где-то в другой комнате, но была такая тишина, что стук их разносился по всему дому. Проснулась я в 4 утра с мыслью, что надо заглянуть в книгу. Кто может знать всё о разнообразных духах? Конечно же, книга о духах, созданная в мире духов!
Я тихонько достала из своего рюкзака книгу, бережно положила её на колени и открыла на первой странице. На том месте, где я вчера прочитала предупреждение о неразглашении, было пустое место. Текст начинался ниже. Вот так. Значит, в книге исчезает то, что я уже прочитала. Похоже, фразу «Повторение мать учения» в нижнем мире не признают. Дальше я прочитала:
Тот, кто хочет узнать тайны,
прежде всего, должен уметь их хранить;
и открывать то, что должно быть открыто,
и скрывать то, что должно быть скрыто
Соблюдай эти законы,
и пусть глаза твоего разума будут открыты,
чтобы понять тайны;
Используй Духов, которые тебе будут служить,
осторожно и обдумано как своих Помощников
И всю оставшуюся жизнь стремись не уронить свое достоинство,
Не трать времени даром, но употребляй его на пользу всем.
Приложи к делу свое умение, помни о своем призвании;
Сила Знаков и Имен Звезд не связана с их внешним обликом
или с произношением, а всецело зависят от силы и свойств,
которые даны им от рождения,
что верно как в отношении Имени, так и Знака.
Если открыто имя, тогда открыты и настоящие свойства и природа вещей,
порядок и гармония созданий, видимых и невидимых
чтобы использовать их,
вызвав эти свойства на свет из тьмы.
Ты должен узнать имена Духов,
их предназначение и пределы власти,
каким образом они подчиняются и используются,
чтобы помогать тебе.
Я закрыла книгу и убрала в рюкзак. И сделала я это не потому, что не хотела дальше читать, а потому, что это сама книга решила, что на сегодня достаточно. Я снова легла и закрыла глаза. Имя. Надо узнать имя. В моём волшебном сне хозяин не открыл мне своё имя. Видимо, в мире духов имя имеет гораздо большее значение, чем у нас, у людей. Но ведь у Помошко есть имя – его зовут Пётр. Так, стоп. Но ещё есть сущность, которая тоже сидит в Помошко, подчиняя его и заставляя делать мерзости. Лихоимка? Да. Не знаю почему, но я знала, что это именно то имя, которое теперь навсегда связано с Помошко. И что нам это даёт? Как его уничтожить? Исполнить какой-то колдовской ритуал? Или прочитать определённое заклятие? Да, надо прочитать определённое заклятие. Все наши оставшиеся артефакты у Ильи в машине. Достану, когда все проснутся, не буду сейчас топтаться. Странно, но я до последней строчки запомнила весь текст, который сегодня я прочитала. Он у меня был перед глазами, как фотография. Я могла спокойно снова и снова пробегать по нему, перечитывать. Удивительная книга! Но ещё написано, что кроме имени надо знать предназначение и пределы власти. Предназначение. У Лихоимки нет предназначения, но оно есть у духа, которого Помошко пленил. А когда я была во сне, и снегурочка завела меня во двор перед домом, в котором меня встретил хозяин, там был кровавый дождь, вместо обычного дождя из воды. И ещё. Было окаменелое море перед башней. Значит, этот дух каким-то образом связан с водой. Значит, этот дух может на земле быть связан, например.… Например, с колодцем! Я, почему-то, сразу вспомнила сидящее на цепи возле колодца несчастное полено и, на минуточку, мне даже стало его жалко. Я схватила блокнот и стала быстро записывать:
1. Проверить колодец в Выселках.
2.Узнать есть ли заговор у Татьяны на уничтожение Лихоимки.
Про пределы власти я не стала даже думать. Как говорила хозяйка башни: «Всему своё время».
Илья и Иван встали рано. Илья сразу начал копаться в Уазике, а мы с Ильёй готовить завтрак на всю нашу немалую компанию. Парней на сеновале еле добудились, они, похоже, полночи болтали. Илья со своей командой с утра собрались ехать на лесопосадку, Денис вызвался с ними помогать. Обедать приедут сюда, а после обеда Практиканты на Уазике снова уедут в лес, а мы вчетвером поедем в деревню к Татьяне.
Илья пошёл мыть посуду, я прибралась в доме. Потом села за свои записи, Илья достал журнал «Наука и жизнь», и стал его изучать.
–Знаешь, Оля, спасибо, что ты взяла меня с собой. Не поверишь, но я, словно заново начал жить. Совсем по-другому. Не смейся, но я теперь знаю, что земля наша не какой-то шарик из грязи и пыли, а живая и загадочная планета.
–Сейчас последует «но»?
–Нет, не последует. Беден наш язык. Вот я думал сказать всё это тебе по-другому. А вышло как-то коряво.
–Нормально вышло, я поняла тебя. Я тоже задумалась о том, что мы все из этой поездки вернёмся другими. Хорошо это или плохо, ещё не знаю.
Так, болтая ни о чём, сидели мы, далеко от своего дома, в тихом уютном месте, которое за несколько дней нам стало таким родным и знакомым. Солнце изредка пряталось за маленькими весёлыми облаками, которые спешили по небу по своим облачным делам.
В обед приехали наши труженики, голодные и весёлые. Рассказали, что Полкан пытался вырыть то, что они садили, а именно – мелкие сосёнки. Они его отгонят, он отбежит недалеко, затаится, только они отвлекутся, он опять давай лапами саженцы вырывать. Ивану даже пришлось закрыть его в машине. Полкан слушал, отвернувшись, будто это не про него рассказывали. После обеда, пока я мыла посуду, остальные развалились на траве во дворе. Примерно через час парни сели в Уазик и поехали продолжать своё нужное дело, а мы поехали в Лепихино. Полкана оставили сторожить дом, хоть он и показывал всем своим видом, что готов ехать с нами.
Денис, молчавший полдороги, повернулся ко мне и виновато говорит:
–Тётя Оля, я ведь тогда не все фотографии свитка удалил.
–И что?
–Ничего, потом достал посмотреть, а там нет больше его.
–Фотографии нет?
–Фотография есть, на ней стол, а свитка нет.
Он достал телефон, показал мне фотографию. На ней был сфотографирован стол.
–Странно – я задумалась – зачем тогда надо было мне говорить, чтобы мы все рисунки свитка уничтожили, если он и так сам с фотографий исчез?
–Я думаю, чтобы мы добровольно это сделали. А не так – он мне показал свою правую руку, на ладони у него был след ожога – он у
