которые я храню.
Нить нетерпеливо подрагивала — мол, скорее за мной! Я готова была идти следом, но приступ слабости не дал мне этого сделать. Сердце застучало громко, как Часы, в горле пересохло, а руки подрагивали.
— Чего ты ждёшь? — прошелестел голос. — Я открою тебе всё, о чем ты даже не догадывалась, пешка! Торопись, пока я не начала разваливаться… иначе потом ты и уйти не сумеешь…
Что-то было не так. Меня кольнуло нехорошее предчувствие. Вместо того, чтобы шагнуть к нити, я стала тихонько подниматься сама, держась вплотную к стене. Нить, когда за ней не следовали, оставалась неподвижной, и в её сиянии мне почудилось недоумение. Я одолела последнюю ступеньку и украдкой заглянула в комнату без двери.
Пол, стену и потолок покрывала светящаяся паутина. Чтобы рассмотреть её целиком, мне пришлось бы показаться самой, а этого я очень не хотела делать. Потому что начала догадываться, кто со мной говорил на самом деле…
Раздался шорох, и я прижалась к стене, стараясь не дышать. Дурнота и головная боль отступили перед страхом — я только что видела в паутине ногу. Чью-то ногу, которая отчаянно дёргалась — а значит, пешка была ещё жива.
И мне казалось, я знаю, кто эта пешка.
— Иди ко мне, — голос раздался так близко, что меня передёрнуло. Из него исчезла напускная слабость, и теперь он звучал как голос сытой, уверенной в себе твари.
Крик зародился в моей груди, но я подавила его. В страхе вытянула из кармана баночку с расщепляющей жидкостью… и выскочила прямо навстречу гигантскому араню.
Он оказался таким же золотым, как и его паутина — и блеск шерстинок едва не ослепил меня. Но прежде чем огромные лапы потянулись бы ко мне, я плеснула в Золотого Араня жидкостью из баночки. И прожгла в нём дыру!
Раздался вопль, от которого у меня заложило уши. Я пересилила себя, и, шагнув через скорчившееся у порога тело, бросилась к паутине. Оба — и Ройк, и Ауфена — были связаны по рукам и ногам, даже рты заткнуты этой светящейся мерзостью!
— Обернись, — яростно проговорил Золотой Арань сзади, и я приготовилась снова плеснуть жидкостью — чтобы добить! — но, взглянув на него, оторопела.
Дыра в его теле затянулась, и Золотой Арань — целый и невредимый, — подмигнул мне огромным, круглым, единственным глазом. Странно, но глаз у него был совсем как у нас, пешек: белки и радужка со зрачком.
— Тебе конец! — пообещал Золотой Арань — совсем как Башня недавно грозилась в иллюзии. Не тратя времени на бегство или попытки опять «расщепить» врага, я повернулась к Ауфене. И сорвала паутину с её рта.
— Стой! — от крика Золотого Араня у меня зазвенело в ушах. Моя подруга глубоко вздохнула и запела молитву — сначала хриплым, неверным голосом. А затем он стал яснее, мелодичнее… я видела, как Золотой Арань слушал, не в силах двинуться с места.
Я и сама заслушалась, но вспомнила, что нужно освободить друзей. Сунув закрытую пробкой баночку в карман, я принялась за дело. Мне удалось аккуратно распутать руки и ноги Ауфены и помочь ей сесть на пол — стоять она ещё не могла. Затем я перешла к Ройку. У него оставались силы — едва я стащила паутину с одной его руки, как он попытался помочь мне.
— Проклятое чудище… нас тоже заманило этими россказнями про Башни, — тихо проговорил Ройк. — Ты-то как не попалась? Шла, шла и задумалась…
— Мне плохо стало, — честно призналась я, как бы ни тянуло похвастаться своим чутьём Волшебницы. — А потом он сам себя выдал. Стал требовать, чтобы я скорее последовала за нитью, торопиться… Тут мне что-то и стукнуло в голову.
— Жаль, что нам не стукнуло! — Пошатываясь, Ройк встал на ноги, в то время как Ауфена всё пела и пела.
Я начала опасаться, что она устанет и замолчит раньше, чем добьётся своего. Голос Ауфены начал слабеть… но и Золотой Арань лёг на пол, и его единственный глаз начал закрываться.
— Всё… он заснул! — Я коснулась плеча Ауфены, боясь, что та полностью выдохнется. Её способности Жрицы нам ещё понадобятся.
Но Ауфена помотала головой и пропела несколько дополнительных строчек. Видимо, для надёжности.
— Ты сможешь идти? — спросила я, когда она умолкла. Наш враг крепко спал, паутина мерцала и переливалась золотом. Красивое зрелище, если забыть о смертельной опасности.
— Могу, — после паузы ответила Ауфена. И мы втроём, поддерживая друг друга, вышли из комнаты.
Нить на лестнице потускнела и свернулась. С некоторым опасением я ожидала, что она взовьётся и схватит кого-нибудь из нас за ногу, но, к счастью, обошлось.
— Что это значит? — тревожно спросила Ауфена, показывая на стены — они мерцали, подобно той паутине. Ройк коснулся серого камня пальцем — и тот как будто прошёл через воздух.
— Иллюзия! — догадалась я. — Никакой старой Башни нет, всё это выдумки, чтобы пешку поймать!
Мне стало легче, когда я поняла, что все эти душераздирающие истории о живых, страдающих Башнях — ложь.
— Иллюзия, — кивнул Ройк. — И ослабела она потому, что хозяин спит.
— Как бы не рассыпалась Башня, — ещё пуще встревожилась Ауфена. — Если это произойдёт, он наверняка проснётся!
Мы старались идти быстрее, насколько это было возможно. Однако неприятности ещё не закончились: у подножия лестницы нас ждали… глаза на ножках. Злые, беспрестанно мигающие белые глаза с чёрными зрачками — словно у Стражей.
— Это ещё кто? — Ройк плюнул и попал прямо в одного из врагов. Тот зажмурился, и стало видно, что это не ходячий глаз, а существо вроде араня. Маленькие чудища! И с ними надо что-то сделать. Мы остановились в нерешительности.
— Пошли вон, — пытаясь говорить уверенно, приказала я.
В ответ раздался писк, словно сбежалось полдюжины майси.
— Пошли вон! — я топнула ногой, но «глаза» только встали плотнее друг к другу. Есть ли у этих тварей волшебные способности, как у Золотого Араня? Может, испробовать на них расщепляющую жидкость? Я вдруг ужаснулась самой себе — как спокойно я рассуждала! А ведь эти чудища живые, не из иллюзий. Как и Золотой Арань, которого я готова была убить.
Ауфена прислонилась к моему плечу и часто дышала. Молиться она пока не сумеет… Её измученный вид отрезвил меня. Это же моя подруга,
