, а кожа белее. Вместо любви она всегда получала от Сэма золотой шприц, и бегала за ним по пятам. Ведь он же такой стильный и смелый. Так она и сторчалась где-то в «Мальвине» под «Take my love», не узнав, что в сердце диллера будет место лишь для одной — рыжеволосой дамочки, которая душу продаст за сырники.
— Дай мне слово, что завтра мы будем дышать? — Лили положила голову ему на плечо.
— Обязательно, — парень поцеловал её в макушку, — давай сожжём воспоминания о старых ранах?
— Давай. Чем займёмся? — Лили отпрянула.
— Сначала я хотел показать тебе кое-что важное.
Том подошёл к столу, взял свой пыльный блокнот и вернулся к девушке.
В этом блокноте были сотни планет, какие-то старые записи, песни, стихи и сны. Когда-то
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
