Книга Повороты судьбы - Кристина Французова

возлюбленный». Таким жестоким я себе его не представляла. Из него словно клещами приходилось вытягивать объяснения, хотя он прекрасно видел, что я на грани, и держусь из последних сил. Значит, есть в нём такие качества, о которых я, окутанная вуалью влюблённости, не подозревала, и вероятнее всего сама не хотела узнавать его с другой (тёмной) стороны.

— Мне до сих пор ничего не понятно, — я вздыхаю также устало, как и парень, минуту назад, и пальцами потираю виски. Так как головная боль резкими толчками врывалась в мой мозг со всех сторон, не давая сосредоточиться. Жаль, что у меня только две руки, потереть лоб и затылок, также пульсирующих от головной боли, как и виски, не представлялось возможным. «Терпи, Жанна, это всего лишь головная боль. Как пришла, так и уйдёт», — подбодрила себя.

— Дело в том, что уехать мне придётся на север, и скорей всего на длительный срок, — продолжил свои объяснения Игорь.

— Разве там не вахтовым методом работают — месяц через месяц? — пытаюсь срочно вспомнить, что ещё мне известно о работе на крайнем севере. Но понимаю, что ничего больше не знаю. Да и откуда, сама я никогда не интересовалась такими вопросами?

— Да, вахтовым.

— Н-но… всё равно не понимаю. Ты ведь будешь возвращаться каждый месяц?

В ответ тишина. Всматриваюсь в лицо парня, пытаясь хоть что-то в нём разглядеть, возможно, увидеть ответы. Но всё что мне понятно, так это то, что Игорю неприятен этот разговор. Под скулами ходят желваки, взгляд упрямый, но смотрит в сторону, избегая прямого контакта глазами, губы сжаты в полоску. Я и так понимаю, что если он решил что-то, то его никакими аргументами не переубедить даже шантаж с угрозами не помогут. Он так решил — точка. Всем окружающим остаётся только смириться с его решением. Глухая тоска и неизбежность рвут моё нутро на куски. Но не могу опустить руки, не прояснив все до конца.

— Игорь…, - зову напоминая о своём присутствии.

— Жанна…. — Последовавший ответ из разряда «под дых». — Я не собираюсь возвращаться так скоро. — Резкими, нервными движениями пальцев рук он взъерошил тёмные вихры на голове и продолжил:

— Я не хочу мотаться туда-сюда, разрывая душу тебе и мне. Ты только представь. Каждый месяц отъезд и возвращение, это слёзы-сопли при любом расставании. Психованные сообщения и звонки с истериками. Я не хочу такой жизни для нас. Поэтому предлагаю сделать паузу в отношениях. Ты спокойно доучишься в университете. Я спокойно буду работать и откладывать деньги на будущее. Наше с тобой будущее.

Но последние его слова затонули, так и не достигнув моего сознания. В голове раздавалось набатом: «Что? ЧТО?! Он бросает меня?!».

Внезапная тишина обрушилась на меня, как снежная лавина в горах. Я оглохла и ослепла. Перед глазами темнота из-за потока слёз, в голове пустота, все звуки исчезли. Я стояла совершенно одинокая, обездвиженная посреди чужой громадной и архивраждебной вселенной, не представляя, как мне справится с этой ситуацией, как пережить её.

Издалека, словно проходя гигантскую трубу, отдавались гулом какие-то отдельные слова. Меня кто-то схватил за плечи и потряс. Перед глазами иногда проступало перекошенное лицо Игоря. Но тут же исчезало за потоком слёз.

— Жанна, Жанна…, - кто-то звал меня, но откликнуться я не могла. Я не могла пошевелиться, забыла, как это делать. Будто в один миг я превратилась из человека в безжизненную куклу. Коварный кукловод своей подлостью в одно мгновение вырвал из меня с мясом все мысли, чувства, образы, запахи. И выбросил меня в тёмный подвал за ненадобностью. Кукла сломалась и не подлежит восстановлению. Кому нужна поломанная вещь?

— Жанна…, - зачем кто-то продолжает дёргать меня? Ах да, поломанную куклу трясут в надежде оживить, исправить то, что починить уже невозможно. Жаль, что куклы такие хрупкие. Но это ничего, ведь найдётся другая кукла, а за ней следующая и игра жестокого кукловода будет продолжаться несмотря ни на что. Только изломанные куклы будут множиться в тёмном подвале, разрастаясь гигантской городской свалкой на окраине жизни.

— Жанна, что с тобой, очнись…. — Перестаньте уже меня трясти. Жанны нет, есть только я, поломанная кукла — забытая, брошенная, никому не нужная.

— Жанна, да очнись ты, — щёку обожгла звонкая пощёчина, голова от сильного удара мотнулась в сторону, в шее что-то хрустнуло. Вслед за этим мою голову кто-то обхватил горячими ладонями: «Прости, прости, прости…». Но благодаря боли в щеке и шее, я услышала шум проезжающих машин, почувствовала лёгкий ветерок в воздухе, жар чужих ладоней на своих щеках. И постепенно мою голову заполнили все звуки, запахи, ощущения, я вспомнила, как шевелить пальцами.

Подняла свои руки к лицу и резко стряхнула любимые горячие ладони, которые теперь не грели, а обжигали морозом. Вытерла глаза от слёз и увидела склонившееся надо мной лицо Игоря, искажённое муками. «Тебе нет дела до его мук», — внутренний голос помогает справиться с жестокой действительностью. И осознание всего недавно случившегося накрывает меня.

Пошатнулась, невольно ухватившись за куртку Игоря в попытке удержать равновесие. Парень тут же обхватил меня своими стальными ручищами. Но мне уже не нужна его поддержка и фальшивое участие. Глубоко и часто задышала: «Я смогу, я справлюсь. Не хочу показывать ему свою боль, он и так насмотрелся достаточно. Будет тешить теперь своё самолюбие. Давай, Жанна, соберись». Внутренний монолог немного взбодрил.

— Жанна, ты в порядке? Может хочешь чего-нибудь? Если надо, давай съездим в больницу, поставим успокоительную капельницу, — я качаю головой. Он идиот? Боже, что он болтает.

— Себе поставь в задний проход, — не смогла сдержать грубость.

Так, кажется, Игорь что-то говорил про паузу в отношениях, надо выяснить подробнее, что это значит.

— Ты сказал — предлагаю паузу. Что это значит? — отодвигаюсь на один шаг от парня, чтобы не чувствовать тепло его тела. Почему-то в его присутствии мозги вечно превращаются в кисель (риторический вопрос, ответ очевиден — Жанна, ты дура)?

— Жан, ты точно в порядке? Голова не кружится, в обморок не упадёшь? — Игорь пытается заглянуть в моё лицо, но я не позволяю ему этого. Ещё и продолжает прикидываться участливым. Не нужна мне его лживая забота!

— Не дождёшься, — огрызаюсь, — что значит твоя пауза, отвечай!

— Жанна, малышка… — парень тяжело дышит и встаёт ко мне полубоком. Скрывает своё лицо, а значит и чувства. Как и я….

Что ж ему тоже непросто даётся этот разговор, что не может не радовать. Хотя, откровенно говоря, это я хватаюсь за соломинку, чтобы накрутить в себе злость и ярость, которые помогут справиться с болью, пока не