- Ты не черный, Мэй Хилл… Ты… идиот! Как ты мог подумать такое? Как это вообще взбрело в твою дурью голову?!
Мэйсон немного перевел дух. Нет. Он не сомневался, что для Кэти цвет его кожи не имел абсолютно никакого значения, просто…
- Ты не понимаешь, котенок. Дэн…
- Да плевать мне, что он подумает! Но как ты мог сомневаться во мне? Вот, чего я не пойму! Думаешь, для меня так важно его одобрение? Ты серьезно?
Окей. Ладно. Может быть, он сплоховал. И слава богу, господи… Мэйсон догнал злющую, как фурия, девушку, обвил ее талию и осторожно прижал к себе.
- Ну, не злись. Не злись, ладно? – шепнул он ей куда-то в висок. - Я просто не хочу проблем. Не хочу, чтобы они давили на тебя, когда я уеду на очередную игру и не смогу ни на что повлиять. Не хочу быть вдалеке, зная, что этим наверняка воспользуются и попытаются тебя отговорить.
- Эй! Эй… Почему ты настолько в этом уверен? А если и так… неужели ты правда не понимаешь, что никто в целом мире не сможет заставить меня от тебя отказаться? О чем ты, Мэй?
В голубых глазах Кэти плескались искреннее непонимание и обида. Мэйсон выругался. Растер глаза. На самом деле цвет кожи был не самым большим препятствием. Между ними много чего стояло: главным образом то, что Кэти росла у него на глазах. Да и старше он был… На целых десять лет старше. И если парни из команды приняли их отношения на удивление легко, то родня Кэти… могла не проявить такой лояльности. Впрочем, что это меняло? Они не могли скрывать свои отношения. Да и не хотели. К тому же совсем скоро о них узнает весь мир. Вспомнив о готовящемся сюрпризе, Мэйсон улыбнулся.
- Это хорошо, котенок. Это очень и очень хорошо. Потому что я просто подохну без тебя, слышишь?
Он набросился на её губы с жадностью, которая не сходила на нет, сколько бы он ни брал… и сколько бы ни давал взамен. Мэй не мог насытиться Кэти. Ему каждый раз было мало. Болтовни с ней, её внимания и тепла… Даже самый худший день рядом с ней становился лучше. Её смех снимал его боль и усталость. А её любовь… Её любовь заставляла Мэя чувствовать себя королем мира. Чемпионом, выигравшим свой самый главный трофей.
- Пойдем, Кэти… Пойдем.
- Куда?
- Все им расскажем! Прямо сейчас… положим этому конец.
Почти бегом они добрались до гаража, где оставили доски, сходили в душ, смыли морскую соль и переоделись, а потом рука об руку вернулись в дом. Пилар, как обычно хозяйничающая в кухне, обернулась на шум. Скосила взгляд на их скрещенные ладони и картинно вскинула руки к небу:
- Ну, наконец-то господь бог услышал мои молитвы, - пробормотала она. – Идите! – палец ткнул в сторону гостиной, - они там!
- Постой-постой… А ты… ты, что, все знала?
- А то было трудно догадаться! Вы двое, глядя друг на друга, искрите, как фейерверк в День независимости. Ну, что стали? Идите-идите… не мешайтесь мне тут…
Мэйсон усмехнулся. Проходя мимо кухарки, отпустил руку Кэти, сграбастал мексиканку в объятья и чмокнул ту в нос:
- Все потому, что мне надоело ждать тебя, дорогуша.
- Паршивец! Кэти придется хорошенько за тобой приглядывать, чтобы не случилось беды.
- Я никогда ее не обижу, - абсолютно серьезно пообещал Мэй. Пилар усмехнулась:
- Я знаю. Иначе бы сразу пристукнула тебя своей самой большой колотушкой.
Кэти засмеялась, испытывая невозможное болезненно-острое счастье.
- Только не говори мне, что мама тоже в курсе, - запнулась она.
- Нет. Это вряд ли. В то время ей было не до вас. – Неодобрительно нахмурившись, Пилар открыла шкафчики в поисках миски побольше. – Надеюсь, миссис Майлз вправят мозги в той дорогущей клинике…
Кэти с Мэйсоном переглянулись. Говоря откровенно, они тоже на это очень надеялись. Ведь, в конечном счете, Кэти удалось достучаться до матери. Найти правильные, пусть и жестокие в своей беспощадной правде слова. Если что-то и могло заставить Кристел лечь в рехаб, то только упоминание отца и Тони. Для неё не было ничего хуже, чем знать, что она разочаровала их. И пусть тот разговор вынул из них всех души, Кэти ни на секунду о нем не пожалела. Провожая утром следующего дня мать в реабилитационную клинику, она знала, что поступила правильно.
- Я звонила её доктору, и он сказал, что худшее позади. Через несколько дней ей уже разрешат принимать посетителей.
- Это хорошо, миз Кэти. Это очень-очень хорошо.
- О, вы уже здесь! – заглянул в кухню Дэн. – А я искал вас. Вот… полюбуйтесь!
На барную стойку лег планшет.
- О, дедуль, ты таки зарегистрировался в Фейсбуке? – обрадовалась Кэти, но осеклась, когда увидела их с Мэем фото.
- Речь сейчас не об этом.
Да уж это она поняла. Поэтому и придвинулась к Мэю поближе. Неосознанно. По привычке… Тот обвил рукой ее талию, прижал к себе и только потом взглянул на экран айпада. Поначалу Мэйсон решил, что на глаза деду Кэти попались фото обнаженной Кэти из той дурацкой фотосессии. Но он ошибался.
- Ну? Не расскажешь, что это все означает? – толстый палец Дэна ткнул в сильно размытую фотографию. Снимали явно издалека, отчего качество фото терялось. Но даже так их с Кэти лица были вполне узнаваемыми. Папарацци удалось запечатлеть их целующимися на Тридцать девятом пирсе, куда он возил Кэти понаблюдать за лежбищем морских львов еще на прошлой неделе.
- Расскажу. Мы с Кэти любим друг друга и собираемся пожениться. Собственно, мы как раз шли, чтобы сообщить об этом вам с Рейчел.
Дэн побагровел. Откашлялся. Вдохнул, выдохнул. Открыл и закрыл рот…
- Мы бы рассказали вам раньше, но вся эта ситуация с мамой… - робко вмешалась Кэти.
- Вот только не надо ее сюда вмешивать!
- Я и не вмешиваю. Просто не хотелось, чтобы она переживала еще и из-за нас.
- Дэн, пожалуйста. Я понимаю ваше волнение, но поверьте, я сделаю все, чтобы Кэти была счастливой.
- Она слишком молода!
- О, поверь, я это осознаю.
- Видимо, не до конца. Кэти должна встречаться с ровесниками! Учиться, развлекаться с друзьями, отрываться на вечеринках… а не... а не… сидеть взаперти, дожидаясь тебя с очередной игры или попойки.
