тебя есть бумага?
– Зачем? – Диана настолько растерялась этому всякому отсутствию такта, что этот глупый вопрос как-то вылетел у нее сам по себе. – Нет! – ответила она почти сразу, не дожидаясь ответа. – Салфетки могу дать, если что…
– Да, давай, давай! – он быстро подскочил к водительскому окну и буквально вырвал нераспечатанную пачку салфеток у нее из руки и снова бегом удалился в лес.
– О боже! – Диана провела рукой по лбу, на котором, даже несмотря на работу кондиционера, начали появляться капли пота. От всего этого у нее пропало даже желание курить и она запихала недокуренную сигарету в пепельницу. Запах пота и пива в салоне так и остался, он будто въелся в кожаные сиденья и приборную панель, от этого запаха у нее начинала даже болеть голова.
Через несколько минут пассажир возвратился. Разорванная пачка с салфетками была у него в руке. Из нее, скомканная, наполовину вылезала одна из салфеток.
– Спасибо! – он протянул ей пачку и ей показалось, что в салоне добавились какие-то новые неприятные ароматы. Диане становилось дурно. Слюна начала выделяться у нее во рту, первый признак приближающейся рвоты. Она быстро вытащила из кармашка водительской двери пластиковую бутылку Evian и сделала несколько небольших глотков. Ее отпустило. Но вид салфеток, особенно не до конца использованной, которую он старательно засунул обратно, снова начал выворачивать наружу ее желудок.
– Оставь, пожалуйста, у себя!
– Дак, а мне больше не надо!
– Тогда положи в дверь! – она попыталась сказать это мягко, но мягко не получилось. Голос ее прозвучал резко, в нем чувствовалось отвращение, которое уже невозможно было скрыть. Она боялась, что он обидится, но, что удивляло ее уже не в первый раз общения с ним, он не только ничего не заметил, но, наоборот, совершенно спокойно, со свойственным ему специфическим юмором, воспринял ее слова.
– Ну да! А то прихватит еще! Понос ведь он, как говорится, быстрее мысли. Не успеешь подумать – а уже полные штаны… – он снова засмеялся и в этот момент Диана почувствовала, что обильное слюновыделение у нее во рту снова возобновилось.
– Поехали, нам надо спешить!
– Поехали! Поехали! – он потянулся за новой бутылкой, но Диана остановила его.
– Оставь! Давай потом, пожалуйста. Давай мы доедем, а там мы уже все вместе соберемся и выпьем. Мне надо представить тебя своему папе, а он к алкоголю относится сдержанно.
– Не, ну нет, так нет! – его лицо было уже совершенно красным. На нем двумя светлыми точками виднелись глаза. Он будто слегка обиделся и некоторое время молчал. Впрочем, так продолжалось не долго.
– Подшитый?
– Что, прости?
– Батя твой подшитый, говорю? Ну, алкоголь там ему нельзя что ли пить?
– Нет! – Диана нахмурилась и покачала головой. Ей даже в голову не могла прийти мысль, что о ее отце кто-то мог подумать такое. – Он и сам может выпить, просто он делает это не так часто. Но сегодня вечером, я думаю, он будет не прочь.
– Ну ладно, как скажешь, подождем! – он бросил какой-то грустный взгляд на стоявшую коробку пива на заднем сиденье и откинулся в кресле. Когда через несколько минут Диана снова повернулась к нему, она увидела, что он сидел с откинутой головой и с открытым ртом из которого доносилось тяжелое дыхание. Он уже спал.
Они приехали к озеру ближе к трем часам дня. Погода окончательно разгулялась и те редкие облака, которые видели они на выезде из города, полностью исчезли со светло-синего неба. Температура на дисплее бортового компьютера продолжала повышаться и когда они подъезжали к концу своего маршрута, уже достигла двадцати шести градусов.
– Приехали! – громкий голос Дианы разбудил его.
– Куда? – он вздрогнул и на его заспанном, но всё еще красном лице отпечаталось непонимание. Видимо количество пива, которое он выпил, не до конца отпустило его и рассудок его всё еще находился в подавленном алкоголем состоянием. Но реальность быстро пришла к нему, когда он приподнял свое тело над сиденьем и ноги снова нервно запрыгали по полу автомобиля.
Их уже ждали. У покосившейся полусгнившей пристани качалась на волнах две надувные лодки. Одна большая, с козырьком, защищавшим находившихся в ней двух людей от палящего солнца, вторая без козырька и чуть меньше. Обе были с моторами. Машина сделала небольшой круг по поляне и остановилась рядом с большим черным внедорожником. Диана повернулась к пассажиру и хотела что-то сказать, но не успела. Лишь только машина остановилась, пассажир, будто в штаны ему залетела оса, выскочил из нее и побежал куда-то к пристани. Оба сидевшие в лодке мужчины приподнялись и с удивлением посмотрели на него. Один из них, видимо, настолько напугался таким странным поведением гостя, что рука его коснулась карабина, который лежал у него в ногах. Но пассажир не добежал до них. Увидев людей, которые с удивлением и испугом рассматривали его, он выругался, резко повернулся и побежал совершенно в другую сторону, к высоким кустам малины. Послышался треск, мат, ругань и вскоре журчащий звук струи, который был настолько громким, что заглушил щебетание кузнечиков и пение лесных птиц.
– И что всё это значит? – спросил один из сидевших в лодке другого. Он не отрывал своего напряженного и удивленного взгляда от трясущихся кустов. Это был Александр.
– Пописать захотел, видимо, мальчик, – ответил ему, тихо хихикая, второй. Это был Миха.
– Совершенно нормальное для него поведение, – подключилась к начавшемуся разговору подошедшая к ним Диана. Ее лицо выглядело измученным и уставшим. – Судя по тому количеству пива, которое он выпил, это далеко не последний его раз!
– А-а-а-а! – послышался удовлетворенный стон из кустов, потом какая-то неразборчивая речь, потом снова треск и вскоре на полянку из кустов вылез мужчина. Нисколько не смущаясь, он на ходу застегнул ремень штанов и двинулся к ожидавшим его. Диана хотела представить его родственникам, но он опередил ее.
– Андрей! Можно Андрюха или Дрон! – протянул он руку, которую, соблюдая правила своего собственного этикета, демонстративно перед этим протер о футболку. Миша и Александр, изумленные таким представлением, молча и без движения смотрели на этого типа. Такое видели они в своей жизни не часто. Неудобную паузу прервала, наконец, Диана.
– Это Михаил, мой дядя! – показала она на ближайшего, сидевшего к пристани, человека. Миша как-то осторожно протянул ему свою пухлую руку и Андрюха схватил ее с такой силой, что Миша невольно пискнул от боли. – А это мой папа, Александр! – показала она на второго мужчину.
– А-а, батюня! Как жизнь?! – Андрей протянул руку и папе.
– Хорошо, очень даже хорошо! – Александр приподнялся в лодке, но вместо того,
