я уже несколько раз чуть её не убил. Выбив меч из её рук, я применил на ней пленяющий артефакт.
— Мурасама, отличный меч, но из-за токсичных примесей дающих ядовитые свойства, он довольно хрупок и быстро теряет остроту. — осмотрел я лезвие катаны-Тейгу, — Как насчёт умереть от своего же меча, Акаме? — подставил я остриё меча к горлу Акаме… но тут катану перерубили лезвия под управлением шизофрении.
— Ну и какого чёрта? Мне нужно её прикончить! Как я Эсдес смогу тогда убить? Не научившись убивать девушек, я буду каким-то слабохарактерным размазней!
«Так, мы их будем трахать, убивать не будем, ещё раз повторяю».
— Да не буду я их трахать… особенно вот их двоих. — указал я на Булата и зеленоволосого.
«Этих можешь как раз и убить».
— Спасибо большое, но мужиков я и так убиваю без проблем, ими потом займусь, сначала потренируюсь убить девушек.
«В задницу иди с такими тренировками».
С меня пропали все артефакты, и я стоял теперь в обычной рубашке.
— Что происходит? — спросила Надженда, которая и так была подавлена, а тут ещё непонятно что происходит.
— У меня раздвоение личности, вторая личность не хочет вас убивать, а хочет вас превратить в свой гарем рабынь, и Эсдес он тоже не хочет убивать, а хочет её перевоспитать с помощью секса. Больной извращенец, она наше племя Бана истребила, где мы родились, а потом ещё и перебила всех Хранителей, а ему плевать, он головкой думает, а не головой. Будто баб в мире мало, надо обязательно лезть к самым опасным. Ты что делаешь? — спросил я у Надженды, что вдруг раскрыла свой пиджак и показала мне свою грудь.
— Извращённая личность, вступай в Ночной Рейд и они твои. — сказала Надженда, слегка тряхнув своей грудью, а сисечки у неё были прям вообще идеальные.
— Согласен… Что, ничего я не согласен. Согласен-согласен. Пшёл вон, это моё тело! Ты мне тут не угрожай, а то сотру тебя вообще. Давай вступай в отряд этих красоток, гляди какие у этой Наджены груди, протез и повязка на глазу, конечно, немного мешают её красоте, но уж я-то полечу обладательницу таких сисек. Да что ты за кобель-то? Нормальный я, это с тобой что-то не так, если тебе не нравится такая грудь. Нравятся они мне, но только принадлежат они врагу! Так поработи врага, сколько мне раз тебе это говорить.
— Ты гляди, сработало. — тихо проговорила Надженда смотря как я спорю сам с собой, — Давай, вступай в Ночной Рейд, я добровольно стану твоей секс-рабыней, если ты пощадишь Акаме и остальных. Соглашайся. — подошла ко мне девушка, и взяв мою руку, положила себе на грудь.
— Чёртов сисечный раб. — сказал я перед тем, как шизофрения захватила контроль над телом, и я стал лапать грудь Надженды, а сама девушка с улыбкой стала меня гладить и приговаривать:
— Вот так, да, хороший мальчик.
— Грудь превосходная, размер и упругость великолепные, только от тебя сигаретами сильно пахнет, мой звериный нюх, слишком чувствительный. — вновь я взял управление тела на себя, и прекратив лапать грудь Надженды, застегнул её пиджак.
«Как же я давно прекрасных грудей не трогал, надо ещё у Леоне и у Шелли попробовать, да и чего уж, у Акаме тоже можно».
— Ну как, парень, ты согласен? Если будешь помогать нам, я стану твоей! Из-за травмы я не могу нормально сражаться за революцию, но если такая моя жертва поможет сделать страну лучше, я согласна пойти на такую жертву и отдать своё тело тебе. — спросила Надженда.
— Ваша удача, что моя шизофрения повёрнута на сексе, а не на убийстве. — поднял я сломанную катану Мурасаму, — Перекую её, может даже лучше сделаю, хотя куда уж лучше убийства с одной царапины. Вторая моя личность, больше помешан на создании всякого оружия, похожего на Тейгу. — пошёл я освободил всех членов Ночного Рейда из световой ловушки. А так как я у всех них забрал их Тейгу, сейчас собрались в кучку безоружные и стали на меня смотреть.
— Я не буду его рабыней! — вдруг выдала розоволосая девушка.
— А меня плоскодонки и не интересуют, я вообще был сначала удивлён, увидев тебя, подумал, что в Ночной Рейд взяли ребёнка, а ты оказалась уже взрослой, просто мелкой и плоской, что я тебя и спутал с ребёнком. — ответил я, и мои слова явно разозлили девочку, так-то, пользователь Тейгу-пушки и должен быть как можно более эмоциональным, чтобы лучше использовать её особенности.
— Отдай мою Тыковку! — потребовала розоволоска.
— Да забирай, и ножницы с поясом можете тоже забирать, а вот Инкурсио, Тейгу с нитями и Мурасаму я пока исследую, может чего полезное смогу подчерпнуть и добавить в свои артефакты. — выложил я на землю пояс Леоне, ножницы Шелли и пушку Мейн, розоволоска сразу же кинулась за своим оружием, и взяв его в руки стала обнимать.
— Мой Леонель вернулся ко мне. — сказала Леоне одев на себе пояс, что усиливал девушку львиной Ки.
Шелли тоже подошла и взяла свои ножницы, обняла их… а после её глаза вдруг изменились, и она попыталась меня этими ножницами разрезать, но из спины у меня вылезли лезвия, которые заблокировали лезвия Экстаза.
— О, так значит опять хотите войны, да? — спросил я, смотря на Шелли, что вновь решила меня атаковать, однако, сзади подошла Надженда, и своим протезом сильно ударила Шелли по голове, вырубая её.
— Прости, у Шелли тоже немного с головой не в порядке, если рядом есть угроза и средство для её устранения, она сразу же начинает атаковать, психологическая травма сделала её достаточно хорошей убийцей, но иногда она выходит из-под контроля. — объяснила Надженда.
— А я уж подумал, что придётся всё же вас всех убить. Акаме, тебя я хочу по прежнему прикончить, тебе повезло, что ты понравилась моей второй личности, но я всё же главенствую над телом, поэтому никого порабощать не буду, но если вы мне будете мешать, или нападёте на меня ещё раз, я передам контроль своей шизофрении, пусть она вас наказывает потом. Я пошёл обратно в город, можете возвращаться на свою старую базу, как исследую Тейгу, принесу вам их туда. Я не буду вступать в Ночной Рейд, но можете считать меня союзником, пока вы не нападаете на меня, я не буду нападать на вас. — проговорил я, и активировав невидимость, пошёл домой.
— Сколько же головной боли от этого парня. — проговорила Надженда.
Глава 13. Союз
Моё противостояние с Ночным Рейдом закончилось фактически моей победой, в бою я их
